В программе «Деньги. Прямая линия» Маргарита Лютова и экономист, приглашенный лектор РЭШ Татьяна Михайлова поговорили о том, насколько распространение коронавируса внутри России было быстрее, чем в других странах, и так ли эффективен в регионах локдаун, введенный вслед за Москвой.
Еще один связанный тоже с коронавирусом вопрос, но уже в сторону пространственной экономики, нашей замечательной географии, о которой я хотела с вами поговорить. Вы публиковали на уровне документа русский перевод своей работы, опубликованный, насколько я помню, в немецком научном журнале, о том, как коронавирус распространялся по территории России, да, что он пришел через Москву с туристами и командировочными, вероятно, кто был в европейских и других странах, и дальше пошел по крупным экономическим центрам.
В этом смысле сейчас, когда границы не полностью, но тем не менее закрыты, как-то изменилась эта маршрутизация коронавируса за эти почти два года пандемии?
Я неспроста исследовала, это было, кстати, летом этого года, но я исследовала только первую волну коронавируса именно потому, что она очень показательна в плане распространения по стране. Вторая и последующие волны уже возникали, имели способность возникать в разных регионах не из внесенного внешнего источника в этот регион, а из внутренних источников. То есть люди болели коронавирусом уже в регионе, местные люди, не приезжие, и когда они начали общаться друг с другом больше, чаще, обычно с началом учебного года, начинается вспышка. И в этом смысле именно связанность между регионами, маршрутизация перестала играть настолько серьезное значение.
Маршрутизация сыграла роль, когда штамм дельта пришел в Россию, потому что, да, он сильно отличался от предыдущих штаммов, был более заразным и провоцировал новую вспышку заболеваемости. И да, он точно так же, как и первый коронавирус, его первая версия, пришел через Москву, потому что из-за рубежа. И в какой-то момент, да, точно так же распространялся по стране, но там уже из данных не так легко выделить именно распространение дельта-штамма относительно других, потому что мы видим общую какую-то картину заболеваемости, мы не знаем, каким именно штаммом болеют люди, это тяжело.
А вот как раз когда мы говорим про передачу вируса, так сказать, между регионами в зависимости от их связанности, я верно понимаю, что наша относительно слабая межрегиональная связанность в каком-то смысле могла быть спасительной с точки зрения скорости движения вируса по стране?
Да, да. Так и есть. Вообще во всех крупных странах, действительно, распространение вируса по территории происходило медленнее. Что бы мы ни говорили, даже при наших технологиях люди общаются, люди встречаются тем реже, чем дальше они физически, географически населены. И в этом смысле страны с большой территорией эпидемию переживают медленнее. То есть, во-первых, вспышка приходит в какой-то конкретный город и потихоньку из этого города распространяется на другие. Так было в Нью-Йорке в США, так было в Милане даже в Италии, несмотря на то, что, конечно, Италия гораздо меньше нас, но там тоже была такая пространственная динамика. И в других вообще остальных странах. В какой-нибудь маленькой стране типа Сан-Марино все это происходило мгновенно. Или в Бельгии, например, тоже мгновенная вспышка.
Да, у нас из-за этой географической структуры было время на то, чтобы отреагировать.
И оно все-таки потрачено зря.
Мы не знали, как реагировать, возможно, не продумали, как реагировать, потому что, если вы помните, весной 2020 года, когда вирус появился в Москве и в Москве была высокая заболеваемость, Москва ушла в локдаун, что было абсолютно правильно в тот момент. В локдаун также ушли все остальные регионы, зачем ― абсолютно непонятно, потому что там никто не болел пока, болели единичные случаи, можно было заниматься единичным трейсингом контактов, то есть изолировать тех людей, которые были в контакте с заболевшими. Это бы остановило на какое-то время распространение, и этого было бы достаточно, не нужно было сажать людей на карантин.
А потом, когда уже потихонечку вирус расползся по стране, опять же что бы правильно было делать? Если у нас есть вспышка в каком-либо регионе, мы меры применяем в этом регионе. Если у нас нет вспышки в этом регионе, мы меры не применяем. Потому что, конечно же, любые карантинные меры очень сильно бьют по экономике и нам хотелось бы этого избежать как можно больше. То есть этой региональной дифференциации в ответе на ковид было мало, недостаточно.
По идее, пытались ее…
Неадекватно как-то это все происходило.
Да, что формально дали губернаторам действовать самим по обстоятельствам, а они просто, видимо, от греха подальше решили равняться на Москву. Так?
Именно. И на самом деле, если вы сейчас заметили, что сейчас происходит? Москва, мне кажется, сейчас проходит пик заболеваемости. И, возможно, этот локдаун в Москве не сильно повлияет, потому что он на самом деле начнется чуть позже, чем будет пик. Я могу ошибаться, но мне кажется, что сейчас мы где-то около пика. Но Москва тем не менее ушла в локдаун, и все другие регионы начали закрываться вслед за Москвой вне зависимости от того, какая конкретно там ситуация.
Ну да, то есть вне зависимости от анализа данных, которые, по идее…
Причем вот если читать людей, которые занимаются анализом как раз текущей оперативной статистики, в том числе по интернету, то станет понятно, что в некоторых регионах пик уже пройден, а в некоторых регионах он только начинается. И вот тут хорошо бы как раз принять адекватные меры, адекватные именно местной ситуации.
То есть иметь какую-то реальную децентрализацию в этом смысле.
Фото на превью: Александр Авилов / Агентство «Москва»