На этой неделе, в четверг, 21 января, британский суд огласил решение по делу об убийстве Александра Литвиненко. В суде также заявили, что к убийству, возможно, причастен президент Владимир Путин. Ксения Собчак, которая сейчас находится в Лондоне, поговорила о решении суда и ходе дела с женой подполковника Литвиненко — Мариной Литвиненко.
Собчак: Добрый вечер. Мы находимся сейчас в Лондоне. И я буду разговаривать с Мариной Литвиненко по результатам процесса — убийства Александра Литвиненко, объявленным не так давно в высоком британском суде. Марина, вы довольны исходом этого процесса? Одна из формулировок: «Путин, возможно, причастен к убийству». Формулировка очень сильная. Она вас удовлетворяет?
Литвиненко: Во-первых, это абсолютно доказано, что два человека — Дмитрий Ковтун и Андрей Луговой, и то, что это была операция, организованная Федеральной службой безопасности, которая не могла произойти без ведома, на то время, директора Николая Патрушева, естественно, главы государства Владимира Путина.
Собчак: Как по-вашему, Британия несет ответственность за то, что бывшего до этого политического беженца, а потом уже и гражданина, убили в этой стране? Что не была обеспечена безопасность.
Литвиненко: Предсказать вообще, что кто-то приедет сюда с радиоактивным полонием и будет подсыпать его в чай, наверное, это очень трудно предположить. И самое ужасное, что да, на этот момент не только Сашина жизнь оказалась в опасности, и в итоге его не стало, а сотни других людей, которые оказались в тех же самых местах, кто пользовался теми же самыми чашками, сидели на тех же стульях, они тоже подвергали свою жизнь опасности. И сказать, насколько английское правительство на тот момент было готово охранять своих граждан от радиоактивности, это большой вопрос. Да, Саша где-то был, может быть, не совсем обычный гражданин, и он занимался и частным расследованием, и он писал критические статьи, но опять это очень сложно себе представить, что тебя за это приедут убивать радиоактивным полонием.
Собчак: Смерть Березовского как-то повлияла на исход процесса?
Литвиненко: Когда Бориса Абрамовича не стало, то мы потеряли одного из заинтересованных лиц. Так как в этом процессе нет ни потерпевших, ни обвиняемых, а есть заинтересованные лица. Вот он был представлен в этом процессе, как заинтересованное лицо.
Собчак: Есть информация о том, что скандал с ФСБ, инициированный вашим мужем, привел Владимира Путина, собственно, в кресло директора. Так ли это? Были ли у них какие-то личные отношения? Встречались ли они?
Литвиненко: Это все случилось в переходе с 1997 на 1998 год, когда в такой неформальной беседе в адрес Саши, моего мужа, поступило такое предложение: а не мог ли он убить Березовского, человека, который обворовал полстраны? Происходило это в кабинете с вышестоящими офицерами, и для Саши это было как бы такое очень странное заявление. И при обсуждение он понял, что оно не может быть просто так. Потому что управление, в котором он в то время служил, и они занимались разработками преступных организаций, но почему-то многие операции, которые они проводили, они были не против преступников. И по совокупности выглядело, что очень похоже, что в итоге может быть какая-то акция проведена против Березовского, который на тот момент занимал государственную позицию. То есть он не был просто бизнесменом. И после долгих анализов, практически через, может быть, полтора месяца после этого разговора, Саша впервые изложил эту историю самому Борису Абрамовичу. На что он тоже сказал, что этого не может быть, это просто абсолютный бред. И после разговора с остальными сотрудниками, которые присутствовали при этом разговоре, он решил это дело передать уже официально, как на расследование уже внутри. На тот момент директором ФСБ был Николай Ковалев, и где-то к июню месяцу произошел определенный слив информации, и в газете «Московский комсомолец» Александр Хинштейн написал статью об этом. И всем стало известно. Всех ребят, которые участвовали вот во всем этом, их было порядка 5-6 человек, их отстраняют в этот момент от работы. А в июле месяце становится известно, что Николай Ковалев уходит со своего поста, и появляется новый директор ФСБ — Владимир Путин, никому неизвестный на тот момент. И Саша пошел на эту встречу в надежде на то, что, наверное, можно что-то изменить. Я не знаю, верил он в это или нет, но встреча как раз была поставлена на это, что все-таки система должна работать для людей.
Собчак: После этой встречи он понял, что изменить ничего нельзя?
Литвиненко: Нет, после этой встречи как раз состоялась эта пресс-конференция. Я понимаю, что даже на том фоне, на котором все происходило впоследствии, и какой критике подвергал Саша Путина в своих статьях, книгах, я не считаю, что это может явиться причиной другого человека лично убивать. Он осознавал, что система ему не простит. Он это осознавал. Он не думал, что система зайдет так далеко. Вы понимаете, вот как уже трансформация мозга произошла? Мы в каком году сейчас? В 2016-м. И мы говорим о том, что за слово могут убить, за выход на площадь могут убить. В 1998 году еще как-то в это мало верилось.
Собчак: Судя по данным, озвученным в процессе, ваш муж работал на большое количество разных разведок: и на MI5, и на MI6, и испанскую разведку. Вы знали что-нибудь об этом вообще? И понимали ли вы до конца, кто ваш муж?
Литвиненко: Но он не сотрудничал как бы с разведками, а он сотрудничал по вопросам, которые ему задавали. Были они связаны с этой разведкой — значит, это получалась эта разведка. Я знала, что он консультировал, потому что в этом не было какой-то вот секретности или сложной работы. Но то, что с ним сделали, и как вот мы слышали в суде, что это было изначально невозможно, что доза полония была настолько сильная, что ничего невозможно было сделать, что процесс наступал моментально, как только полоний попал в тело. Что все клетки организма сразу же начинали разрушаться.
Собчак: Какой следующий шаг? Как вы будете жить дальше? Как вы видите свою жизнь сейчас, когда процесс закончен? Вы довели его до некой точки, которую можно назвать победной, а можно просто считать какой-то точкой в этом деле. Что вы будете делать дальше?
Литвиненко: Ну, во-первых, здесь очень идет логическая цепочка. Что для того, чтобы привести этих двух людей, которые названы убийцами моего мужа, должна быть воля президента, который решит их экстрадировать. А для того, чтобы была воля президента, может быть, должен быть другой президент?
Благодарим за съемку и помощь в организации нашу коллегу из Лондона Ярославу Малкову
www.yaroslavamalkova.com
Instagram: @yaroslavamalkova