Президент Дмитрий Медведев и премьер-министр Владимир Путин не сошлись во взглядах на военную операцию против Муаммара Каддафи. Вспоминаем другие конфликты правящего тандема.
Сегодняшний спор Дмитрия Медведева и Владимира Путина не первый в их совместной политической жизни. Одним из первых споров, о которым уже многие забыли, стало замечание президента Дмитрия Медведева, которое он сделав в конце сентября 2008 года.
Тогда он встречался с политиками на Камчатке и заявил, что система, выстроенная до него, не позволяет эффективно руководить страной. Он заявил: "это не очень хорошо, когда все решения, включая решения на исполнительном уровне, принимаются президентом". Тогда это назвали политической бомбой, но выстроенная Владимиром Путиным вертикаль устояла. После этого президент и премьер еще пару раз разошлись во взглядах, но это были скорее бытовые ссоры, нежели семейный скандал.
Публичные отношения в тандеме резко ухудшились в прошлом году. 28 сентября 2010 года Дмитрий Медведев подписал указ об отрешении мэра Москвы Юрия Лужкова от должности. Это не было публичным спором, хотя ни для кого не было секретом, что Юрий Лужков всегда демонстрировал свою лояльность Владимиру Путина.
После этого стороны стали высказывать на публике разные мнению по одному и тому же вопросу гораздо чаще. Предметом первой яркой словесной ссоры стал экс–глава ЮКОСА Михаил Ходорковский. Накануне вынесения приговора по второму сроку, премьер Владимир Путин очень резко ответил на вопрос жительницы Иркутска о судьбе Ходорковского. Тогда вынесение приговора по непонятным причинам отложили. Через неделю после слов премьер-министра, теперь уже за два дня до оглашения приговора, президент Дмитрий Медведев в беседе с главами трех государственных каналов, осудил заявление Владимира Путина.
В феврале 2011 года Владимир Путин заявил, что дело о теракте в Домодедово можно считать в целом раскрытым, однако никаких имен и подробностей ни премьер, ни следственный комитет в тот день так и не раскрыли. В ответ Дмитрий Медведев заявил о недопустимости подобных заявлений должностными лицами. Глава государства сказал, что преступников нужно "искать, чтобы земля под ногами горела", а "не пиариться".
И вот сегодня очередная размолвка, она касается событий в Ливии. Премьер-министр осудил резолюцию Совбеза ООН по Ливии, которая, по его словам, допускает иностранное вторжение в суверенное государство.
Буквально через пару часов, президент Дмитрий Медведев выступил перед журналистами в Горках и опять заявил о недопустимости высказываний, которые сделал Владимир Путин.
Очередную "размолвку" в правящем тандеме комментирует Азер Мурсалиев, шеф-редактор издательского дома "Коммерсантъ".
Ведущие: Азер, Вы верите, что у президента и премьера настолько разные взгляды на внешнюю политику, что они спорят публично?
Мурсалиев: Честно говоря, я пока вижу стилистические разногласия. Собственно говоря, если не ошибаюсь, года два назад президент Медведев именно этот оборот и употребил, говоря о том, что у них с премьером есть разногласия, но они носят стилистический характер. Все эпизоды, разногласия, перепалки, дискуссии и так далее, на мой взгляд, носят исключительно действительно стилистический характер, потому что говорить о некоем расколе, разногласиях в тандеме говорить можно будет тогда, когда будут не слова, а действия. Грубо говоря, например, когда премьер накануне суда над Ходорковским сказал, что вор должен сидеть в тюрьме, а президент Медведев взял и помиловал его – это очевидно не стилистические разногласия. А пока, собственно говоря, если брать не яркие куски цитат, а по сути – там явных разногласий нет.
Ведущие: Не так давно премьер-министр вместе с Муаммаром Каддафи ходил на концерт Мирей Матье, а президент у нас подписал недавно указ, объявляя Каддафи персоной нон-грата, и, более того, уволил посла в Ливии Владимира Чамова за неадекватность, потому что тот слал депеши о том, что Муаммар – наш парень и все делает правильно…
Мурсалиев: Если бы это все произошло в течение одной недели или одного месяца – да, конечно. Но совместное посещение палатки с Мирей Матье – это было года два или три назад, это было время когда Муаммар Каддафи перестал быть изгоем, был прощен Западом, был обласкан, принят и вообще был позитивный парень. Персоной нон-грата Медведев объявил его после того, как он во всем мире воспринимается как исчадие ада.
Ведущие: То есть Медведев колеблется в общемировом тренде…
Мурсалиев: А вы не обратили внимание, что премьер сказал, что внешнюю политику у нас определяет президент, это не прерогатива премьера.
Ведущие: Азер, а если говорить о стилистических разногласиях. Многие политологи сейчас обращают внимание на то, что это вовсе не разногласия, а некая пиар-компания по "разбережению умов". Пусть все несколько не понимают что происходит: сначала мы были тандемом, говорили, что вместе победим коррупцию, а сейчас все вразнобой идет…
Мурсалиев: Есть такая версия. Она, правда, немного такая конспиралогическая, что идет одновременная игра на двух трендах, на двух тенденциях.
Ведущие: Чтобы элита не переметнулась на одну сторону, чтобы бизнес понервничал…
Мурсалиев: Нет, политики так не развлекаются, по-моему. Есть такая версия, что предвыборные полтора года, и в зависимости от того, что захочет избиратель – либерально-прозападную или патриотически-державную – разыгрываются два персонажа, два лидера.
Ведущие: То есть адресат – избиратель? Или, скажем, зритель?
Мурсалиев: Избиратель, не в смысле электорат, а в смысле элит, потому что в конечном счете выбор лидера на будущее страны, конечно, во многом зависит от элит. Не в том смысле, что электорат ничего не решает, а в том смысле, что элита имеет возможность и влияние и может чему-то способствовать или наоборот противодействовать. Но опять-таки я не сторонник этой версии. Мне кажется, что пока налицо стилистические разногласия.