В России могут запретить Skype, Gmail и Hotmail. С таким предложением сегодня выступила ФСБ. Все дело в перлюстрации писем: к сожалению для спецслужб, контролировать переписку и общение на этих ресурсах у них не получается. Отсюда вывод: национальная безопасность страны под угрозой.
Инициативу ФСБ обсуждаем с главой комитета по информационной политике Государственной Думы Сергеем Железняком.
Ольга Писпанен: Сергей, может быть, вы нам поясните, что же это – озабоченность или все же серьезное нам предупреждение, что скоро мы останемся без Skype?
Сергей Железняк: Давайте, во-первых, успокоим наших зрителей. Никакого запрета на сегодня нет, и речь о запрете на самом деле не шла. Давайте просто рассуждать логически. Существует ли такая вероятность, что каналы цифровой связи, в том числе защищенные криптографическим способом, могут использоваться нехорошими людьми для нехороших целей? Конечно, такая вероятность существует. Более того, я уверен, что такие случаи, наверное, есть. Я уверен, что именно поэтому спецслужбы говорят о том, что такая ситуация есть. Но и я, и вы, и все мы знаем, что сервисов, которые предоставляют возможности обмена как текстовыми данными, так и голосовыми данными, достаточно много. Практически у каждого провайдера есть такой сервис. Поэтому закрыть эти все сервисы, это значит закрыть Интернет. Такого, конечно, не будет.
Михаил Фишман: А вы вообще поняли, что предлагает ФСБ? Все-таки оно нервничает, ФСб серьезная структура…
Железняк: Давайте слушать, что они сказали. Они всего лишь сообщают о том, что такие сервисы существуют... Действительно, единственное решение, которое было принято, о том, что будет сформирована рабочая группа, которая займется разными вариантами решений проблемы, связанной с использованием цифровой связи и сервисов сети Интернет, для возможности общения не только нас, добропорядочных граждан…
Фишман: Вы там были, на этом заседании?
Железняк: Нет, я там не был. Но я разговаривал с участниками заседания после заседания, потому что, понятно, что сейчас достаточно много комментариев по тому поводу требуется. Я думаю, что здесь эффект информационного следа события гораздо больше чем само событие. Понятно, что и в этом случае, и в любых других случаях, решение, которое необходимо принимать, нужно принимать только после взвешенного обсуждения всех возможных вариантов, в том числе и последствий, которые будут после того или иного решения, только после этого решение может быть принято. Никаких неразумных решений принято не будет.
Фишман: Интересно, какая лично ваша позиция по поводу того, что нужно делать в России со Skype, если он не дает возможности дешифровать его.
Железняк: Моя позиция, что вызовы, которые есть со стороны современных технологических решений, должны решаться за счет современных технологических решений. Дело в том, что даже на уровне нашем, бытовом, неспециалистов, понятно, что если мы будем пытаться заместить один сервис, будет возникать другой сервис, третий сервис, четвертый сервис. Нет эксклюзива на такой вид сервиса. Это не эффективно, потому что количество этих сервисов не ограничено. Поэтому должны быть приняты решения, это же должен быть спектр решений, которые позволяют без ущерба для нормального технологического развития страны решать вопросы национальной безопасности.
Фишман: Ну как это может быть технологически? Позиция понятна: есть угроза, мы хотим поймать преступников, мы туда залезть не можем, прочитать их разговоры не можем, вот такая проблема. Что вы предложите делать, какие варианты есть?
Железняк: Во-первых, я не из ФСБ, я из Государственной Думы – это раз. Во-вторых, если говорить про Комитет Государственной Думы по информационной политике, информационным технологиям и связи, то наш принцип – любую инициативу. Которая поступает прежде всего с широким привлечением и экспертов, и медиа-сообщества…
Фишман: Четкого ответа от вас не получается по этому поводу.
Железняк: Я уверен, что решение будет современным и высокотехнологичным.
Фишман: Но вы не возьмете на себя смелость заявить, что вы, как Комитет, против закрытия Skype в России?
Железняк: Мы считаем, что это не эффективно, это не решит проблему, которая стоит перед органами, обеспечивающими национальную безопасность. Мы с вами даже как пользователи это понимаем.