В первые недели января Рамзан Кадыров — ньюсмейкер номер один, разумеется, после Владимира Путина, который готовит военно-техническое продолжение своего ультиматума Западу, оказался в центре главного мирового кризиса. А история с насильным вывозом из Нижнего Новгорода в Грозный Заремы Мусаевой, жены федерального судьи в отставке Сайди Янгулбаева, это основной политический сюжет января. Кадыров угрожает его семье, говорит, что они будут «или в тюрьме, или под землей» — Кадыров объясняет, что просто Янгулбаевы задели честь чеченцев, а он знает настроения в обществе.
Сам Янгулбаев вместе с дочерью уехали из страны, и Кадыров заявил, что сделает все, чтобы найти сбежавших, а если они окажут сопротивление, то будут уничтожены. Заодно журналистка «Новой газеты» Елена Милашина и правозащитник Игорь Каляпин были названы террористами, и Кремль попал в трудное положение. Ну, личное такое мнение у Кадырова про Милашину и Каляпина, говорил потом Дмитрий Песков:
Да, действительно, он употребляет слово „пособников террористов“ в отношении этих людей. Это его право и право этих же людей защищать свои честь и достоинство. Здесь все-таки мы должны основываться на том, что мы живем в правовом государстве.
Ничего не хочется так сильно, как основываться на том, что мы живем в правовом государстве, особенно когда речь идет о силовых акциях Кадырова, но как раз в этих случаях с этим возникают большие сложности. Весьма эмоционально, но ничего необычного, говорит про Кадырова Песков, и он прав. Ничего необычного. Например, уничтожение при сопротивлении задержанию случались и раньше, формально именно так, вот уже больше чем 15 лет назад на Ленинском проспекте в Москве сотрудники МВД Чечни убили главу отряда «Горец» Мовлади Байсарова — как писали в прессе, Байсаров вышел из машины, и его просто расстреляли в упор. Восемь лет назад, в январе 2015 года, Кадыров практически в словах очень похожих на те, которые произнес в адрес семьи Янгулабевых, угрожал Михаилу Ходорковскому после теракта в редакции «Шарли Эбдо»: мол, найдутся те кто, призовет его к ответу, а через полтора месяца на Москворецком мосту был убит Борис Немцов. И в этом смысле призывы главы совета по правам человека Валерия Фадеева к Кадырову оставаться в правовом поле звучат, ну, как сказать, не до конца убедительно.
Но почему Кадыров тратит столько сил на Янгулбаевых и на тех, кто вступается в их защиту? Как пишет в свежем расследовании «Новой Газеты» Елена Милашина, это реакция на публикации анонимного телеграм-канала Security Turkey, который появился летом прошлого года, и авторы которого стремятся наказывать кадыровцев, которые оказываются в Турции, и потом рассказывают об этом. Действительно в сентябре прошлого года в прессе со ссылкой на этот телеграм канал появились сообщения о том, что в Стамбуле избит сторонник Кадырова. Вот что пишет Милашина:
…админы телеграм-канала Security Turkey тщательно мониторят все аккаунты чеченских силовиков, отслеживая по геолокации их пребывание в Турции (чаще всего — когда те приезжают на отдых). Также, используя базы данных, они ищут у кадыровцев недвижимость и бизнес в Турции. Досье на этих силовиков (собранное по открытым источникам, а также с помощью анонимных сообщений через боты обратной связи) распространяются всеми критически настроенными к чеченской власти пабликами. Такая скоординированность информационных атак не вызывает никакого сомнения в том, что чеченские блогеры объединили свои усилия, а чеченские власти имеют дело с организованным против них движением внутри чеченских диаспор.
В общем, Рамзан Кадыров столкнулся с силой, которую не в состоянии контролировать, пишет Милашина, более того, активность чеченцев, живущих в Турции, совпала с активностью турецкой разведки. Именно этими обстоятельствами, в первую очередь, Милашина объясняет похищения нескольких десятков людей в течение последних двух месяцев. Речь идет о родственниках пятерых чеченцев, которые скрываются за границей и критикуют Кадырова. И в этом — причина появления силовиков дома у судьи Янгулбаева.
Мусаевой 59 лет, у нее диабет второго типа и ей постоянно нужны уколы инсулина. Вечером 20 января Зарему в полуобморочном состоянии без обуви, без паспорта и нужных лекарств вытащили из дома чеченские силовики. Ее близкие и правозащитники из «Комитета против пыток», которые приехали помочь, оказались заблокированы в квартире. Предлог для похищения ― допрос по делу о мошенничестве, фигурантов которого Янгулбаевы не знают, тем более что с 2017 года они не живут в Чечне.
«Человека могут с применением силы доставить и привести к следователю в том случае, если этот человек не отвечает на повестки, ― рассказывает юрист «Комитета против пыток» Сергей Бабинец. ― По словам представителей силовых структур, данные повестки высылались Зареме Мусаевой и Сайди Янгулбаеву по адресу, где они были временно прописаны, на адрес ― город Городецкий. Данного города не существует, города с таким названием, но есть в Нижегородской области город Городец. По адресу, по которому были временно прописаны Сайди Янгулбаев и Зарема, выезжали наши юристы и общались с собственниками данного жилища, которые проживают там уже несколько лет. У нас есть письменное объяснение, где данные люди подтверждают, что никаких повесток не доставлялось».
1800 километров на машине из Нижнего Новгорода в Грозный. Вечером 21 января Зарема едва говорит. Единственный, кто с ней пообщался спустя сутки с момента похищения, ― это чеченский уполномоченный по правам человека Мансур Солтаев: «Они лекарства вам купили по пути? Все купили, да?». «Лекарства купили, да, я уколола, я выпила лекарства. Никакого насилия», ― отвечает Зарема. «Я сейчас убедился, никакое насилие к вам не применялось», ― заключает Солтаев.
Правоохранительные и следственные органы и ФСБ не отреагировали на запросы родственников Заремы и их юристов. Квартира, в которой Мусаева жила с семьей, фактически охраняется статусом федерального судьи, ее мужа Сайди Янгулбаева. В курсе спецоперации по задержанию 59-летней Заремы были местные нижегородские силовики, они даже помогали коллегам из Грозного, а пресс-секретарь президента Дмитрий Песков сначала даже назвал историю похищения фантастической и призвал не верить всему, что пишут.
Сергей Бабинец, юрист «Комитета против пыток»: На улице стоял автомобиль, судя по видеозаписи, это Lada Vesta белого цвета с нижегородскими номерами. Судя по видеозаписи, на ней приехало как минимум трое мужчин, которые общались постоянно с чеченскими силовиками. Один из них или даже двое из них поднимались на этаж, и на видеокамере видно, как один из них как раз смотрит в камеру. Я проверил, этот автомобиль вообще находится на балансе у МВД по Нижегородской области, эта Lada Vesta, так что сомнений, что это нижегородские силовики, у меня никаких, честно говоря, нет.
Привод был оформлен на 24-е число, на понедельник, ее забрали 20-го. Почему нельзя было, например, ее забрать 23-го, чтобы привезти прямо 24-го? Допрос, на который пришел адвокат 24-го числа, не состоялся.
Через неделю после похищение Зарема Мусаева нашлась в спецприемнике. Ей дали 15 суток за мелкое хулиганство: якобы она напала на сотрудника полиции. С диабетом второго типа в спецприемник отправлять нельзя. Как говорит адвокат Заремы по делу о мошенничестве, из-за которого Мусаеву забрали силовики, женщину так и не опросили, да и защитника к ней с начала недели не пустили.
«Статус адвоката регулируется федеральным законодательством, и там недвусмысленно указано, что адвокат имеет право на свидание со своей подзащитной без каких-либо условий, ― объясняет адвокат Александр Немов. ― Они направляют меня в УМВД России по городу Грозный для того, чтобы я сам лично нашел какого-то замначальника УМВД и спросил у него разрешения на посещение Заремы. Им очень неудобно, видимо, отвечать, они как-то расплывчато отвечают: „Ну да, она у нас, но пустить не можем, потому что нам сказали не пускать вас, пустить только, соответственно, позвонить заместителю начальника УМВД“».
Сегодня защитников не пускали к Зареме, уже ссылаясь на карантин, который, правда, местным омбудсмену и журналистам в спецприемник попасть не помешал. Сын Заремы Абубакар Янгулбаев комментирует это так: «Я честно обрадовался увидеть маму и увидеть ее недовольное лицо, это меня вдохновило, и тут я вижу, что это она, это ее нормальное состояние, когда она выражает недовольство, когда ей что-то не нравится. Ей не дали комментарий, ей не дали высказаться, а может быть, она действительно имеет жалобы, это важно.
Следующее, что мне не нравится в этом видео, ― это то, что уполномоченный по правам человека в Чечне не задает вопросы, почему не допускают адвокатов, почему не отвечают на телефонные звонки. Я напомню, что и я, и мой младший брат, и огромное количество моих коллег и других правозащитников, адвокатов звонили в этот спецприемник, но там номер есть, но не связываются».
Байсангур Янгулбаев, сын Заремы Мусаевой: Здравствуйте, это центр информации МВД по Чеченской республике?
― Да, да.
Байсангур Янгулбаев: Я не мог дозвониться до спецприемника, номер которого мне дали в дежурной части МВД по Чеченской республике, там просто никакого гудка, ничего нет. Мог бы я вам тогда задать несколько вопросов?
― Это не спецприемник, это информационный центр.
Байсангур Янгулбаев: У меня вопросы касательно того, кто содержится в этом спецприемнике.
― Этот вопрос к информационному центру не относится.
«Такой сюжет они снимали еще в 2018 году, когда я сидел в СИЗО и у меня были проблемы с аппендицитом, ― вспоминает сын Заремы Ибрагим Янгулбаев. ― И вот они тоже так вот снимали, я там жаловался, кстати, этим правозащитникам, точнее, кадыровозащитникам, я им жаловался, говорил, что так-то, так-то было, но в сюжете ЧГТРК показали, что я вообще ни на что не жаловался, у меня все прекрасно, все хорошо. Точно такой же сюжет и с моей матерью».
Ибрагим, средний из братьев Янгулбаевых, рассказывает о том времени, когда сам оказался в заключении. В 2015 году его привезли в резиденцию к Рамзану Кадырову, глава Чечни сам это подтверждает, за то, что Ибрагим вел паблик во «ВКонтакте» с критикой местных властей. Были посты и про Кадырова, и про его окружение, и про две чеченские войны и роль в них российских войск.
Ибрагим Янгулбаев, общественный деятель, сын Заремы Мусаевой: Мы написали в шуточной форме пост, что да, мы живем в Израиле, нас спонсирует Госдеп, где в конце поста написали, мол, выпускайте кракена. Председатель парламента Чеченской Республики Магомед Даудов с серьезным лицом зачитывает этот пост, и герой России, глава Чеченской Республики Рамзан Кадыров слушает его и говорит: «Так, проверьте все связи с масонами, с Госдепом, финансирует ли Госдеп, и проверьте, какое оружие ― кракен».
Я засмеялся там, ко мне всей, я не знаю, толпой набежали, начали меня избивать там, потом мой старший брат начал собой прикрывать, они его начали избивать. Потом мой отец говорит Рамзану: «Вы что творите? Что вы себя как не мужчины ведете?». Его начали избивать там.
Чеченские власти пытки отрицают, но с этого началось преследование семьи Янгулбаевых. Ибрагим еще полгода провел в заключении, потом его отпустили, а в 2017-м снова задержали по делу об экстремизме. Уголовный срок Ибрагим не получил ― статью декриминализировали, но семья после этого в Грозном не живет.
«Каждый из Янгулбаевых замарал руки в гнусных публикациях телеграм-канала. Как бы там ни было, заявляю, что эту семейку ждет место либо в тюрьме, либо под землей. И это уже зависит не от меня. Я знаю настроения в обществе. Пока жив хоть один чеченец, свободно, наслаждаясь жизнью, ходить члены этой семьи уже не смогут, настолько глубоко задета честь каждого представителя нашего народа. Помните это всегда, Янгулбаевы», ― пишет в своем телеграм-канале Рамзан Кадыров.
Теперь чеченские власти связывают семью Янгулбаевых с другим источником ― телеграм-каналом 1ADAT. Там также критикуют Кадырова и его приближенных. Не предъявляя юридически обоснованных доказательств, глава республики репостит сливы якобы переписки из семейного чата Янгулбаевых. Там ― признания во всех возможных преступлениях, от нападения на чеченского силовика в Турции до ведения экстремистского телеграм-канала. Никаких официальных обвинений на этот счет Янгулбаевым не предъявлялось, тем не менее Кадыров называет семью террористами, требует их задержать, а в случае сопротивления ― уничтожить.
Члена «Комитета против пыток» и СПЧ Игоря Каляпина, который помогал Янгулбаевым, Кадыров считает террористом. Журналистку «Новой газеты» Елену Милашину, которая пишет о нарушении прав человека, он также называет террористкой. Сегодня Милашина выпустила статью, где подробно рассказала историю противостояния Янгулбаевых и чеченских властей: «Последние семь дней накануне своего похищения Зарема звонила мне каждый раз, когда в их дверь стучали. Она почему-то шепотом, видимо, от стресса, советовалась, что им делать. На 21 января был запланирован их отъезд из России. Я попросила нижегородского журналиста Костю Гусева проводить Янгулбаевых. Мы договорились созвониться рано утром, чтобы я скоординировала Янгулбаевых с Костей, а через полчаса Зарема позвонила и страшно закричала: „За нами пришли“».
Теперь Янгулбаевым пришлось уехать не только из Грозного, но и из страны. Ибрагим покинул Россию еще в начале прошлого года, когда в чеченских медиа его начали называть администратором признанного экстремистским в Чечне 1ADAT. Абубакар не возвращается в страну после обыска по делу об оправдании терроризма, который прошел у него в декабре. Тогда же он сообщал о похищении нескольких десятков родственников в Чечне.
Сайди и Алия, дочь Янгулбаевых, уехали в прошлые выходные после похищения Заремы Мусаевой. Вернуться они пока не могут. «Пока об этом речи и быть не может, потому что угрозы, которые звучали от главы Чечни, актуальны, они присутствуют, они есть, они прозвучали и они серьезные. Относиться к ним как-то поверхностно и инфантильно мы не можем, потому что это вопрос цены жизни. Есть очень много примеров, и доказательств, и судебных решений, где такие факты происходили в адрес критиков», ― объясняет Абубакар.
Правозащитники из «Комитета против пыток» продолжают добиваться освобождения Мусаевой. На их обращения не отреагировали российские правоохранительные органы, зато ответов от России потребовал Европейский суд по правам человека.
Сергей Бабинец, юрист «Комитета против пыток»: Вопрос: почему задержали, почему применили насилие? А вот вы сами виноваты, мы от террористов защищались. Это, скажем так, обычная риторика. Каляпина Кадыров, не знаю, я не помню, я уже сбился со счету, сколько раз он его террористом называл и пособником террористов. Мне кажется, Кадыров всех террористами называет. Это такая реакция, скажем так, на обвинение в нарушении прав человека.
Фото на превью: Рамзан Кадыров / Вконтакте