Светлана Рейтер: «Чувства гораздо важнее»

Светлана Рейтер в рамках совместного проекта ДОЖДЯ и фонда Нужнапомощь.ру 

Фото: politprosvet.org

Маша Румянцева лихо водит машину и курит тонкие сигареты. У Маши Румянцевой модная стрижка из тёмно-каштановых волос, под ассиметричной чёлкой — круглые глаза цвета спелой черешни.

Она носит модные тёртые джинсы с велосипедной цепью, пристёгнутой к карману.

Если вы увидите её на улице, ни за что не подумаете, что Маша Румянцева — слабослышащая.

Она родилась двадцать пять лет назад в Ярославле. Её глухие родители всю жизнь работали на шинном заводе, потому как больше их никуда не брали.

У самой Маши слух был лет до пяти: слабый, но хоть какой-то. Потом от него практически ничего не осталось, поскольку Машина бабушка, желая помочь внучке, надевала ей на ухо громоздкий советский аппарат и выкручивала рукоятку на максимальную громкость. Из-за этого, вспоминает Маша, «каждый шорох казался грохотом, и слух почти полностью атрофировался».

Обычная школьница в обычном Ярославле, Маша выучила жестовый язык, освоила среднюю школьную программу и стала звездой жестовой песни и жестовых же стихов.

Что это такое? Маша Румянцева, юная актриса, играющая в антрепризах театра «Недослов», стоит на чёрной сцене в пятне света и руками – да нет, всем своим телом – читает стихи Пастернака. За сценой идёт фонограмма: «Мело, мело по всей земле, во все пределы. Свеча горела на столе, свеча горела». А Маша, как вода, принимающая форму сосуда, становится то свечой, то метелью, то печалью, то радостью. И в какой-то момент ты перестаёшь слышать фонограмму, потому что какая, к чертям, фонограмма, когда на сцене стоит Маша, лучше любого актёра передающая весь спектр человеческих эмоций.

К чему я это говорю?

В Москве, где Маша учится в единственном художественном учебном заведении для людей с ограниченными возможностями, Специализированном институте искусств, глухим и слабослышащим студентам живётся паршиво: ««Если ты прописан в Москве, то как-то можно прожить. Если нет, то тебе неизбежно придётся подрабатывать в «Ашане» и «Макдональдсе»», — объясняет Маша.

Маша в Москве не прописана.

А если, допустим, ты не хочешь заворачивать гамбургеры или переставлять с полки на полку чемоданы? Если тебя распирает изнутри и ты, например, хочешь играть в театре? Куда идти?

Ну, можно ездить на корпоративы, петь попсовые песни на жестовом языке. Такие номера очень нравятся подвыпившим офисным работникам: понятно, экзотика. В Новый год за такие номера хорошо платят, по пять тысяч на человека. Или можно попробовать пойти в театр мимики и жеста, где уже десять лет подряд ставят один и тот же спектакль — Пеппи Длинныйчулок, актёры получают по десять тысяч рублей в месяц, и вакансий, увы, нет.

Но есть – театральный проект глухих актеров НЕДОСЛОВ. Он возник в 2003 году, на базе того самого Специализированного института искусств, и его актёры делают удивительные вещи: они заставляют вас забыть о том, что слова нужны.

Эти актёры разработали свою собственную систему Станиславского — доносят счастье взмахом руки, а горе — поворотом головы.

И всё бы хорошо, но у НЕДОСЛОВа, что совсем непростительно, нет своей сцены. Они дают представления на сцене alma mater и гастролируют по России.

На эти спектакли необходимо ходить. Просто потому, что иногда нужно напоминать себе и другим, что слова — дребедень.

Чувства гораздо важнее.

Светлана Рейтер,

Журналист,

Участник проекта «Нужна Помощь»

Как посетить спектакли театра «Недослов», читайте тут — http://nuzhnapomosh.ru/nedoslov-currator-letter/