Почему адвокат Савченко поверил пранкеру Вовану

Дело сделано, эффект достигнут, голодовка прекращена. Надежда Савченко будет жить, и это замечательно, но ценой разводки и большого политического ущерба.

Эту тему Михаил Фишман обсудил с адвокатом Савченко Марком Фейгиным.

Фишман: Сухая голодовка Савченко прекращена довольно изобретательным, я бы даже сказал, издевательским путем — с помощью пранкера. Пранкеры теперь решают за Россию важные политические и дипломатические вопросы. Надежда Савченко прекращает голодовку после того, как получает письмо с соответствующей просьбой от президента Украины Петра Порошенко, которое при чуть более пристальном рассмотрении оказывается подделкой. Оно не на гербовой бумаге сделано, с опечатками, с предложением занять министерский пост, что в здравом уме невозможно себе представить, я имею в виду само предложение, сделанное таким образом, а не то, что Савченко не может занять министерский пост. Президент так не может предлагать пост министра — это более-менее очевидно. Но дело сделано, эффект достигнут, голодовка прекращена, Надежда Савченко будет жить — это замечательно, но, как выясняется, ценой разводки и значительного политического ущерба. У меня на связи по скайпу адвокат Надежды Савченко Марк Фейгин, через которого Савченко и получила, собственно, это письмо. Марк, добрый вечер. Слышите ли вы меня?

Фейгин: Слышу прекрасно.

Фишман: Марк, у меня очевидный вопрос: почему вы не поняли, что это подделка, когда вам передали этот текст?

Фейгин: Немного не так все складывалось. Дело в том, что был звонок уже вечером от генерального консула, о том, что со мной свяжутся по поводу передачи этого письма первое лицо администрации президента Порошенко. Дело в том, что практика такая бывала, но немного по-другому выглядела, но мы уже передавали письма, которые просили передать официальные лица именно таким путем. На самом деле был прислан черновик, который долго согласовывался, причем это под предлогом, что мы тут составляем, помощники помогают.

Я, честно говоря, не так, чтобы сильно по этому поводу запаривался, потому что это не моя компетенция, я не составляю писем, не занимаюсь, в общем говоря, их согласованием. Тем не менее, проверить это было невозможно, поскольку в 9 утра я должен был уходить к Савченко, а ситуация была предельно напряженной, нужно было как-то действительно повлиять на ее выход из голодовки, все нервничали очень сильно. И я нес пачку писем, это был не единственный черновик, напомню, это не письмо было. Его подлинник должны быть на гербовой печати с подписью, как они заявляли, передать.

Утром в Генконсульство должен был на почту прийти подлинник, и обсуждение черновика имело значение в связи с контекстом возможного обмена, о котором Порошенко за день до этого, точнее, в канун этого дня заявил, и об этом шел разговор — что есть ли шанс, нам надо быстрее, она голодает. Такое было обсуждение. Потом была нарезка фейковая абсолютно из непонятно взятых междометий, и это все уже выложено. Так что все было несколько более прозаично, но дело в том, что вы не должны заблуждаться.

Фишман: То есть вас обманули таким образом просто?

Фейгин: Да, обманули, но этот обман имел значение какого свойства? Что, прежде всего, обманули сначала представителей госорганов, дипломатического ведомства, дипконсульство в Ростове-на-Дону. И здесь у меня есть презумпция доверия, я не иезуитски изощренный человек в том смысле, что я не буду доверять людям, которые просят о чем-то, изначально. Я не в Кремле работаю, где, в общем, наверное, куда более искушенные люди работают такого рода. Поэтому это была операция определенная, потому что одновременно с этим был еще ряд мероприятий, которые помогали пранкерам. Это не просто розыгрыш, не стоит вестись наивно на это. Я полдня молчал для того, чтобы выяснить все эти детали, мне их сообщили, это, безусловно, сопровождалось определенными оперативными мероприятиями.

Фишман: То есть это спецоперация?

Фейгин: Конечно.

Фишман: С вашей точки зрения, это спецоперация, в которой участвует, кроме пранкеров, кто?

Фейгин: В этом участвует оперативное сопровождение дела Савченко. В это вовлечены оперативные сотрудники ФСБ на разных уровнях.

Фишман: То есть государство, так или иначе?

Фейгин: Конечно. Погодите, но не уж-то вы так наивны?

Фишман: Нет, я хотел вашу позицию понять.

Фейгин: А я вам рассказываю. Например, у нас все дни, что я находился в Ростове, посещал в тюрьме и ездил в Донецк, и нас, адвокатов, и родственников, и депутатов, которые приехали, их тут задержали, кстати, в этот день, не дали приехать на суд, например, сопровождали оперативные сотрудники в штатском. Из ворот консульства не дали выехать машине, которая как бы должна утром была привезти подлинник документа, отключили свет. То есть не будьте наивными, в этом смысле нужно понимать все в комплексе. Это делалось не только для того, чтобы ввезти какое-то письмо. Боже, кто об этом думал? В пачке писем, один больше, одним меньше, даже президент, даже от него. Там было много призывов прекратить голодовку. От матери был призыв. Разве это менее важно? Поэтому еще раз повторяю: конечно, идет тяжелое противостояние, тяжелейшее, давление на разных уровнях, в разных местах, и поэтому здесь в данном случае действительно нужно это воспринимать как часть операции, ничего особенного.

Фишман: Спасибо большое. Пожелаем удачи защите Надежды Савченко.

Фото: Сергей Пивоваров/РИА Новости