По каким признакам можно уловить, что Путин недооценивает риски в экономике, почему России не выгодно продолжение конфликта в Донбассе, когда ждать новых Минских соглашений? И почему предложение либералов и националистов имеют столько общего? Профессор Центра международных отношений Нью-Йоркского университета Марк Галеотти дал оценку последним политическим новостям.
Что происходит сейчас в России в политической сфере? Какой видится вам ситуация из США?
Если смотреть со стороны, наша проблема в том, что нет понимания, о чем именно можно вести переговоры с Кремлем. Большинство политических режимов задают рамки, понимание направления, в котором может развиваться диалог, какие возможности могут быть рассмотрены. Но Кремль занял чрезвычайно закрытую позицию, в которой нам практически невозможно нащупать тему для переговоров. Поэтому в каком-то смысле нам приходится поступать так же, как российская сторона, - анализировать общественные обсуждения, публичные высказывания, о чем говорится в прессе. Но это не дает уверенности в том, что в Кремле разговоры идут в том же русле. С точки зрения западного мира, это очень тревожный знак, потому что мы не знаем, куда может зайти ситуация. Предсказуемость очень важна, её отсутствие представляет собой угрозу.
Какова доля в этой угрозе военной составляющей? Есть ли риск военной эскалации конфликта?
Я сейчас не говорю с позиций НАТО или ЕС, или любых других. Естественно, существует серьезная озабоченность со стороны некоторых западных государств, особенно балтийских и иже с ними. Лично я не вижу особенных рисков войны или военного конфликта, эскалации в этом направлении. К сожалению, обе стороны ведут провокационную риторику, но это только разговоры. Лично у меня озабоченность вызывают просчеты, у меня нет ощущения, что Путин понимает Запад, понимает демократические общества. С другой стороны, на западе плохо понимают, что в голове у Путина. С моей точки зрения, главный риск в том, что стороны будут делать ошибки из-за недопонимания другой стороны. Например, Путин говорил о ПРО как об акции, направленной против России. На самом деле это не так. Тем не менее, если он думает что это часть некоего плана НАТО, то он, конечно, будет против. Надеюсь, в действительности он был более осведомлен о причинах строительства ПРО; тем не менее, его публичные заявления не демонстрировали понимания реальности. И если он верит в то, что говорит, он может ошибаться. Так же и на Западе есть люди, кто думает, что у Путина грандиозный план по устранению НАТО, завоеванию Балтийских стран, и так далее. И что последний политический жест является первым шагом в этом наступлении. Это может выглядеть значительной угрозой и вызывать большое беспокойство. На данный момент обе стороны нуждаются в эффективном диалоге.
Что касается России, что вы думаете о степени влияния и интересах околовластных лоббирующих групп?
Это интересно, и действительно выходит на первый план, так это одно из направлений сейчас, в котором работает российская политика. Различные группы продвигают свои идеи, надеясь завоевать внимание Путина или близких к нему людей. Понятно, что сейчас ведется множество переговоров, и это происходит в тени, невидимо для нас. Но внушительный дискурс происходит на публичных событиях, пресс-конференциях, и так далее. Сам факт того, что многие группы сейчас представляют проекты путей развития России, говорит о том, то у Кремля нет определенного плана действий. Особенно интересны недавние инициативы. С одной стороны, Алексей Кудрин с предложениями о консервативных экономических реформах, которые влекут модернизацию базовых государственных структур, правовой и судебной систем, естественным образом сокращая хищения и коррупцию в системе. Думаю, что Путин может одобрить экономическую сторону плана, но не уверен что он согласится на изменение политической системы. С другой стороны, это совершенно другая позиция, Гиркин-Стрелков, однажды ставший героем Донбасса и Крыма, продвигающий новое националистическое течение. Если мы почитаем их манифест, это очень интересный документ, в котором высказаны радикальные националистические идеи: собрать Украину, Белоруссию и Россию в одно государство. Оставшаяся часть бывшего Советского союза будет под российским влиянием... Но, они на этом не останавливаются, в остальном их идеи очень либеральны, он и говорят о важности свободной прессы, судов, частной собственности, свободы слова, о возврате институтов, которые контролирует государство. Потому что я со всей ответственностью утверждаю, что Россия была деинстутиализирована, в результате чего сейчас только один человек принимает решения. Поэтому интересно, у вас есть Кудрин, выступающий за экономическую и политическую либерализацию, и в то же время довольно радикальные националистические движения, практически фашисты в некотором смысле, предлагающие сходную критику существующей ситуации.
Вы думаете, что Гиркин имеет влияние сейчас? Такое впечатление, что он ушел в тень и что его власть сейчас весьма незначительна, но возможно, это потому, что мы не соприкасаемся с теми группами населения, с которыми работает он.
Я не думаю что он или его движение сильны сами по себе, как и другие люди, кто критикует правительство годами, в ряду которых он самый поздний. Он не силен сам по себе, его движение не будет избираться в Думу, он не будет противостоять Путину в 2018-м. У вас много различных структур, бизнес групп, либералов, националистов внутри государства, все думают: «Мы не знаем, куда движется Россия». И это пугает их, пугает каждого, честно говоря. И практически каждый сейчас предлагает свой план, в надежде, что хоть какой-то план будет принят. Я думаю, что Гиркин это симптом, он не сильный игрок сам по себе.
Как вы считаете, будет развиваться ситуация между Россией и Украиной?
Российско-украинские отношения служат метафорой для всей российской политики, а именно: застревание. Российский режим решился на Донбасс, думая, что это будет быстрая операция по давлению на Киев, который бы понял, что не может выжить без Москвы, и вернулся бы в кремлевскую сферу влияния. Опять же, это показывает, что Путин не понимает демократических механизмов: никакой украинский президент не смог бы поступить так, не потеряв доверие населения. Сейчас установилась ситуация, в которой, по моему мнению, Москва не хочет оставаться в Донбассе и с удовольствием бы ушла оттуда, если б могла. Это операция стоила ей огромных ресурсов, таких как деньги и политический престиж по всему миру, режим санкций, к продлению которого мы сейчас подходим, так как ЕС планирует пролонгировать их на следующие шесть месяцев. Но с другой стороны, Путин не может позволить себе отступить, ему нужно сделать вид, что миссия выполнена, чтобы иметь возможность сказать: мы это сделали, и мы можем уйти. Но пока не видно чтобы Украину это устраивало, поэтому это реальная проблема. Киев или Москва могли бы договорится с Донбассом в двустороннем порядке, без участия третьей стороны, но совместное соглашение пока не достигнуто. Оно вполне может быть, я думаю, что ЕС усилит давление во второй половине этого года для нахождения некоего политического решения, отличного от Минских соглашений. Министр иностранных дел Германии Штайнмайер, говорил о возможном изменении режима санкций, если ситуация на Украине сдвинется. Не исключено, что ЕС найдет некое волшебное решение, но до этого момента ситуация на Украине просто застряла, и нет никакого продвижения.
Думаете ли вы, что Путин недооценивает политические и экономические риски в России?
Простой ответ в том, что никто не знает, что Путин знает или думает. И на самом деле это не так важно. Достаточно понять, что Путин не осведомлен в полной мере о реальной ситуации в стране и мире. Мне было бы очень интересно узнать, что именно сообщают ему советники. Он сейчас окружен администрацией, и не имеет доступа к альтернативным точкам зрения. Так что, я думаю, возможно, он недооценивает риски экономики, под этим я не имею в виду, что экономика находится под угрозой коллапса, но его постоянные заявления о том, что восстановление совсем близко, совсем рядом, правда, оно откладывается и откладывается. Очевидно, что нас ожидают годы стагнации, 3-4 года, это средняя оценка специалистов, которые имеют представление о ситуации. Или же Путин думает, что все экономисты не правы, и он знает лучше, или же до него не доходили их оценки, потому что если вы посмотрите на политику Путина, то увидите что она ориентирована на гораздо более быстрое восстановление. Опять же, речь идёт не только о спаде экономики, абсолютно точно можно сказать, что растет напряженность, люди становятся менее удовлетворены, все больший процент дохода уходит на базовые потребности, социальные расходы урезаются, и это обычно имеет отсроченное действие. Займет около года, чтобы сокращение социальных благ стало заметно людям. И точно так же, если в следующем году появятся деньги, то понадобится как минимум ещё год на то, чтобы они впитались в экономику. Так или иначе, я думаю, что мы находимся в болезненном притирочном процессе, и у меня нет ощущения, что Путин понимает это.
Фото: Юрий Мартьянов/Коммерсантъ