Миллиардер Олег Дерипаска планирует создать аналитический центр для разработки предложений по корректировке политики Центробанка. Ранее бизнесмен назвал решение ЦБ о повышении ключевой ставки «атакой на доходы граждан и прибыль компаний». В программе «Деньги. Прямая линия» руководитель центра макроэкономического анализа «Альфа-Банка» Наталия Орлова объяснила, почему в условиях, когда российская экономика близка к достижению максимальных темпов роста, проведение мягкой монетарной политики является неудачным решением.
Говоря о смягчении как о риске, действительно, сигналов во стороны Центрального банка в этом году, по крайней мере, от экономического блока правительства нет в сторону смягчения, но есть такой вечный критик Центрального банка Олег Дерипаска, который пишет статьи, теперь собрался создавать даже свой некоторый аналитический центр, чтобы, как он считает, противостоять. И он в своих статьях вообще называет Центробанк главным препятствием на пути экономического роста и считает, что политику надо смягчать.
Почему это не даст эффекта, почему это опасно?
Вы знаете, в монетарной политике на самом деле есть очень простая концепция. Там есть так называемая концепция как бы разрыва выпуска, это счетная концепция, там есть некоторые предпосылки, но, в принципе, она звучит так: когда мы видим, что в экономике есть еще запас роста, тогда политика Центрального банка может быть мягкой, то есть тогда процентные ставки, условно, можно снижать.
То есть тогда, скорее всего, есть предприятия, которые могли бы взять кредит.
Да, да. То есть тогда низкие процентные ставки во благо, да. Во благо ― это имеется в виду, что называется, что от каждого дополнительного рубля, который будет, видимо, кредитный, большая часть пойдет на увеличение физических объемов, а не в инфляцию, потому что всегда, так сказать, увеличение, грубо говоря, финансовых индикаторов, денежной массы как бы распадается на стимул, который получает реальный сектор, физобъемы, и инфляцию.
А когда экономика уже не имеет потенциала роста, что называется, разрыв выпуска закрывается или становится положительным, тогда снижение процентной ставки ниже равновесного значения приводит к инфляции, потому что, по сути, физические объемы стимулирования реального производства не достигаются.
То есть это связано, центральные банки таким образом определяют, когда им нужно смягчать политику, когда не нужно. Поэтому в какие-то моменты уместно писать, что политика должна быть мягкой, это не зависит от уровня, строго, процентной ставки, это зависит от уровня, отчасти зависит, но это зависит главным образом вот от этого разрыва выпуска, да, который мы в экономике наблюдаем, а в какие-то моменты не очень уместно.
В конце этого года мы уже закроем, да, или будем близки к закрытию этого разрыва выпуска, в конце 2021 года у нас уже не будет дополнительного потенциала для мягкой политики, проведения мягкой монетарной политики.
То есть закроем ― мы имеем в виду, что темпы роста экономики к концу года будут близки к потенциально максимальным.
Я совсем так очень просто говорю, но в целом концепция такая. Центральный банк поэтому сейчас упреждающе, чтобы экономику подготовить, начинает уже повышать ставку.
Тут, мне кажется, надо оговориться, что под потенциалом здесь имеется в виду сейчас именно макроэкономический показатель, а не то что российская экономика вообще никогда не может расти быстрее. Это не так, да, имеется в виду конкретное состояние, текущее наличие мощностей.
Абсолютно, да. То есть если мы хотим увеличить потенциальные темпы роста, это специально, это не монетарной политикой, в общем, достигается, это специальные структурные политики должны быть, которые как раз направят средства в те сектора, где есть возможности, для экспорта возможности или как раз, так сказать, чтобы на внутренний рынок больше работать. Политики, которые повышают эффективность использования трудовых ресурсов.
То есть это скорее структурные политики. Монетарная политика просто может это, что называется, принять во внимание, как в США сейчас, что, возможно, потенциальный рост увеличивается. Так сказать, тогда Центральный банк себя комфортно чувствует на более длительном периоде с мягкой монетарной политикой.
А потенциальный рост российской экономики сейчас, я так понимаю, как был в районе 1,5%, так и остается?
На самом деле он не изменился. Я бы сказала, оценки за последние, наверно, два года, то есть мы считали, когда у нас диапазон был от 0,7 до 1,5% где-то, Центральный банк, если я не ошибаюсь, считает от 1,5 до 2%, но это счетные величины. Но, в принципе, я бы сказала, консенсус от 1 до 2%, да, что, конечно, немного. И на самом деле даже проблема не в том, что это немного, а проблема в том, что непонятно, каким образом увеличится этот показатель, потому что для того, чтобы он увеличился, либо нужно высвобождение трудовых ресурсов, да, либо нужны инвестиции, то есть технологии, условно.
Да, и не стоит ― тут тоже оговоримся для зрителей ― путать тот рост, который мы можем видеть по итогам этого года, да, на три с лишним процента, с этим показателем.
Да, абсолютно. 3,5 или 4% ― это будет фактический рост этого года. Он как раз позволяет просто закрыть вот этот разрыв выпуска.
Закрыть падение, которое мы видели во время пандемии.
Да, просто компенсировать. А потенциальный рост ― это некая траектория, это некая теоретическая величина, которую экономика реализует или не реализует в каждый отдельный год.