Дальнобойщики из Дагестана едут в Москву

— Не надо именно на нас отыгрываться. Первое нарушение этого закона, он нарушает основной закон Российской Федерации, то есть Конституцию.

— Здесь все водители до единого. Здесь все водители.

— То есть, фуры не ездят, если вы все здесь, фуры не ездят?

— Фуры не ездят, все стоят.

— 95% водителей Дагестана стоят. Вот это только мы.

— Мы кормим Россию, в каждый уголок России мы доставляем любые продукты – 40-50 градусов мороза, в жару, 

— Требования у нас — полная отмена системы «Платон».

— Вы согласны?

— Согласны!

 

 Сурхай Алимирзаев: Перевозками занимаемся. Двадцать лет.

- Сам за рулем?

Сурхай Алимирзаев: Раньше сам за рулем ездил. Сейчас водители ездят, родственники все.

- Сколько машин?

Сурхай Алимирзаев: Три машины по 20,5 тонн. Возим, как весна начинается, капуста, морковка, цитрусовые с азербайджанской стороны. Помидоры, картошка, ну что попадется. В ту сторону, обратно, в основном, возим лес, пиломатериалы.

 

Моего водителя зовут Сурхай. На обычной для Дагестана скорости 150 км/ч он проводит экскурсию по трассам республики. Десятки километров обочины заполнены большегрузными автомобилями. На больших перекрёстках — здесь и на всем Кавказе их называют «круги» — собираются водители. Сотни водителей.

Сурхай Алимирзаев: Столько людей хотят оставить без денег. Я не пойму их как-то. Ну как это? По всей России идут митинги, никто внимания не обращает. Ни пресса, ни один центральный канал не показывает этого всего: вот, пожалуйста, что творится в Дагестане. Можете снимать. Вот все бастуют, вот они. Вот милиция стоит. Удерживает под контролем.  Этот как его, не знаю. Сколько они будут удерживать, сколько у них хватит сил, сколько у них хватит смелости?

Дальнобойщики протестуют против новой системы оплаты проезда с философским названием «Платон». В Дагестане стоят 90% грузовиков. В 17 регионах России бастующих призывают ехать в Москву. И чем меньше об этом протесте говорят по ТВ, тем больше у  этих людей решимости идти до конца. 

 

— Что написано?

Тагир: Мы против «Платона».

Еще один участник протеста, Тагир, рассказывает, что это самые массовые за много лет выступления против власти организовались в сети.

— Это сообщество вконтакте? Оно появилось не для борьбы с «Платоном», а раньше.

Тагир: Нет, это уже давно, просто это сообщество дальнобойщиков, люди помогают друг другу в беде, кому-то если какая-то помощь нужна, например, если по Дагестану проезжает какая-то машина московская, например, мне звонят, говорят, что нужна помощь, я оказываю любую помощь.

15 ноября помощь понадобилась разом всем. Тагир, как и многие вместе с ним, подсчитал, что после введения новых сборов — а это 3 рубля за километр в пути —  перевозить грузы ему больше будет невыгодно.

Тагир: Я обеспечиваю семью, и если введут этот налог, я физически не смогу обеспечить свою семью. В год я проезжаю 100 тыс. км, сколько я должен буду отдавать?

— Почти полмиллиона.

Тагир: Я даже столько не зарабатываю. Я не успеваю ремонтировать машину, потому что не успеваю накопить деньги.

 

Антон Замков, коммерческий директор «РТ Инвест Транспортные системы»: Все клиенты с парком от 50 автомобилей и выше, зарегистрированы процентов на 90. А второй сегмент, это вот оставшиеся 200 тысяч — это бизнес средний и малый. Поверьте, для того, чтобы выехать 100 тыс. км в год, надо без праздников и выходных выезжать по 360 км в день. Если вы мне покажете такого индивидуального предпринимателя с одним КАМАЗом, который столько делает, значит, я ошибаюсь. Это не массовое явление.

 

Тагир в итоге, как и раньше, живет в кабине — только теперь никуда не ездит. Если «Платона» не переспорить, то, может, можно пересидеть?

Из Москвы то, что волнует весь Дагестан, кажется, совсем незаметно. Ну или можно коротко отделаться вот таким заявлением.

Евгений Фёдоров, депутат ГД РФ: США не дремлют и сейчас они через свою «пятую колонну», через националпредателей нанесли удар по РФ. Непосредственно я сейчас говорю о акциях дальнобойщиков, которые пытаются по задумке США быть направлены на ликвидацию российской государственности.

Но эти слова депутата Госдумы только подливают масла в огонь.

Зайналабид Багавов: Кто-то из-за границы, мол, нас, чтобы расшатать Россию, да мы за Россию кому хочешь горло перегрызем, за Дагестан. Надо, чтобы люди чувствовали обратную связь. Чтоб я знал, что обо мне кто-то думает. Люди видно, что уже на пределе, и это всё больше нагнетается от того, что никто не смотрит, делает вид, что ничего не происходит.

Особенно водителей раздражает то, что новые сборы ввело не государство. Дальнобойщики быстро установили конечных бенефициаров.

Гамзат Шаурханов, водитель: Надо заплатим – заплатим государству, но не кому-то конкретно в карман. Нужны деньги — сделаем, сделаем так, чтобы этот черный Обама стал белый, но требовать с нас вот так вот, воровать, грабить нас не надо. А это натуральный грабёж.

 

Антон Замков, коммерческий директор «РТ Инвест Транспортные системы»: Мы перечисляем их в Федеральный дорожный фонд, непосредственно в бюджет Российской Федерации, распределением, собственно, ведает «Росавтодор» как орган исполнительной власти. Федеральный дорожный фонд — это особый вид фонда, который может расходоваться исключительно по строительству и реконструкции дорожного хозяйства.

 

Гамзат знакомит нас с одним из рядовых участников акции протеста — своим племянником. Газияв не выступает перед водителями, а скромно скрывается в толпе. Вот его экономика:

Газияв Газиев: Машина КамАЗ старенькая, год 1988, свежую никак приобрести не имею сил, не получается никак. Кормить детей приходится, не один, не двое их, их у меня полный дом. Если хорошо поеду-приеду, тысяч 30-35 привезу. Где-то, бывает, и 10, и 15, бывает и 20 приходится вложить. Бывает, все приходится вложить, ничего не заработать и еще в долг приходится брать.

А вот условия, в которых он живёт вместе со своей семьей, в селе, где кроме грузовика зарабатывать нечем.

Газияв Газиев: Условий нет абсолютно никаких, даже водопровода нет, никакой канализации, никакой воды — ни питьевой, ни технической, никакой. Так выживаем, выкручиваемся. Хотелось бы, чтобы чуть легче было, а получается, что сейчас чуть сложнее делают нам жизнь. Винсовхоз был у нас, завод — и то развалили, и то насмарку пустили. Все губят, все на металлолом. Хозяин появился: долги — и все, надо продать. Вот эта печка меня спасает. Вот они вот где спят, по двое мелкие ложатся. Там на диванчике ложатся, здесь на диванчике ложатся, а я сам — в прихожей, чуть подальше, там холоднее. Но приходится.

 

О том, что происходит на далеком юге, в далеком северном Петербурге наблюдает через соцсети водитель Сергей.

Сергей, водитель: Я не могу друзей, коллег не поддержать, потому что здесь пошло все, назрело из-за того, что работать я на межгород не иду, не беру заказы, не хочу этому «Платону» непонятно за что платить. Ехать, не оплатив — неизвестно, какие штрафы придут, то есть практически проще взять эту машину, отогнать на Площадь конституции к офису «Платона» и в счет оплаты дорог оставить им, сказать: «Заберите себе ее». Понятно, что на работу я не еду.

Во вторник 24-го он вместе с другими водителями участвовал в акции «Улитка» — когда они колонной медленно двигались по трассе. В результате разговор вышел на другой уровень — ритейлеры заявили, что поднятие цен на проезд приведет к срыву поставок.

Сергей, водитель: Вот у нас во дворе магазинчик, ну как и во всех городах эти маленькие частные магазинчики. Все живем, друг друга все знают, вот я вчера буквально заходил, у девочек сигареты, сахар покупал, у девчат спросил: «Как у вас, девчонки, подорожания нет?». Они говорят: «Вот как бы старое еще продают, но новое, то, что сейчас поступает, потихонечку наценку делают, на что-то 10, на что-то 15%».

С этим же вопросом ритейлеры покрупнее участвовали даже в заседаниях Госдумы. Кажется, дальнобойщиков все же услышали. Но Сергея за то, что увлекся политикой, дома дома настигли санкции — жена разозлилась и выгнала из квартиры.

Сергей, водитель: Жена кричит, понятное дело, семью кормить надо: «Давай иди работай, а не против своего «Платона» бастуй». А работать как в таких условиях? Ну получилось: поругались, и пока эти два дня живу вот здесь, в своей квартире маленькой.

 

Ближе к Дербенту, то есть к границе с Азербаджаном, в селе Каякент забастовщики устроили трибуну на грузовике.

— Ассалам алайкум, братья. Мы здесь собрались, никто нас сюда не позвал, тут никаких организаторов нет, это мирная акция протеста против системы взимания платы за пользование дорог «Платон». Тут никаких организаторов, никаких политических требований никто не предъявляет.

Вокруг стоят груженые фуры, которые тоже никуда не едут.

Али: Вот у меня машина лично, пошли. Пломбу я вскрыл, отвечу перед клиентом, это чисто предпринимательская пломба, они поймут, за что я пломбу срываю. Мне ехать в Иркутск еще, сколько я должен ехать? Товар испортится полностью!

Магомед Сабир: Человек на последние своим деньги купил этот КамАЗ, как он завтра будет отдавать 500 тысяч штраф, кто-нибудь об этом задумывался, когда принимал эти законы? Помимо этого, вот наши поставщики.

– Я хозяин товара. Купил хурму в Азербайджане, НДС заплатил 500 тысяч. Вот товар если пропадёт – кто будет за него отвечать?

 

Введение системы дорожной платы Платон ярче всего сказалось на ситуации в Дагестане, прежде всего, наверное, потому что это такой Шёлковый путь, именно по этой трассе, идущей вдоль Каспийского моря, овощи круглый год везут из республик Закавказья, из Азербайджана и Ирана. Вот на этих фурах, которые сейчас выстроились вдоль дороги в ожидании мер, которые может предпринять правительство.

Магомед Сабир: Единственный бизнес — вот сервисы, половина наших ребят занимается обслуживанием этих машин, а половина возит. Везде эти машины. Почему вы думаете, Дагестан так сплоченно поднялся? Потому что уже безысходность. У нас в селе около 4 тысяч машин. Вот смотрите, вот они, вот сервисы, фуры, мойки, автосервисы, машины — больше у нас ничего нету.

Гамзат Шаурханов, водитель: Другая работа? Есть другая работа. Это, в основном, для молодёжи — уйти в лес. Но мы молодёжь держим для чего? Чтобы они работали, за нами смотрели, росли, не для того, чтобы их гонять в лес. А вот это вот, что они сделали, Ротенберг и компания, они загоняет молодёжь в лес.

 

Антон Замков, коммерческий директор «РТ Инвест Транспортные системы»: Я все-таки надеюсь, как это было озвучено, что Государственная дума примет изменения в план, начнут действовать уже реальные вполне себе штрафы. Насколько показывает опыт коллег из-за границы, что реальные движения к офису либо к сайту тех, кто не зарегистрировался, возможно только после применения таких санкций.

 

Сейчас дальнобойщики говорят: если реакции не будет, если о проблеме не заговорят по телевидению, если им не пойдут на встречу до 30 ноября — они поедут в Москву. Там телеканалы не смогут их игнорировать, и вызванные скоплением фур пробки вызовут вопросы у чиновников, даже если они до сих пор о гражданском протесте водителей ничего не знали.

— Мы едем на Москву, спокойно, тихо, маршем. Спокойно едем на Москву, а что делать?

— Да мы и так будем терять большие деньги на «Платоне», а что нам стоит в Москву поехать?

Магомед Сабир: У меня друзья, перевозчики в Пскове, они тоже ждут 30 числа, вместе солидарно, и оренбургские ребята тоже, и диспетчера оповещают, что такая информация. Сейчас все ждут 30-го числа, понимаете.

— Что будет?

Магомед Сабир: 30 числа все вот эти машины — груженые, пустые — все поедем на Москву.