После расследования студенческого журнала DOXA о домогательствах в стенах филологического факультета МГУ девушки по всей России начали делиться своими историями о харассменте со стороны преподавателей. Корреспондентка Дождя Марфа Смирнова собрала истории изнасилования, харассмента и секторшн в вузах страны.
Марина Сингх, студентка НГПУ: «Когда мы были в караоке, я почувствовала, что я пьяная, что завтра нужно на пары и что мне надо идти домой. Он мне сказал: давай я тебе вызову такси, мы вместе все доедем. Я сказала: хорошо. И в итоге, когда мы приехали, я поняла, что мы приехали не в то место, где живу я. Как он сказал, что мы приехали в его другую квартиру».
Преподаватель истории Артема Шабанов действовал по одной схеме — писал студенткам Новосибирского педагогического института, что где-то их видел. Слово за слово: «О, это ты проходила в коридоре на таком-то этаже». И потом звал выпить. Правда, в компании других преподавателей. И зачастую после бара или караоке все вместе отправлялись к Шабанову в гости.
«Из-за того, что я чувствовала себя пьяной, я подумала, что я сейчас лягу и просплюсь. Учитывая, что преподавательница шла с нами. Я думала, что она будет с нами. Я не думала, что может произойти что-то плохое», — вспоминает Марина.
Марина Сингх, студентка НГПУ: «Я кричала, я орала. Я поняла, что он сам не понимает, что происходит. Он не понимает, что он сейчас меня просто хочет изнасиловать. Он не понимал этого, несмотря на то, что я кричала. Потом я просто как-то поняла, что лучше, я не знаю, не двигаться, потому что он выглядел как-то неадекватно. Мне пришла в голову только мысль, типа просто лежать и, не знаю, как-то отстраниться».
Марина, не скрывая лица и настоящего имени, рассказала Дождю свою историю. Марина — исключение из правил. Из правил, по которым мы живем.
Алена Попова, правозащитница: «Считается, что если ты обвиняешь кого-то в домогательствах, то ты жертва, то именно ты должна доказывать, что ты жертва. То есть надо обвешаться камерами, диктофонами и представить на суд общественности все эти доказательства. Я думаю, жертвы боятся публично, то есть в группах, объединяться, писать обращения. Публично с прессой говорить, потому что пока судебная практика не на их стороне».
Марина Сингх, студентка НГПУ: «Когда я пришла в полицию, мне сам полицейский, который принимал заявление, первый раз меня отговорил. Он мне сказал: „Ты же понимаешь, что мы сейчас ничего не докажем“. Я говорю: „Да, понимаю — что мне делать?“ Он мне сказал, чтобы я не подавала, потому что если я подам заявление, тогда он будет иметь полные основания подать на меня в суд за клевету».
А вот история другой студентки. Этой девушке и страшно, и неудобно даже много лет спустя. Лена (имя выдуманное) шла на красный диплом. Но за очередную пятерку преподаватель попросил расплатиться не знаниями.
Лена (имя выдуманое), выпускница вуза в Сибири: «В итоге свелось к тому, что я должна там как-то ему сделать приятно, я бы так сказала. Потому что из тех историй (я не одна была девочка на курсе, естественно), которые я в итоге на курсе слышала, у нас девчонки ездили к нему на дачу и как-то так решали этот вопрос».
Лене в каком-то смысле повезло, если тут уместно вообще говорить о везении — за нее вступилась мама. Маме удалось убедить деканат, чтобы Лена пошла на пересдачу к другому преподавателю. Марину из Новосибирска изнасиловали три года назад, и ее мама и сегодня ни о чем не знает.
Марина Сингх, студентка НГПУ: «Я до сих пор не говорила, потому что я понимаю, что они [родители] будут очень волноваться, что для них это будет огромной трагедией. Я переживаю действительно за их состояние очень. Я понимаю, что они бы меня поддержали, но я понимаю, какой бы это был для них стресс и удар, поэтому до сих пор не говорила про это».
Марину поддержали в Москве. Студентки и выпускницы МГУ, которые не так давно оказались замешаны в скандальной истории с домогательствами на филологическом факультете. Они, а вместе с ними и правозащитница Алена Попова, намерены говорить об этой проблеме громче.
Алена Попова, правозащитница: «Это будет общий ресурс, на котором будут размещены все инстаграмы всех проектов, во всех университетах, юридические документы, петиции, обращения. В общем, основная наша задача, чтобы ни одна жертва домогательств не чувствовала, что она находится под этим прессингом одна, у нее нет поддержки».
Свидетельства жертв домогательства не так давно собрал другой ресурс — студенческий журнал DOXA. Нынешние и бывшие студентки филфака МГУ рассказали о случаях харрасмента, с которыми столкнулись на факультете. Но авторов обвинили, как минимум, в непрофессионализме.
Иван Засурский, завкафедрой новых медиа и теории коммуникации факультета журналистики МГУ: «Это была статья про третьих лиц, сделанная с чужих слов, которая оказалась просто неправдой. Что в принципе, тем не менее, задело много струн, стало поводом для большого обсуждения, в котором огромное количество людей, у которых есть очень яркие взгляды, смогли их очень громко и настойчиво высказывать. Что привело к такой забавной ситуации, которую я называю линчевание и травля».
Спустя несколько дней после публикации девушки из DOXA и, правда, извинились за журналистские ошибки. Они вырезали из статьи слова некоей Дарьи Шафриной, тоже бывшей студентки МГУ, которая после публикации серьезно разозлилась и обратилась непосредственно к автору статьи Екатерине Заплетиной.
Еще одной громкой реакцией на статью DOXA стало увольнение преподавателя филфака Сергея Князева. В соцсетях Князев сам признался, что у него были отношения со студентками и объявил об уходе из МГУ.
Иван Засурский, завкафедрой новых медиа и теории коммуникации факультета журналистики МГУ: «Мне не нравится как бы эстетика средневековой казни. И мне не нравится забрасывание камнями, потому что оно всегда в каком-то смысле происходит как искупительная жертва, когда людей часто не виноватых в чем-то, но тем не менее в этой общей эмоции, знаете… Как Сократа. Я не говорю, что все эти Князевы — это Сократы. Я говорю о том, что все-таки нужно держать эмоции подальше от вопросов образования».
Чтоб эмоции не смешивать с образованием, преподаватели и студенты того же филфака разместили петицию с требованием вернуть Князева в МГУ. Ведь, даже если речь и не о нем в статье, то он к отношениям никого не принуждал.
Дарья Шафрина, бывшая студентка филфака МГУ: «Да, были разговоры о том, что у него были отношения со студентками, но, слушайте, ребят, тут каждый выбирает сам. Кобылицам 18+. Вы считаете, что это не нормально строить с кем-то отношения, встречаться с противоположным полом? А что надо делать? Если вы в ближайшее время не удалите свою поганую статью, и не попросите прощения у всех, и не напишете письмо в Минобрнауки о том, что вы просите прощения и просите вернуть Князева, я думаю, ко мне присоединятся сотни ополченцев».
История неформальных отношений преподавателя и студентки, с которой все и началось: Даша Варакина с исторического факультета МГУ у себя в инстаграме призналась, что преподаватель Дмитрий Функ запер ее у себя в кабинете, поцеловал и прошептал: «Я возьму тебя». Сейчас Функ грозится подать жалобу. Даша нашла психолога и адвоката. И впервые после своего поста в соцсетях дала интервью. Все эти недели она боролась не только с воспоминаниями, но и с комментариями.
Дарья Варакина, студентка истфака МГУ: «Травля — это было вторым шоком, с которым мне пришлось столкнуться. Огромное количество негативных комментариев от людей, которых я даже не знаю лично, которые не знают меня. Многие комментаторы не подвергали сомнению происходившее, а пытались найти оправдание агрессору. Или считали, что вообще происходящее является вполне нормальным. Подумаешь, обнял. Подумаешь, в губы поцеловал».
Для многих девушек травля после признания стала чуть ли не хуже самих домогательств.
Марина Сингх, студентка НГПУ: «Мне было ужасно слышать, что люди, которых я считала друзьями, они тоже мне не верят. Я не понимала, как это вообще возможно. Шабанов сказал ректору, что я сумасшедшая. И я поехала в психиатрическую больницу брать справку, что я не состою на учете и что я адекватна».
Лена, выпускница вуза в Сибири: «Сказать, что, вы знаете, до меня домогались, или со мной как-то неправильно поступили, или применили ко мне насилие, вот это вот все — это связано с очень большим стыдом. Потому что в какой-то момент, в первый момент, если человек с этим не работает, ощущение, что это, потому что ты какая-то не такая. И общество это тоже подтверждает, потому что тебя сразу начинают спрашивать, в правильной ли ты была юбке. Даже, когда со мной эта история происходила, у мамы был аргумент: „Вы хотя бы видите, как она одевается“. Это не то, что может преподавателя спровоцировать».
С Дождем согласились говорить три героини. С десяток отказались. Из-за угроз, травли и стыда. Преподаватель, изнасиловавший Марину, и преподаватель, домогавшийся Лену, тоже ничего не говорят, но продолжают работать. Со студентками.
Фото: Марина Лысцева/ТАСС
Не бойся быть свободным. Оформи донейт.