Борис Гриц, напавший накануне, 23 октября, на журналистку «Эха Москвы» Татьяну Фельгенгауэр из-за якобы имеющегося у него «телепатического контакта» с нею, в своем последнем сообщении в блоге пишет, что обратился за помощью к парапсихологу Михаилу Перепелицыну. Их встреча прошла за день до нападения. Перепелицын рассказал Дождю о своем давнем знакомстве с Грицем, а также о том, на что тот жаловался.
— Как давно вы знаете Бориса Грица? Какое впечатление он на вас произвел?
— Дело в том, что через меня тысячи людей проходят. У меня в башке уже полный хаос в этом отношении. Его мама мне звонила из Израиля, и она сказала, что 16 лет назад мы встречались с ними. Я лечил у него был гломерулонефрит, я с ним занимался. У него вроде все это дело прошло. Сейчас он уже, как говорится, на ноги встал. Вот все, что мне известно было.
— А по поводу чего его мама звонила? Она говорила что-то про Татьяну Фельгенгауэр?
— Он от нее скрывал все, ничего не говорил, самостоятельно все делал. Она сказала, что он собирается в Москву, чтобы здесь найти работу, и просила, чтобы я ему помог, если что. И все.
— Вы изданию «Сноб» говорили, что его мать просила излечить его от Фельгенгауэр, которая входила с ним в контакт.
— Нет, не излечить... Он сам сказал, что «она на меня воздействует, плохо влияет на меня», и просил, чтобы я ему помог, чтобы она на него не влияла. Вот все, что было.
— Он после этого к вам приходил?
— Он один раз приходил. Мы поговорили с ним, потом он ушел и мне фотографию этой самой Татьяны выслал по интернету.
— И что вы ему после этого сказали по поводу фотографий?
— Сказал, что надо будет узнать, где она жила, где она родилась и [какова] ее дальнейшая судьба. И вот он сказал, что они вместе учились в Москве.
— Он сказал, что он с Фельгенгауэр вместе учился в Москве?
— Да, на разных факультетах только, в одном и том же заведении.
— И он говорил, что она входит с ним в какую-то телепатическую связь?
— Да, он сказал, что она на него дурно влияет и пытается на него воздействовать. Я сказал: ну давай фотографии, я посмотрю, может быть, что-нибудь можем сделать.
— А в каком он был эмоциональном состоянии?
— В нормальном, спокойном.
— А как вы вообще его можете как человека охарактеризовать после этой встречи?
— Дело в том, что у него очень большие способности и возможности, но он аутист. Он закрытый полностью, он никому не доверяет, и поэтому от него ничего нельзя добиться.
— А когда вы узнали, что он напал на журналистку, как вы отреагировали? Вы ожидали от него чего-то такого?
— Нет, не ожидал, конечно, и даже не думал, что так будет.
— А вам не показалось, что он был эмоционально нестабилен?
— Нет, абсолютно спокойный. Я говорю: если с работы уходишь, то давай ищи центр инноваций, туда обращайся и звони мне. И мы с тобой тогда что-нибудь сделаем вместе.
— А потом вы уже узнали о нападении?
— Да. О нападении внезапно узнал только на следующий день.
— Он вам не говорил, что пойдет мстить Фельгенгауэр?
— Нет, ничего не говорил абсолютно. Он только сказал, что фотографию мне вышлет, чтобы я разобрался с этим делом и больше ничего. [Его мать] иногда консультировалась по нашей методике спирали. И она у себя в квартире сделала вот такую лабораторию. И по этой лаборатории довольно успешно у нее все получается.
— Она у вас занимается по этой методике?
— Да, по телефону консультируется.
— И какие вы ей даете советы? Какие вопросы она задает?
— Она сама там. Я ей предлагаю делать, она делает, у нее получается, поэтому она с большими способностями человек.
— Например, хочет увеличить финансы?
— Нет, это совсем не это дело. Это просто гармонизация пространства и времени. Это совсем другие вещи.
— Какие-то проблемы это помогает решать?
— Ну, у нее иногда болезни какие-то бывают, я ей говорю, что делать, чтобы от них избавиться. И вот это вот все.
— А, например, с психологическими проблемами это помогает бороться?
— Ну вот она с сыном со своим с проблемами, в этих проблемах она крутится. Я ей говорю, что делать и как.
— Вы имеете в виду проблему, что у него нет работы, или что-то еще?
— Не только работу, он от нее изолировался полностью, он ей ничего не говорит, ничего не доверяет. А деньги у нее берет, поэтому ей приходится очень тяжело. Он сам все делает, ее советов не слушает. Понимаете? Полностью самостоятельный.
— А ваши услуги платные или бесплатные?
— Услуги бесплатные, я ни с кого ничего не беру, только если сами что-то принесут, пожалуйста. Это их личные проблемы.
— А его мать высылает вам что-то?
— Нет, ничего, абсолютно. Она вот думает, приезжать ей в Москву или нет, она хочет попытаться повлиять как-то на это дело.
Справка
Ранее в интервью «Снобу» Перепелицын рассказал, что Гриц звонил ему последний раз 22 октября, за день до нападения на Фельгенгауэр. Парапсихолог говорил, что познакомился с Грицем около тридцати лет назад, когда тому было 16 или 18 лет.
В понедельник, 23 октября, Гриц прыснул баллончиком в лицо охраннику в здании на Новом Арбате, ворвался в редакцию «Эха Москвы» и ранил ножом в горло ведущую радиостанции Татьяну Фельгенгауэр. Ее доставили в НИИ имени Склифосовского и прооперировали. Нападавшего задержали; он отправлен на два месяца в СИЗО.
Фото: РИА Новости