Почему Горбачев всегда соглашается с Путиным

Михаил Горбачев в интервью британскому журналисту Марку Франкетти поддержал присоединение Крыма к России и вызвал естественный поток самой грубой критики, даже брани, со стороны своих бывших украинских подданных и сочувствующих им россиян. Один бывший депутат Госдумы даже написал, что Горбачев этим интервью испортил себе некролог — могу сказать, что когда я буду писать некролог об этом депутате, я обязательно процитирую его высказывание о Горбачеве, чтобы все поняли, каким умищем обладал этот депутат. В общем, все сейчас травят и ругают 85-летнего Горбачева, и мне, конечно, хочется его защитить, но доказывать, что он прав по поводу Крыма, я не хочу. В данном случае, мне кажется, это не имеет значения. Тут не в Крыме дело, а в Горбачеве.

У нас есть какой-то набор представлений об этом человеке — кто-то проклинает его, кто-то обожает, кто-то сравнивает с королем Лиром и относится скорее сочувственно. Шесть самых важных лет его жизни прошли на наших глазах, и мы, как нам кажется, хорошо знаем и понимаем Горбачева. А это такая очень вредная иллюзия — когда тебе кажется, что ты хорошо знаешь и понимаешь человека. Я предлагаю взглянуть на него немного с другой стороны, глазами не подданных и не политологов, а скорее глазами читателей журналов о карьере.

По позднесоветским меркам карьера Горбачева была невероятно успешной — он всегда был моложе всех своих подчиненных, и должности, на которых другие засиживались десятилетиями, он менял с калейдоскопической быстротой, чтобы уйти дальше на повышение. В 54 года стал генеральным секретарем ЦК КПСС в те времена, когда всем руководителям партии и страны было глубоко за семьдесят. Таких людей, как он, называют политическими животными, и нет никаких сомнений, что политика всегда была для него больше чем работой, и что 1991 год был для него настоящей катастрофой в том числе и в этом смысле — все закончилось, закончился тот путь, по которому он шел, карабкаясь вверх, сорок лет, и, как сказали бы в старой пьесе, дальше тишина.

Вот эта тишина для него наступила, когда ему было шестьдесят лет. Мы как-то на это вообще не обращаем внимания, что такое шестьдесят лет для политика? Это меньше, чем Путину сейчас, это молодость. И когда молодой профессионал лишается права на профессию, это страшно — есть масса историй про молодых актеров или молодых спортсменов, у которых все закончилось до срока и дальше начался какой-то ужас. А представьте, какой это ужас для молодого президента самой большой страны в мире, которая перестала существовать вместе с его должностью.

Я не думаю, что многие внимательно следили за судьбой Горбачева после отставки. Я следил и, мне кажется, сумел диагностировать его главную политическую травму, и сейчас вам о ней расскажу. Я заметил это лет десять назад, когда Путин, сейчас об этом уже все забыли, объявил о запуске четырех так называемых национальных проектов и поставил ответственным за эти проекты Дмитрия Медведева, который был тогда первым вице-премьером. Об этих проектах пропаганда много говорила как о самом важном, что только есть на свете, было много речей, статей, телепередач, все губернаторы и мэры отчитывались о ходе реализации нацпроектов — ну вспомните, это было совсем недавно. Четыре национальных проекта — образование, здравоохранение, доступное жилье и сельское хозяйство.

И тогда же у Горбачева вышла очередная мемуарная книга, она называлась «Понять перестройку». В ней среди прочего Михаил Сергеевич рассказывал, что еще в начале семидесятых, работая в Ставрополе, он написал докладную на имя Брежнева, в которой предложил выделить четыре направления, в которых Советскому Союзу нужен срочный прорыв. Как можно догадаться, эти направления были ровно те же, что и у Путина с Медведевым — образование, здравоохранение, доступное жилье и сельское хозяйство. Разумеется, до середины нулевых никаких упоминаний о той записке Брежневу у Горбачева нигде не было — возможно, он ее и сочинил только теперь, чтобы показать, что Путин делает то, что задумал когда-то Горбачев. Мне это показалось забавным, и я стал дальше следить за Горбачевым именно с этой точки зрения, и оказалось, что он постоянно откликается на все действия и слова Путина именно так — говорит, что сам вел бы себя так же, что совершенно согласен, и что рад, что его планы реализуются в новую эпоху. Так было и с борьбой с терроризмом, и с какими-то международными делами, и с экономикой, и много еще с чем. Высказывание про Крым — это продолжение именно того сериала, в котором Горбачев в каждой серии соглашается с Путиным и говорит, что сделал бы то же самое.

Наверное, это и есть его травма — лишившись власти на пике своей политической и физической формы, он уговаривает себя, что правда по-прежнему на его стороне, и что новое поколение российских властителей делает именно то, что делал бы и он, если бы сохранил власть. Если бы Путин присоединил не Крым, а, ну я не знаю, Горно-Бадахшанскую автономную область, я уверен, Горбачев бы тоже сказал, что Памир — это именно то, что нужно России.

И еще. Горбачева многие ругают, но, конечно, многие и защищают, и часто звучит такой аргумент, что не украинцам обижаться на Горбачева, они благодаря ему получили независимость, и теперь он имеет право на все, а они должны его благодарить. На самом деле это неправда, независимость Украина получила совсем не благодаря Горбачеву и тем более не из рук Горбачева, наоборот, именно независимость Украины, провозглашенная Кравчуком и утвержденная референдумом 1 декабря 1991 года стала роковым ударом по Горбачеву и предпоследним шагом к сговору в Беловежской пуще. Горбачева многие предавали, но решающий удар по нему нанесли именно украинцы. Наверное, они имели на это право, это было право сильного, но по этому же праву Путин спустя двадцать с лишним лет забрал у украинцев Крым. Я не настаиваю, что Горбачев имел в виду именно это, но он всегда был славен тем, что его слова можно было истолковывать по-разному.

Мнение автора может не совпадать с мнением редакции​