«Кто победит — Кадыров или Серов?»

Такая постановка вопроса кажется мне сегодня самой правильной, а сам вопрос — не таким простым, как может показаться. Когда так называемые простые люди выстраиваются в многокилометровую очередь за чем-нибудь духовным, будь то пояс Богородицы, экспозиция про Рюриковичей или, вот как сейчас, ретроспектива старинного художника-реалиста, хорошим тоном считается по этому поводу пофыркать — вы бы еще на Шишкина в очередь встали.

Дурновкусие, невзыскательность и все такое прочее, на фоне чего удобно так эффектно просиять. Я не думаю, что конкретный Валентин Серов нуждается в защите, а в чем действительно, мне кажется, есть какая-то большая и трудноописываемая проблема — вот в этом сложившемся у нас стандарте отношения к национальной культуре. Если на классического художника выстраивается большая очередь — значит, художник китчевый. Если англичане снимают сериал по нашему классическому роману, то положено поругать англичан за то, что они все упростили и опошлили. У нас принято бояться массовой любви к классике, я знаю людей, которые разлюбили Иосифа Бродского после того, как он превратился в народного поэта с цитатами во ВКонтакте, мемами и демотиваторами и прочим.

Пользоваться искусством как средством выявления своих — это да, полезно, но почему-то говоря о своих, у нас чаще всего имеют в виду какую-то очень узкую группу людей. Я как раз в начале нулевых, только переехав в Москву, успел еще застать того же Бродского таким сугубо корпоративным, и это меня какое-то время даже отпугивало — если на поэте крупными буквами написано, что он только для своих, то я, наверное, пойду, мне здесь не рады. Собственно, это и есть проблема — вместо одного общего пространства русской культуры у нас есть несколько враждующих территорий, разделенных какими-то непреодолимыми границами. Мы выявляем своих с помощью любимых художников и поэтов, забывая, что своими могут быть еще и все люди, принадлежащие к этой культуре, вот буквально — от дворника до адмирала, как писал когда-то еще один поэт, с помощью которого своих когда-то выявляли мы — пользователи интернета пятнадцатилетней давности. Это главное, чего нет у нас, у русских, если сравнивать нас с любым другим европейским народом от португальцев до украинцев — вот эта способность, говоря «мы», иметь в виду прежде всего весь народ, все общество, и этот чудовищный принцип, как мы видим, не дает сбоев, даже если речь идет не о лубке каком-нибудь и не о Стасе Михайлове, а о нашем действительно великом художнике, которого, в общем, не стыдно и в музее Орсе повесить.

Ленин, которого на этой неделе тоже много обсуждали с подачи Путина, говорил о двух культурах внутри одной — в каждой культуре есть реакционная и прогрессивная часть. И вот у нас сейчас не так, прогрессивной части нет, вместо нее — что-то такое принципиально антинародное и снобское, зато реакционная культура здравствует и процветает везде — от пятничного Грозного до эфиров федеральных телеканалов. И с этой моделью, мне кажется, пора заканчивать.

Я уже когда-то говорил это на Болотной, повторю здесь. Не надо искать себе лидеров среди политиков и общественных деятелей. Наши лидеры — вот они, Серов и Малевич, Пушкин и Толстой, Некрасов и Достоевский, Бродский и Введенский, Летов и Башлачев и еще имен сто из того же ряда. Это сейчас звучит как пародия, но я совершенно не шучу — чтобы научиться быть народом, а не подданными и не населением, логичнее всего начинать с культуры, политика подтянется сама. Призывы к активному действию в телевизионном эфире — это всегда опасно, но я не боюсь статьи 282 и призываю всех на этих выходных сходить в Третьяковскую галерею на Крымском валу.