328 страниц, шокирующие признания свидетелей. Британский судья Роберт Оуэн закончил публичное дознание по делу об убийстве перебежчика из ФСБ Александра Литвиненко, отравленного полонием в 2006 году. Эту новость Михаил Фишман обсудил с политологом Глебом Павловским.
Фишман: Какие будут последствия у этой истории? Что вы думаете, грозит ли это новым обострением с Британией, с Западом? Или как, собственно, уже звучит везде, поскольку дальше ухудшать уже некуда, то, в общем, более-менее ничего не поменяется?
Павловский: Улучшение отношений с Британией точно не предвидится в связи с этим делом. Что касается других стран, нужно помнить, что мир настолько теперь многополярен, что большинство стран, кроме стран Европы и Запада в узком смысле слова, крайне спокойно смотрят на истории про смерть и убийство двойного агента. Они не чувствуют, во всяком случае, в этом больших переживаний, но для отношений России с Европой здесь масса проблем. В решении, постановлении судьи очень ощутим разрыв, где-то он там на уровне 13-14 пункта проходит, где, действительно, создана достаточно, во всяком случае, убедительная картина максимальных подозрений в отношении Лугового и Ковтуна, от которых очень трудно оправдаться.
Фишман: А там есть прямые свидетельские улики?
Павловский: Да, от которых очень трудно оправдаться. Каким образом от этого производится переход, эта нуль транспортировка к государственной операции, здесь я скажу так: у меня нет никаких причин сейчас, во всяком случае, оправдывать государственные операции, тем более, столь некомпетентно проведенные. Я не удивился бы, если бы это была спланированная государственная операция. Хотя у меня возник бы естественный вопрос, если, строго говоря, речь идет о человеке, который свою информацию сдал давно, и это известно, собственно говоря, и тогда его наказывают, что это ядерная бомбардировка пустой флешки, с которой скачана информация. Это странно.
Фишман: Наказание, как звучит в показаниях.
Павловский: Но, к сожалению, здесь есть нечто более опасное, на мой взгляд. Я думаю, что здесь более опасные вещи, которые мы видим постоянно в последнее время и в истории с Украиной, и в истории, увы, которую мы обсуждали, с Грозным. Когда возникают такие коалиции полугосударственные, получастные, которые в условиях слабости и, подозреваю, некомпетентности федеральных чиновников действуют самостоятельно под прикрытием федерального центра, рассчитывая, во всяком случае, на это прикрытие, и проводят операции на Донбассе, мы это видели очень много. На Донбассе мы как раз видели, почему мы теперь держимся за эти Минские соглашения — потому что нас втянули люди, которые организовывали это некомпетентное, непрофессиональное вмешательство в украинские дела. Это не был централизованный государственный проект, как с Крымом. Это было государственно-частное партнерство с неопределенным составом участников, которые использовали государственные ресурсы в частных интересах. У меня нет никакой причины...
Фишман: И вы параллель проводите именно с организацией убийства Литвиненко?
Павловский: Да, у меня нет никакой причины быть уверенным заранее, что здесь мы не имеем дело с тем же самым.
Фишман: Организацию убийства Литвиненко вы имеете в виду?
Павловский: Да.
Фишман: То есть, 2006 год?
Павловский: Да-да, и если мы примерно так представляем себе сегодня убийство Бориса Немцова, примерно так же. Мы же не говорим, что Совет безопасности собрался.
Фишман: О закрытии расследования которого объявили на этой неделе.
Павловский: Да, Совет безопасности в Кремле собрался и постановил убить Немцова. Да, это звучит смешно. Но мы явно имеем дело с заговором, в который вовлечены государственные служащие и частные лица, а это уже практически установлено следствием, как говорится, сколько веревочке не виться. Я подозреваю, что здесь мы тоже имеем дело с примерно такой же операцией, в которой, что особенно опасно, люди получили доступ к расщепляющимся веществам. Это вообще невероятная история, которая требует вообще отдельного расследования очень серьезного, которого тоже, на самом деле, как я понимаю, нет.
Фишман: Но, видимо, его нет. Здесь, по крайней мере, его нет. Оно было в Германии, оно было в Британии. Здесь его нет.
Павловский: В отношении Лугового и Ковтуна это достаточно серьезные обвинения и, конечно, их очень трудно опровергать каким-то образом.
Фишман: Это, видимо, означает, что они останутся депутатами до скончания веков?
Павловский: Может быть, да. Мне кажется наиболее вероятным не потому, что я хотел бы защищать господина Патрушева, что здесь речь идет о своеобразном заговоре с участником, действительно, каких-то должностных лиц, которые делали такой подарок, которые преподносили, как они считали, государству подарок, от которого государство не смеет отказаться. И вот они его получили все.
Фишман: Вот то, что звучало в связи со смертью...
Павловский: А платить по этим счетам будет Российская Федерация и очень долго, очень долго.
Фишман: В этом смысле, параллель с убийством Немцова, конечно, напрашивается и выглядит практически прямой.
Фото: Коммерсантъ