В феврале отреставрированная Берлинская государственная опера открылась новой постановкой самого известного в мире российского оперного режиссера Дмитрия Чернякова. Это масштабная опера Вагнера «Тристан и Изольда», которую Черняков уже ставил в 2005 в Мариинке. Корреспонденту Дождя Денису Катаеву тоже удалось побывать на премьере в Штаатсопер. На ней также присутствовал и музыковед Вадим Журавлев, у которого вышла книга про Дмитрия Чернякова «Герой оперного времени». Дарья Полыгаева и Денис Катаев обсудили с ним книгу, режиссера и его последнюю постановку.
В Берлине это произведение Черняков в очередной раз переосмыслил. На премьеру слетелся весь российский бомонд. Это давно уже своеобразное светское развлечение — гонятся за Черняковым по всему миру. Но не всегда это так просто. Теперь пришлось высидеть пять с половиной часов и выслушать непростую музыку Вагнера.
Черняков — один из самых востребованных и известных в Берлине режиссеров. Именно с Берлинской оперы на Унтер-ден-Линден он и начинал свою мировую карьеру, в 2005 с футуристическим «Борисом Годуновым». А недавно там же поставил «Парсифаля» Вагнера. И вот теперь новая вершина — «Тристан и Изольда».
Средневековых персонажей с их любовным напитком он сделал гостями роскошной яхты, которые отправляются в свое последнее плавание. И все максимально не по канонам, с вызовом к консервативной публике, которая и рада оскорбиться. Священный для немцев Вагнер тут передан с особой интерпретацией. Здесь вам не шаблонная история про любовь, а скорее остросюжетная драма про смерть. Да и Тристан здесь — не романтический герой, а светский, как и публика в зале, самоуверенный повеса. Изольда же — типичная неуравновешенная неврастеничка.
Три акта, как будто три разных повести, перед нами три картины разные по духу. В первом — пьянка и тот самый роковой напиток, во втором — обстоятельное и бесконечное признание и проверка чувств на прочность. Ну, а в третьем — настоящее раздолье с воспоминаниями и галлюцинациями предсмертного Тристана, который оказывается в своей коммунальной квартире из детства, где появляются призраки его умерших родителей.
В ожидании любимой он вспомнит все и даже больше. Именно так смиренно, отдавая должное прожитому, герои принимают неизбежную смерть. Вот такой путь от светского бахвальства и самоуверенности молодого повесы до неизбежной участи и предопределенности. Триумф смерти — так можно еще назвать эту постановку. Герои как будто не на яхте находятся — это все иллюзия, — а скорее на лодке Харона, у которой только один пункт назначения. С этой лодки убежать не получится, потому приходится соглашаться на многочасовые объяснения и признания. Все действие в легкой дымке можно принять за попадание в зазеркалье, в пространство между жизнью и смертью, где находится человек в течение 49 дней, если верить буддистам. Так что никакого изнасилования Вагнера, лишь фантазия Чернякова, как будто сон маэстро.
«Тристан и Изольда» — не просто опера, а то самое рукопожатное сегодня мультиформатное действо, синтез искусств, скорее арт-инсталляция или перфоманс с кинематографическим флером. Не зря сцена отделена от зрителя прозрачным экраном, на который иногда проецируются видео. В общем, Черняков снова замахнулся на святое. Благо поборники чистоты Вагнера не такие громкие в Берлине, и там нет своих Вишневских, которые могут громко топнуть ножкой. Возмущаются в фойе между действиями.
Фото: Staatsoper Unter den Linden