Год врача и чекиста. Что мы узнали о России в 2020-м

Это был год здоровья. Приключения коронавируса в России — как слеза младенца — отразили все общественные страхи и неровности разом. Всемирная организация здравоохранения получила сведения о первых больных пневмонией неизвестной природы в последний день прошлого года. Речь шла о китайской провинции Ухань, китайские власти ее быстро закрыли, в мире тоже забили тревогу — принялись отменять рейсы и досматривать людей в аэропортах. В пакете с уханьским вирусом россияне получили не только панику, но и ожидаемый всплеск ксенофобии. Сеть супермаркетов «Магнит» сообщила, что не будет продавать китайские мандарины. Соцсети заполнились фривольными шутками про походы на почту за посылками с AliExpress, россияне стали сторониться всех, кого на основании личного опыта и щепотки бытового расизма принимали за китайцев. Китайские рестораны — от забегаловок до многоэтажных новостроек в столице опустели. Утешаться — правда несильно — можно было лишь тем, что самые слабые стороны своей души показывают в это время во всем мире. Во Франции даже запустили #JeNeSuisPasUnVirus (#Яневирус) — люди разных национальностей рассказывали, что их оскорбляют, обвиняя в смертном грехе распространения заразы. Слово «зараза», кстати, охотно прижилось и в русском языке, доказывая, что от вируса первое время шарахались, как от внешней угрозы.

Совсем скоро коронавирус пустил совершенно русские корни. Российская буржуазия пережила что-то вроде моего личного школьного опыта. После того, как наш первый класс «А» в полном составе отправился на день здоровья в лес, на учебную вахту на следующий день не вышла половина оздоровившихся учеников — на радостях они, кажется, отравились. Из светского Куршевеля богатые россияне тоже вернулись совсем другими. Сначала лыжники заполнили дружественные больницы в районе Лапино, где в обычное время рожают их жены, но потом стали распространяться по Москве. 

По слухам, супер-спредерами оказались еще то ли религиозные делегации из разных стран, то ли гастролировавшие народные артисты. Одному Льву Лещенко на страницах светских сайтов долго не подавали руки за то, что он, вернувшись из-за кордона, пришел на день рожденья жены Игоря Крутого. А там, как водится, были все. Включая, о господи, Дмитрия Пескова. Со всеми вытекающими рисками для вертикали. Но ни одна кремлевская звезда не упала.

Освоившись в России, вирус хоть и перестал быть иностранной угрозой, но все равно не стряхнул с себя конспирологию. Главные люди страны — от экс-обитательницы Дома-2 Виктории Бони до президентского друга-ученого Михаила Ковальчука предлагали нам теории заговора. Боня утверждала, что коронавирус придумали для массовой вакцинации, которая позволит всех массово же чипировать. Ковальчук настаивал, что мировой науке ничего не стоит сконструировать любой биологоческий вирус в компьютере — сегодня это дело одного клика летучей мыши. А сделать ее генетически живым, узконаправленным, ну то есть русофобным — вопрос технический.

Михаил Ковальчук, физик, специалист в области рентгеноструктурного анализа: Вирус этот естественный, искусственный. Я четко хочу сказать одну вещь, вот вы начали с того, что есть оружие ядерное, было и есть оружие химическое, которое запретили, и было и есть оружие бактериологическое. И сегодня наука развита так, что сконструировать вирус любой, биологическую систему, в компьютере нет вопроса. 

Президент поначалу ходил в героическом желтом скафандре, а его окружение даже не надевало маски. Но потом бесстрашие вокруг первых лиц улетучилось. Песков не только надевает на лацкан пиджака таинственный блокатор вирусов (это, правда, так и не уберегло его семью от заразы), но и вместе с командой сохраняет президента в искусственной изоляции. 

Чтобы подышать чистым президентским воздухом в одной из двух клонированных резиденций (интерьеры сделали одинаковыми, чтобы население не узнало, в каком городе президент), придворных выдерживали в карантинных отелях не меньше двух недель. Так же поступали с ветеранами, отобранными для Парада победы. Победу, как и Пасху, из-за коронавируса и не только перенесли. Но об этом позже.

Люди сначала очень испугались, закупились туалетной бумагой и санитайзерами, и забаррикадировались дома в ожидании тестов, вакцины, ну или конца света. Потом освоились, стали срывать надоевшие маски и выходить на несанкционированные пробежки с собаками и детьми.

Обязанности президента, который в первую волну пандемии ушел от страны на удаленку, попеременно исполняли то мэр Москвы Сергей Собянин — он говорил людям, как им себя вести и куда ходить, иногда путем, иногда строем. 

Мэр Москвы Сергей Собянин: Нас ожидает тяжелое испытание, мы должны запастить терпением и мужеством. Только так сможем справиться с этой напастью. 

Или премьер Михаил Мишустин, который считал деньги, которые центру совсем не хотелось выплачивать ни людям, ни прогорающему бизнесу. А однажды инициировал разбирательство против конкурента — законно ли тот удерживает людей дома. Не может ли это оказаться госизменой, ну или как минимум законодательным казусом. Коронавирус вообще стал полем политической борьбы двух чиновников — в воздухе даже запахло преемниками. Но искра оказалась лишь операцией прикрытия и из нее разгорелось совсем другое пламя.

Поставим значок «сарказм» и скажем, что это был год Конституции. Тексты про знаменитую космонавтку Терешкову, которая запустила в открытый космос ракету с новостью об обнулении Путина, на время стали самыми популярными на российских сайтах — будь то fashion или политическая аналитика. Отметив идеальную проседь в челке депутата, все вспомнили, что советское руководство, как и российское, предпочитало, чтобы лицом государственных свершений были женщины, в чьей трудовой книжке есть пометка «ткачиха». Хрущеву нравилось, чтобы  женщина с настоящим русским опытом ткачества полетела от его имени в космос. Путину — чтобы дважды попросила его остаться у руля на земле. 

Депутат Госдумы Валентина Терешкова: Зачем крутить и мудрить, зачем городить какие-то искусственные конструкции. Надо все честно, открыто и публично предусмотреть. Или вообще убрать ограничения по числу президентских сроков в Конституции. Или, если этого потребует ситуация, и, самое главное, если этого захотят люди, заложить в законе возможность для действующего президента вновь избираться на эту должность уже в соответствии с обновленной Конституцией.  

Еще мы узнали, что второй муж Терешковой имел собственные отношения с будущим президентом Путиным. Директор Центрального института травматологии и ортопедии Юлий Шапошников родом из Питера и служил в Группе советских войск в Германии. У Терешковой был личный вход в президентский кабинет, считали ее коллеги по Ярославской думе. Как мы узнали позже, у нее точно был, хоть и не собственный, но важный голос для этого кабинета.

На словах Терешковой в России, не начавшись, уже закончился коронавирус. Элла Памфилова, как пасьянс своего будущего политического триумфа, разложила в уме ящики для голосования. Чиновники первого ряда стали громко прятать свои президентские амбиции. Экс-президента Медведева практически сослали в Совфед, ну хорошо, пока что в Совбез. 

Людям голосование за бесконечного президента в эпоху коронавируса так не понравилось, что от своей роли в агитационном ролике Russia Today постфактум даже отказался заслуженный прогосударственный циник РФ Артемий Лебедев. Он шумел, что его обманули — открещивался, конечно, не от Путина и даже не от вечного Путина, но от самой идеи, что во имя этой вечности стоит писать в Конституции новые буквы. К концу года Лебедев, конечно, исправился. Сказал про обман правильно. Ну то есть про правильный обман — с отравленным бельем Алексея Навального. Вернул, так сказать, деньги в кассу. Ведь обнуление не терпит суеты.

Еще это был, безусловно, год протеста. Пламя в Хабаровске тушили сто дней и целой партией ЛДПР — ценой ее полной электоральной девальвации. Месть губернатору Фургалу за то, что когда-то он намылил шею «Единой России» и не уступил бизнесу друзей президента, оказалась серьезной проблемой для Кремля. 

Временно исполняющий обязанности Губернатора Хабаровского края Михаил Дегтярев: Вот как здесь будет пять-шесть тысяч человек, как с ними со всем, точнее с вами, разговаривать? Надо заканчивать с этим. Сергей Ивановича судьба в руках правосудия. Партия ему помогает.

Протест в Хабаровске, конечно, замотали. Но теперь в Кремле вздрагивают от любого симптома локальных протестов. Одно неловкое движение — и на тебя уже катится булыжник с шихана Куштау. Бастовать, кажется, готовы все — от антипрививочника до доказательного эколога. А есть ведь еще и белорусский сценарий. У отчаянных жителей гордой и невероятно чистоплотной страны пока не получилось. Но ведь несмотря на людоедство их правителя, ясно, что в стратегической перспективе — он не жилец.

Во всех известных смыслах это был год семьи. Из журналистских расследований этого года мы узнали, что диктаторы не уходят на обед. Они рожают от личных врачей, выращивают назначенных близкими женщин в бьюти-инкубаторе, заставляя их ползать по сцене конкурса Красоты и мяукать. Что у них могут быть дети, но они не показывают стране их матерей. Что их дети, которых готовят в обвязанные взрывчаткой преемники, воспитаны капризными воинами и кусают за руку стюардесс. В стране, где полицейское насилие достигло шокирующего размаха, не уважают женщин, а мужчин забивают до смерти, вынимая прямо из квартир. 

На выборы вместо выживших, но устраненных мужей в Беларуси пойдут их жены, и это не нанесет ущерба равноправию, потому что женщины в политике окажутся свежей и сильной электоральной нотой, в пику действующему насилию их будут связывать с гуманизмом. Женщины Беларуси будут дарить цветы и рисовать сердца. Вышивать протестные рушники и становиться в цепочки в кипельно-белом. Женщин будут шантажировать детьми, но обойдется.

Экс-кандидат в президенты Беларуси Светлана Тихановская: Впереди еще много работы и сейчас мы должны объединять все наши усилия ради общей цели. Я верю, что мы сделаем это. Чтобы как можно скорее увидеться в свободной Беларуси. 

В России семьи тоже будут иметь значение. Героиней года станет Юлия Навальная, когда-то она смело называла главу Росгвардии трусом. Теперь она вывозит отравленного мужа из России и дает первое видео-интервью, которое закончится журналистским скандалом. Нет, ее папа не из ФСБ. В ФСБ работает совсем чужой папа.

Детей самого титулованного российского сотрудника спецслужб в сознании рядового россиянина в этом году становилось даже больше. Журналисты вроде как нашли третью предполагаемую дочь и даже ее материнскую фамилию. Правда тут же перепутали ее с украинской артисткой, которая участвовала в юмористической программе «Лига смеха» тогда еще не украинского президента Владимира Зеленского. А на российском ТНТ актрисе и вовсе жал руку комик Дмитрий Грачев, квн-овский двойник Путина. В соцсетях нашлась и более вероятная фотография, но кто же ее подтвердит. 

Интервью у президента будет брать сотрудник ТАСС Андрей Ванденко. Он спросит у отца про его дочерей, но получит предложение не кашлять. Вы же не были в моем положении, вам же чекистские ордена не жмут.

Вы скажете, что год чекиста в России — каждый год. Юбилей был три года назад. Точечные, но не кровавые репрессии продолжаются. Но в этом году, в финале, спецоперация все-таки провалилась. Хотите, называйте этот год годом кино. В честь знаменитого блокбастера Навального о том, кто его отравил. И его послесловия — пранка, в котором сотрудник органов Кудрявцев предоставляет отравленному оппозиционеру даже вещдоки.

Это так детально, убедительно и неожиданно, что не сразу и веришь в то, что это правда. Разве такое возможно? Разве бывает такая легкомысленная некомпетентность? Разве пусть и самый завербованный человек может признать по обычной городской связи, что состоял в преступной группе, которая пыталась убить своего собеседника и стереть следы самого преступления. Что президент твоей страны, хоть и назовет чуть не убитого оппозционера агентом американской разведки, но признает, что в таких случаях за агентами отправляется слежка. Что вы, ей богу, как в детском саду. Это же написано в новой Конституции, которую вы вряд ли читали.

Президент России Владимир Путин: Этот пациент берлинской клиники пользуется поддержкой спецслужб США в данном случае. А если и это правильно, то тогда это любопытно. Тогда спецслужбы должны за ним присматривать, но это не значит, что его нужно травить, кому он нужен. Если уж хотели бы, довели бы до конца. 

Все уже написали, что расследование Навального о его отравлении — в первую очередь удар по системе, ядром которой остаются органы госбезопасности. Если вы считали, что имеете дело с всесильным дракона, его образ подточен. То ли у дракона зубы болят, то ли от вседозволенности он только и смотрит телек и перестал вставать с дивана. Нет, конечно, дракон вам еще покажет, но ведь он и уже показал. У Youtube-россиян ведь тоже есть память.

Проваливший задание секретный отряд, шутят опытные люди, конечно, не накажут, а поощрят — государственными наградами, рабочим местом, ну, например, в «Газпроме». И квартирой с видом на реку Москву. Деятелям киноискусств, насладившись просмотром, попробуют подрезать крылья. Но даже отравители сказали, что Навальный человек аккуратный. Его голыми руками не возьмешь. 

Но вернемся к началу, это был год врачей. Тех, чьи следы от масок оставались на стоических лицах после многосуточных ковидных дежурств. Тех, кого бессовестно использовали в агитационных роликах Конституции: новая редакция — новое здоровье. Или записывали в рваные списки «Единой России»». Кого отправляли спасать больных еще студентами и без спросу, кого оставляли без масок и надбавок, без права на честные цифры погибших или на собственную жизнь. Тех, кто помогал спасти томского пациента и тех, кто тратил на бессовестное вранье его жизнь. В детстве мне казалось, что врачи, ну как Деды Морозы, не могут врать. Оказывается, могут. Просто не все из них — люди в белых халатах.

Фото на превью: Сандурская Софья / Агентство «Москва»