Самопровозглашенные «ДНР» и «ЛНР» хотят остаться в составе Украины. Представители самопровозглашенных Донецкой и Луганской народных республик направили в Контактную группу дополнения к изменениям в Конституцию Украины. В предложениях самопровозглашенных Донецкой и Луганской «народных республик» по изменению украинской конституции Крым и Севастополь названы составными частями Украины. Тексты документов можно посмотреть на сайтах «Донецкого агентства Новостей» и Луганского информационного центра.
Они предложили сохранить свои полномочия до местных выборов. Предполагается, что в этих районах будет действовать особый порядок и особый статус местного самоуправления, предусматривающий отдельное правовое регулирование. В поправках сказано, что соответствующие районы в тоже время являются «неотъемлемой составной частью Украины». При этом они должны получить право создавать органы общественного порядка и иметь ряд других полномочий. Эту тему мы обсудили с Валерием Калнышем, журналистом, заместителем главного редактора радио «Вести».
Олевский: Мне кажется, что новина здесь только одна: Москва долго говорила о том, что территория, которую контролируют самопровозглашенные «ДНР» и «ЛНР», должна быть частью Украины, и вот теперь их уже даже сепаратистами не назвать. Но вы, кстати, не называете, я знаю, их теперь можно назвать только лишь верными сынами Родины, которые хотят какой-то такой особой независимости, автономии, большей, чем, кажется, даже в Крыму была. Что вы думаете? Это вообще реально — такое предложение для обсуждения в Украине или бесполезно?
Калныш: Прежде всего, если мы говорим об этом документе. Это документ содержит несколько новостей. Дело в том, что присутствие в составе Украины, так или иначе, было прописано, в том числе, и в Минских соглашениях. Я напомню, что в Украине действует закон об особом статусе отдельных регионов Донецкой и Луганской областей. Знаете, я перед эфиром просто сравнил те предложения в Конституции Украины, которые предложили самопровозглашенные государственные образования, и действующий закон. Надо сказать, что предложения более обширные, требуют большей автономии.
Ну, например, возьмем аспект по поводу судей и органов прокуратуры. В законе об особом статусе написано, что предусматривает участие местных органов самоуправления при назначении на эти должности. В предложениях «ДНР» и «ЛНР» говорится о том, что они назначаются и увольняются местными органами власти. Очевидная разница. Там — принимают участие, здесь — уже жоровский такой вот… Конечно же, вот эти самопровозглашенные формирования требуют более финансовой независимости. Но даже не столько финансовой независимости, сколько финансовой зависимости от государственного бюджета, потому что в действующем законе предусмотрено создание целевых программ на поддержку. Здесь же помимо целевой программы они хотят еще отдельные источники финансирования, отдельную финансовую поддержку и создание специального режима ведения экономической деятельности.
Если возвращаться к вопросу, я думаю, что нет, эти предложения не будут приняты как минимум по двум причинам. Первая причина — организационная. Дело в том, что для того, чтобы внести изменения в украинскую конституцию, надо провести две сессии Верховной Рады, между которыми свой анализ по этим предложениям должен дать Конституционный суд Украины.
Второй момент — это введение такого понятия как «ассоциации». В украинском законодательстве, в Конституции введено понятие «ассоциация», и ассоциация отдельных регионов, отдельных каких-то участков контролируемых. Поэтому вряд ли это будет принято в таком виде, в котором оно есть. С другой стороны, я подозреваю, что это не первый подход к снаряду. Но знаете, диалог, наверное, с чего-то надо начинать. И сейчас если обе стороны заинтересованы в том, чтобы урегулировать конфликт, это станет основой для того, чтобы проводить какие-то переговоры. Но я скажу, что в Украине достаточно скептически отнеслись ко всем этим новациям. И главный посыл заключается в том, что разговаривать никто с нынешними представителями «ДНР» и «ЛНР» на официальном уровне не собирается.
Олевский: Валерий, а вот смотрите, вам не кажется, что то, что сейчас озвучено было Дайнего и Пушилиным, но мало кто сомневается, что написано это было в Москве, это было последнее предложение Москвы.
Калныш: Ну, это предложение Москвы. Здесь, кстати, никто, действительно, не сомневается, что это было написано в Москве. Вообще никто не сомневается. Этим и объясняется, почему это не будет рассмотрено.
Олевский: Но других предложений не будет, видимо, это последнее. Мне так кажется, может быть, я ошибаюсь.
Калныш: Таких предложений на самом деле, наверное, уже было 4. Давайте возьмем два первых — два Минских соглашения: сентябрьское и февральское. Предложение в Конституцию, которое «ДНР» и «ЛНР» передавало 13 мая, нынешнее предложение. То есть торг уместен, он возможен. Но никто с ними разговаривать не будет. Любой диалог по функционированию этих районов Донецкой и Луганской областей возможен только после местных выборов. Местные выборы должны состояться по украинским законам и под контролем ОБСЕ, чтобы закрепить Минские соглашения от февраля. Поэтому после того, как состоятся выборы, после того, как граница будет взята под контроль — тогда возможны переговоры предметные, существенные и с какой-то конкретикой.
Олевский: Да, но остается только понять, когда это случится. Я сейчас фотографию одну покажу телезрителям. Вы ее не увидите, но я вам расскажу, что на ней изображено: огромная очередь из автомобилей. С левой стороны — автобусы, с правой — легковые автомобили, которые в эти дни, тяжелые для местных жителей, в дни обострения военного конфликта в Марьинке, стоят на блокпосту на выезд в на территорию, которую контролирует Украина. Длиннющая очередь — теряется на этой фотографии за горизонтом. Люди стоят почти сутки, чтобы выехать. И это как раз то, что можно назвать, с одной стороны, экономической блокадой — это то, о чем говорил Петр Порошенко. Это то, как сейчас Украина ответила практически на все предложения как-то повлиять на ее Конституцию вот таким переговорным процессом. Тут возникает сразу два вопроса. Один вопрос — это и означает, что предложение не будет принято, вот эта очередь? А второе — не означает ли это, что Украина теряет лояльность даже тех граждан, которые, оказавшись вынужденно на территориях, подконтрольных «ДНР» и «ЛНР», хотели бы вернуться назад в Украину, и спустя некоторое время они не смогут быть интегрированы назад? Ведь важная история — огромные эти очереди.
Калныш: Знаете, я трактую эти очереди как нежелание и невозможность жить на оккупированных областях людей, которые просто устали от войны. И они понимают, куда им надо ехать, извините за пафос, за нормальной жизнью.
Олевский: Вы думаете, это бегство?
Калныш: Фотографии, когда с тех же самых районов идет поток на российскую территорию — граница открыта, но люди почему-то едут на Украину. И знаете, это еще одно подтверждение тому, что та практика, российская практика на этих участках не принимается и не разделяется теми людьми, которые там живут.
Олевский: Это понятно, но я хочу отметить, что…вы не вполне ответили. Мы с вами понимаем, что экономическая блокада в общем действует.
Калныш: Экономическая блокада действует, и она действует не после обращения президента и не после его пресс-конференции или послания к Верховной Раде, которое было на прошлой неделе. Экономическая блокада касается и финансовой сферы, и банковской сферы, и поставок продуктов питания. Дело в том, что на блокпостах сейчас усилен пропускной режим именно во избежание контрабанды, которая идет. Продукты питания пропускаются, не пропускается алкоголь, сигареты, пиво. Я видел на украинских телеканалах сюжеты, когда на оккупированные участки идут фуры с телевизорами плазменными, когда идут фуры с мобильными телефонами, когда в коробках лежат по 40-50 мобильных телефонов. Вот это заворачивается. Все, что касается гуманитарной помощи — оно пропускается.
Олевский: Ну понятно, не поддерживать экономическую базу людей, которые с оружием в руках воют с украинской армией. Логику в этом понять можно, единственный вопрос, который не ясен, и никто, наверное, сейчас не может сказать, но это последний вопрос: у вас есть ощущение, что какое-то решение, которое позволит Украине выйти на границу, может последовать скоро? Или, скорее, все ждут военного конфликта, разрастания, а вовсе даже не прекращения этой блокады за путем налаживания мирной жизни.
Калныш: Знаете, я, наверное, буду здесь пессимистом. Шансов того, что украинские войска, Национальная гвардия может в ближайшее время дойти до границы с Россией и взять территорию под контроль, я бы не решился сказать, что это произойдет в ближайшее время. Та же самая Марьинка — это какое-то непонятное действие, потому что ничто не предвещало беды, как говорится. Здесь неожиданно начались все эти обстрелы. Поэтому единственная возможность урегулирования — это остается политическим делом. Другой возможности нет.
Я напомню, что 16-го июня, а потом 21-го, если не ошибаюсь, должны состояться переговоры в рамках контактных групп в Минске. Возможно, там будет принято какое-то решение. Но пока предпосылки для того, чтобы все разрешилось, нет, потому что и та, и другая сторона стоят на своих позициях. Украина настаивает на том, что должны быть проведены выборы, граница должна оказаться под контролем, российские войска должны покинуть территорию Украины. Пророссийски настроенные боевики, они говорят, что они защищаются каким-то образом. Поэтому, честно говоря, каких-то возможностей, какого-то прорыва в переговорах я не наблюдаю.