Из-за чемпионата мира по футболу время летних музыкальных фестивалей наступило чуть позже. И зрителю приходится нелегко. Ведь в один уикенд может проходить по 5 опен-эйров в разных городах. В прошедшие выходные в Москве под дождем отплясывали под Gorillaz на Park Live. В Питере любители электронной музыки тусовались на Present Perfect. Там же на Елагином острове — развлечение более эстетское — питерский фестиваль Усадьба Jazz, последний в этом году. Денис Катаев, культурный обозреватель Дождя, посетил это мероприятие.
«Усадьба Jazz» назвать его джазовым фестивалем все-таки не очень современно. Каким-то элитарным и закрытым клубом только для ценителей — тоже. Это городское событие для открытых ко всему новому. Ведь джаз давно вышел из гетто, откуда он пришел, и сегодня значит гораздо больше, чем раньше. Джаз — это мультиформатная история, которая смешивает в себе разные стили и направления в духе времени. От балалайки и саксофона до синтезатора и гитары. Потому теперь здесь выступают и такие, казалось бы, попсовые исполнители, как Елка и Manizha. Но критерии все же есть. Допускают не всех. Современный джаз — территория профессиональной музыки для того самого креативного класса, который включен в мировые процессы, а потом готов к экспериментам.
«Усадьба Jazz» — это фестиваль для новой аристократии, по крайней мере, так хотят организаторы, которые даже одну сцен так назвали — «Аристократ», ее и поддерживает премиальная сеть «Сбербанк Первый», как и весь фестиваль. Но никакого снобизма. Речь идет про аристократов духа, таких зрителей ждут и выращивают на этом фестивале. Такие артисты и выступают. Например, один из представителей джазового олдскула — всемирно известный трубач Алекс Сипягин, которого чаще можно услышать сегодня в Нью-Йорке. Номинант на Грэмми теперь заряжает питерскую публику. И это отлично рифмуется с другими исполнителями.
Например, с норвежской группой Rohey, которые уже не играют в джаз в чистом виде, а исполняют что-то на грани. Это так называемый ню-джаз — синтез фанка, соула, и IDM. Сейчас это называют очень емко — современный всеядный урбанистический джаз, который слушает весь мир. Лишь бы было красиво. Сама солистка чего стоит, ее напевы уже сравнивают с Эми Уайнхаус, Эрикой Баду и даже Эллой Фицджеральд.
Рохи Таала, солистка группы Rohey: «Джаз сам по себе очень широкое понятие. Существует много направлений: фри-джаз, бибоп, еще несколько направлений. Наверное, современный джаз — это тот, который люди сами себе представляют, тот, который они хотят слышать. У меня нет конкретного определения в этом случае. Все зависит от конкретного слушателя. В том числе, любая импровизационная музыка, я ее тоже отношу к джазу. Да и вообще музыка, которую мы слушаем сегодня, по большей части вдохновлена джазом. Ты просто берешь те элементы, которые тебе нужны, и привносишь в свое творчество. Так появляются новые жанры и направления. Джаз в этом тоже хорошо помогает».
Выступление японского исполнителя из Нью-Йорка Масаюки Хирано, выступающего под именем BIGYUKI — самое яркое на этой «Усадьбе». Потому что он точно уже ничего не боится и идет вперед. Его музыку можно смело назвать футуристическим джазом, который от традиций, правда, не открещивается. Просто джаз, техно и повлиявший на него Шопен как-то органично смотрятся в его миксе. Мечтательный соул, «хромающий» бит, и клубные ритмы под импровизацию на синтезаторе — вот его ключ к успеху.
Масаюки Хирано, BIGYUKI: «Я просто смешиваю то, что мне интересно. У меня нет названия для этого. Да, просто беру все самое любимое. Почему нет? Что это? Это музыка чего-то нового. Может быть. Я не знаю. Ну, это смотря, что еще понимать под новым. Наверное, это значит быть здесь и сейчас, постоянно интересоваться, что происходит в мире, пытаться быть открытым ко всему. Я просто пытаюсь вычленить все самое классное из окружающего меня пространства. Джаз начался как американская музыка, как субкультура, теперь он гораздо больше. Теперь это платформа для создания чего-то нового. Каждый может ее использовать в своих целях. Джаз сегодня больше вдохновляет. Поэтому и на меня влияют разные музыканты, которых я уважаю. Они, как и я, смешивают разные стили и получают что-то аутентичное, свой голос. Это, например, Джеймс Блейк или Radiohead. Но я по-прежнему не готов давать определение тому, что я играю. Мы, музыканты, только создаем музыку, а люди уже пусть придумывают свои названия, исходя из того, что они чувствуют».
В Питер «Усадьба Jazz» приехала из Воронежа. Уход вглубь страны — еще одна из стратегий фестиваля. Регионы давно в своих культурных амбициях могут переплюнуть столицу. В том же Воронеже месяц назад отгремел театральный Платоновский фестиваль, который уже сравнивают с крупными европейскими смотрами. В Перми — Дягелевский — с Теодором Курентзисом. Это все части одного процесса, федерализации культурной жизни в отсутствии реальной федерации на государственном уровне. Получается на частном лучше, в конце концов, так, от города в города, возможно и сформируем гражданское общество. Лишь частным инициативам не помешали на том же государственном уровне.
Фото: Усадьба Jazz / Facebook