Художник Теодор Тэжик был первым, кто начал разрисовывать Берлинскую стену, в 1989 году. В своем большом интервью Наталье Синдеевой он рассказал о том, как это произошло и что он нарисовал.
Синдеева: Еще одна маленькая справочка из биографии. Теодор был первым вообще российским художником, который в 1989 году…
Тэжик: Неужели это?
Синдеева: Да, рисовал Берлинскую стену. Не всю, а какую-то свою часть. А вот как это получилось, скажи?
Тэжик: Важно развитие темы. Как получилось, как всегда, случай. Некий человек нашел некоего художника, у меня возникла идея, начать Берлинскую стену. Позже выяснилось, но это информация такая, это мое частное мнение, как ныне принято говорить, что за этим стояла «Штази»…
Синдеева: За поиском тебя?
Тэжик: Нет. За идеей Берлинской стены.
Синдеева: За разрушением ее?
Тэжик: Нет. За созданием живописи, мемориала. Интересно, у нас тоже сейчас происходят интересные события, серьезные люди занимаются бизнесом, все в порядке. Самое интересное в этой истории это то, что Теодор изобразил странненькую вещь, и на этой картинке был такой мусор, вылетающий из кремлевской башни, да и башня загнулась, как замечательные деревья у Набокова в «Приглашении на казнь», посыпались как свечи остывшие и так далее. И вот эту самую толпу вылетающую возглавлял некий человек, который летел вверх ногами через Берлинскую стену, на которой было написано «кремлевская стена». У этого человека было пятно на лбу. Был скандал…
В трех секциях была картинка, где Горбачев на «Трабанте» пробивает Берлинскую стену, это был такое ура-патриотичный, все было хорошо. Но я же, во мне очень много драматического начала. Я чувствовал одним местом, вот там сзади, что дальше будут проблемы, серьезные проблемы. И буквально через короткое время, год-полтора, я уже не помню, на немецком телевидении, берлинском телевидении была короткая какая-то программа о провидце политическом, неизвестном русском художнике, потому что все сместилось, все изменилось, и действительно все полетело как бы через забор. Вот, собственно.
Синдеева: А скажи, а эта работа, она сохранилась или нет?
Тэжик: Она до сих пор там, ее не уничтожили.
Синдеева: А ты что испытываешь? Или уже это тоже прошлое стало?
Тэжик: Это стало раритетом, это стало каким-то там… Это было. С точки зрения самого искусства это ничто. А поскольку я даже не оценивал ситуацию, попросили «напиши», я написал. А дальше появился Дима Врубель со знаменитым «Поцелуем», пошла уже серьезная политика. Ну, слава тебе, господи, пусть живут.