В России стремительно растет число госпитализированных и умерших от коронавируса. Мэр Москвы Сергей Собянин вновь заговорил о локдауне и обещает различные бонусы за прививки (так же поступают и главы некоторых других регионов), но вакцинация все равно идет очень медленными темпами. Среди причин, по которым люди отказываются от укола, они называют рассказы о врачах, отговаривающих от прививки. К этим советам могут прислушиваться — мнение врачей в России традиционно считается авторитетным. Дождь спросил у врачей, почему некоторые из их коллег отговаривают людей прививаться.
Жительница Петербурга Ксения Кузнецова пошла делать прививку в конце мая в районную поликлинику в Санкт-Петербурге. «Там была огромная толпа людей — как на празднике, какие-то иностранцы, которые делали селфи», — рассказывает она Дождю. Когда подошла ее очередь, Ксения заполнила анкету, отдала ее врачу, и тот, увидев, что она болела в январе, сказал, что ей нельзя делать прививку, потому что прошло мало времени.
«Я ему задала вопрос, которого сама от себя не ожидала, но в интернете столько историй про это, что я спросила: „я что, умру?“ Он сказал, что нет, конечно, но может быть температура, плохая реакция, тяжело перенесете».
Послушав врача, Ксения ушла, а выйдя из поликлиники, позвонила своему молодому человеку. После разговора с ним она все-таки решила сделать прививку и вернулась. Ей пришлось заново отсидеть очередь, после чего ее попросили написать на анкете, что она не будет иметь претензий — и сделали прививку.
В соцсетях можно найти много свидетельств того, как врачи по разным причинам отговаривают пациентов от прививки. По рассказам пользователей, врачи говорят их знакомым и родственникам, что ни в коем случае нельзя прививаться, что после вакцины «гены изменятся навсегда», что от вакцин часто бывают осложнения, а недавно как раз кто-то умер. Некоторые этим уговорам поддаются, потому что доверяют врачам.
Кстати, на тему этого поста — мою маму тоже врач отговаривал от вакцины. Сказал, что она ГМО, вы же не хотите, чтобы ваши гены изменились навсегда. Мама долго сопротивлялась, но удалось переубедить ее на сторону добра. Почему врачи себя так ведут — неясно https://t.co/aAvJQEMIEQ
— Катя (@tsuprikova) June 18, 2021
Позиция российских здравоохранителей относительно переболевших менялась. В конце января вице-премьер Татьяна Голикова подчеркивала, что «сейчас рекомендация однозначна — тем, кто переболел, от прививки стоит воздержаться». В феврале Минздрав выпустил рекомендации, в которых переболевшие упоминались только в разделе методических указаний врачам перед прививкой и говорилось, что они «не прививаются». 28 мая Роспотребнадзор в ответах на частые вопросы отмечал, что переболевшим рекомендуется привиться через несколько месяцев, а 2 июля свои рекомендации обновил и Минздрав. Ни в одной версии официальных рекомендаций перенесенное заболевание никогда не числилось среди противопоказаний к вакцинации.
Среди тех, кто отговаривает от вакцинации, иногда встречаются убежденные антипрививочники — они в медицинской среде тоже есть, рассказывает нейрохирург и глава нейрохирургического отделения Университетской клиники МГУ им. Ломоносова Алексей Кащеев.
«Само по себе движение антипрививочников опирается на мистифицированное и конспирологическое отношение к миру, которое может быть характерно что для пролетария, что для геолога или медика», — говорит Кащеев.
По его мнению, в вопросах, связанных с конспирологией, нужно разбираться — особенно если это касается вакцин: как они работают, насколько они эффективны. Но людям проще не тратить сил, а поверить в готовую идею, и по словам Кащеева, врачи к этому склонны в не меньшей степени, чем другие социальные группы.
«Есть суждения, которым сложнее и которым проще доверять. Меня часто спрашивают, нужно ли прививаться, и когда ты объясняешь долго, это порождает сомнения, а если ответить, что конечно, не нужно, это воспринимается проще и транслируется быстрее», — говорит Кащеев.
Молекулярный биолог и научный журналист Ирина Якутенко пишет, что антипрививочники есть во многих странах, но Россия по этому показателю уже много лет остается в лидерах, обгоняя в том числе страны Африки и Латинской Америки.
Новая вакцина от коронавируса не стала исключением — ей врачи тоже не доверяют. По данным опроса, проведенного «Справочником врача» в августе 2020 года, когда вакцину только зарегистрировали, более половины врачей (52%) были не готовы привиться «Спутником». 66% опрошенных объяснили это недостатком данных о ее эффективности. 48% врачей смутило, что создать средство удалось за такое короткое время.
К июню 2021 года ситуация среди врачей немного улучшилась: по данным такого же опроса, прививку не готовы сделать треть респондентов (34%). При этом среди врачей, отказывающихся от прививки, есть и те, кто работал в ковидных госпиталях. «Можно предположить, что своих пациентов доктора, не желающие прививаться от коронавируса, тоже отговаривают», — пишет Якутенко.
Педиатр Сергей Бутрий, главный врач детской клиники «Рассвет», замечает, что врачи, которые высказываются категорично в пользу вакцинации, чаще выглядят для пациентов бездумными исполнителями, которым «лишь бы привить и галочку поставить». «А врач, который начинает вкрадчивым голосом и полунамеками говорить о «неизученности», «недоказанности» прививки, воспринимается как свой парень, имеющий индивидуальный подход — и по умолчанию к нему более доверительное отношение. Хотя именно первый врач, с моей точки зрения, заботится о пациенте гораздо больше, а второй — лишь дешевый манипулятор», — говорит Бутрий.
«Я думаю, что может быть еще какой-то негативный личный опыт, — рассуждает врач-хирург больницы Пущинского научного центра РАН Мария Навид о причинах, которые заставляют врачей верить в опасность вакцин. — Мне кажется, врачи просто видят осложнения, которые не видят другие — у одного сегодня температура, у другого завтра еще что-то. Понятно, что побочных эффектов у вакцин не очень много, но они есть. И возможно, у врачей, которые с пациентами работают, это откладывается — они же не видят общую статистику в своей небольшой больнице».
Алексей Кащеев соглашается с тем, что врачи иногда не могут обобщить свой личный опыт. «Если ошибка выжившего и есть, она скорее в том, что когда врач сообщает пациенту, что у него кто-то погиб, то он выдает единичный опыт за многоразовый», — говорит Кащеев.
По его словам, такой механизм работает с некоторыми группами препаратов, когда из-за слов врачей у них складывается плохой имидж.
«Я думаю, вклад врачей, которые отговаривают людей от прививок, является не решающим фактором, но одним из многих, — говорит Кащеев. — Врачи часто жалуются, что к ним относятся как к персоналу, но все опросы показывают, что это очень уважаемая профессия, и к ним все-таки прислушиваются».
Из опроса ВЦИОМ 2020 года следует, что рейтинг доверия к врачам в России довольно высокий: 36% опрошенных оценили доверие на высший балл по пятибалльной шкале, 26% — на 4 балла, 22% — на 3 балла. Не доверяют или скорее не доверяют медицинским работникам 11%.
Алексей Кащеев считает, что среди людей, которые постоянно работают с инфекционными заболеваниями, антипрививочники встречаются реже, и чаще отговаривают прививаться специалисты общего профиля.
«Те, кто ушел в ковидные больницы, как правило, не отговаривают, потому что у них много тяжелых пациентов», — подтверждает Мария Навид. Она соглашается, что от вакцинации обычно отговаривают косметологи, дерматологи, стоматологи — и другие специалисты, которые не сталкиваются с последствиями прививок в своей практике.
«Молодые врачи-косметологи зачастую не имеют углубленных знаний о вакцинации в целом, — объясняет Навид. — Если их спросить, на что влияет вакцина, чем отличаются разные типы вакцин, что такое гуморальный иммунитет — они вряд ли ответят. Среди моих коллег таких мнений [об опасности вакцин] абсолютно нет».
Алексей Кащеев, который закончил вуз в 2009 году, говорит, что скептическое отношение к вакцинам в сообществе людей его возраста чаще осуждают — «если человек антиваксер, он скорее промолчит, потому что это стыдно».
Инфекционные болезни и эпидемиологию все студенты-медики обычно проходят на старших (4–5) курсах по общей программе — то есть предполагается, что любой выпускник медвуза как минимум обладает базовыми знаниями в этих областях.
«Российская медицина имеет исключительно сильную школу эпидемиологии. Почти все, кто с нами работал, были очень серьезными врачами, которые работали в поле», — рассказывает Алексей Кащеев. Он вспоминает, что среди преподавателей его университета (РНИМУ им. Пирогова) противников вакцинации не было.
«Но есть старшее поколение врачей, получавших образование, когда система постдипломного образования в России была разрушена, — продолжает Кащеев. — И их знания по-прежнему иногда находятся на уровне 1975 года, когда вакцины были опаснее. История разработки вакцин знает трагичные события, а эти врачи до сих пор помнят, что после прививки у детей были отклонения. Я допускаю, что во многом эти слухи [об опасности вакцин] генерируются оттуда», — предполагает он.
Мария Навид тоже не помнит, чтобы в ее вузе (закончила Медицинский институт РУДН в 2007 году) было распространено скептическое отношение к вакцинам. Сейчас она сама работает там преподавателем, и, по ее мнению, ситуация в образовании ухудшается: аудиторных часов становится меньше, студентов — больше, и из-за этого они далеко не всегда получают достаточно практики во время учебы.
«Если в мое время училось, допустим, 120 человек, то сейчас на курсе 1000 человек. До диплома из них доходит примерно половина, но нагрузка на преподавателей все равно очень сильно увеличивается. Студентов очень много, их в таком количестве не пускают к больным. Они теоретически что-то знают, а клинического опыта почти нет», — объясняет Мария Навид.
По ее словам, после шести лет обучения все студенты выходят из университета с одной и той же базой. «Они еще ничего не знают, у них нет практики, только теория — но этого мало. Нужно выстроить цепочку клинического мышления, чтобы уметь ставить диагнозы и тем более — лечить. Чем отличается врач — он все прочитанное перекладывает на свой опыт, и эта информация для него будет более ценной, чем для студента», — говорит Навид. По ее словам, без адекватного клинического опыта молодому врачу сложно критически оценить данные о вакцине.
Фото на превью: Денис Каминев / Дождь