Только кашель. На протяжении получаса. И больше ничего. Только смерть и пустота. Тотальное забвение и бездействие. Такой радикальный и вызывающий по воспритию спектакль у нас мог поставить только режиссер Константин Богомолов — «Волшебная гора». И здесь он в своем особом изощренном методе доходит до предела и не стесняется. Такое могло случиться только на одной площадке — в Электротеатре, самой свободной и по-хорошему сумасшедшей. Другого не дано.
При всем своем разнообразии театральная Москва такого не видела. Богомолов увидел в текстах Манна обреченность, — «здесь смерть себе воздвигла трон». Смерть – сущность всего в этом мире, смерть – объяснение жизни и любви, смерть – «предел наших стремлений»: прямо по Монтеню. Пустые разговоры Ганса Кансторпа, барона Сеттембрини и других обитателей «Волшебной горы» здесь стерты и заглушены безразличным кашлем. Пусть помолчат. Это и есть основа их времяпребывания, конечная цель которого — смерть. Внутри этой ржавой и безнадежной конструкции — два морибундуса, то есть смертельно больных, их играют сам Богомолов и актриса Елена Морозова. Они бесконечно кашляют в этом метафизическом туберкулезном санатории, кашляют и зрители в унисон с актерами. Так происходит практически на каждом спектакле, а здесь органично. Зрители – те же обреченные пациенты. Кажется, что это уже не жизнь, а чистилище. Но к жизни возращают цитаты от смерти от не менее великих русских писателей — Некрасова, Заболоцкого и Шаламова. Так красиво об увядании природы и человека могут рассказывать только художники. «Содрогаясь от мук, пробежала над миром зарница…» Среди творцов смерти и сам Богомолов. Его тексты звучат еще радикальнее. Про старуху, например, которая перепутала беременность с раковой опухолью.
Вот и получается такой поэтически вечер, посвященной самой табиурованной теме на свете, но о которой все-таки нужно разговаривать.
Жизнь, смерть и красота — равнозначные понятия, говорит Богомолов вслед за классиками. Ведь именно так и называлась, например, книга главного провокатора века XX, Энди Уорхолла. Еще к этому можно добавить любовь, которая тоже смертельна. Это, конечно, на данный момент — самое бескомпромиссное высказывание Константина Богомолова, его самый безжалостный творческий выплеск. О зрителях он не думает. Не пугайте страуса — пол бетонный. А зритель иногда поварачивается к нему спиной. И хамская агрессивная реакция неподготовленных и привыкших к драматическим развлечениям зрителей — ответ на авторскую провокацию. Вот одно из наблюдений из соц.сетей: «В Электротеатре Станиславского премьера — „Волшебная гора" в постановке Константина Богомолова по мотивам одноименного романа Томаса Манна. Самое печальное и неожиданное для меня впечатление от вечера — публика. Такое ощущение, что в театре собрались случайные люди, которые шли мимо и решили купить билеты, думая, что они попадут в цирк. Молодые люди смеялись, хлопали во время действия, выкрикивали: „Давайте дальше!", читали и писали смс. Давно такого хамского отношения к происходящему на сцене не видела. Что это было?»
Но это все невежество, на которое Богомлову наплевать. Главное, что это идеальный авторский спектакль. И автор здесь правда не Томас Манн, а Константин Богомолов. Очень больное, первесивное, но такой чистое и первозданное авторское высказывание. Pure art, как будто инсталляция на биеннале современного искусства.
Фото: FB/Raisa Fomina