Александр Дрыманов, Карина Цуркан и Александр Шестун — о жизни под арестом

В СИЗО «Лефортово» за последнее время появились трое известных арестантов — бывший глава московского СК Александр Дрыманов, подозреваемый во взятках, обвиняемая в шпионаже член правления «Интер РАО» Карина Цуркан и глава Серпуховского района Подмосковья Александр Шестун, ставший фигурантом дела о мошенничестве. Я посетила их в изоляторе как член московской Общественной наблюдательной комиссии и расскажу о своих и их впечатлениях.

Александр Дрыманов сидит в узкой двухместной камере с небольшим окном под потолком. Он в черных спортивных штанах, черной майке и черных тапочках. Спит на железной кровати, казенном матрасе, накрытом шерстяным одеялом. Посреди камеры — унитаз, перекрытый одной низкой перегородкой. За ним, как и за всеми в изоляторе, установлено круглосуточное видеонаблюдение. Камера прокурена, но ее жильцы не жалуются ни на вентиляцию, ни друг на друга.

«Все хорошо. В СИЗО нормально. Жалоб нет. Все сотрудники максимально корректные», — говорит Дрыманов правозащитникам. 

Карина Цуркан содержится в похожей камере. Она рассказала, что постепенно привыкает к условиям, хотя находиться в тюрьме очень тяжело психологически: «Первое время беспрестанно пила валерьянку. Но теперь, когда передали книги, стало немного легче. Чтобы отвлечься, учу латынь». Свое уголовное дело она называет «фантастическим» и рассказывает, что следователи постоянно грозят огромным сроком. Делится: держаться трудно. «Самое ужасное в этой ситуации — ограниченный доступ адвокатов. Нет возможности общаться столько, сколько нужно, вижу адвоката максимум раз в неделю, и это нарушает мое конституционное право на защиту», — говорит Цуркан.

Сотрудники СИЗО в свое оправдание говорят, что в изоляторе всего шесть адвокатских кабинетов, два-три из которых всегда занимают следователи. Причина нарушения: нет площадей.

(Примечание правозащитников: слова сотрудников — не оправдание, миллионы писем-жалоб ушли в прокуратуру и суд, но проблема не решается годами).

Александра Шестуна мы встречаем в коридоре. Он побрит налысо, тащит  полосатый матрац и говорит: «Уже шестую хату меняю». Чуть позже встречаемся в кабинете для переговоров. Шестун только переехал, не обжился. Несколько дней назад экс-чиновника экстренно, не объявляя причин, перевели из СИЗО-5 («Водник») в «Лефортово».

«Это пыточная по сравнению с прошлым изолятором», — расстроенно говорит Шестун. «Я там все напокупал: телевизор, холодильник, вентиляторы, электрочайник, воздухоочиститель, а они меня отправили сюда. Там было очень хорошо, там туалет огорожен, там есть горячая вода (в „Лефортово“ — нет и никогда не было), там за 300 рублей можно ходить в спортзал два раза в неделю всей камерой, там в кафе можно еду заказать, там есть электронные письма. А тут каменный век! («Лефортово» действительно единственный московский изолятор, который живет по собственному распорядку; правила других СИЗО тут считают «нарушениями» — прим. автора). Я не понимаю, почему меня перевели оттуда. Меня просто хотят сломать. Что я вообще в СИЗО делаю? Следователь ко мне ни разу не пришел».