Павел Лобков и Станислав Белковский поговорили о скрытых смыслах рисунка Путина, монополии на информацию, о том, как геи кормят государственный бюджет, как связаны «Левиафан» и ЦРУ, кто и почему боится Майдана в России, соберет ли Кадыров миллион человек на борьбу с карикатурами и почему американским космонавтам на орбите лучше, чем русским.
Лобков: Я представляю главного специалиста телеканала Дождь Станислава Белковского, с которым мы по воскресеньям обычно пытаемся собрать все самое забавное, все самое необычное, что произошло за неделю и почесать языки по этому поводу. Стас, у тебя грустное какое-то сегодня.
Белковский: Потому что мне кажется, мы обсуждаем по воскресеньям самое обычное, что происходит в обществе, а совершенно не необычное, хотя, я согласен, весьма забавное.
Лобков: Сегодня главное: сооружается в Москве, в Петербурге Крещение. Этот языческий обряд, а он языческий, потому как насилие над самим собой и определенного рода самоистязание – не совсем в новой христианской традиции, потому что самоистязанием занимались флагеллянты, занимались самобичеватели. Когда я был в православных монастырях, я спрашивал у настоятелей, практикуется ли у вас сухоедение или жесткий пост, когда человек сидит и постится, и зерна, например, ест моченые. Мне говорили, что нет, никто этого не благословляет, потому что это считается тщеславием, гордыней, унижение против гордости, то есть я показываю своим собратьям по вере, что я такой верующий, что я сейчас окунусь, тем более, что сверху дождь идет, а вся вода, согласно поверью, является святой. И сегодня публикуются инструкции, как нужно и как не нужно. Не обозначено, что должно присутствовать при этом духовное лицо, то есть это можно делать без духовного лица и без скорой помощи. 300 с чем-то прорубей уже построено в Москве, причем на Площади Революции, где, естественно, воды нет, там также построены купели.
Белковский: Ну, может быть, это построено на месте фонтана Большого тетра, что очень укладывается в современную концепцию борьбы с гей-пропагандой.
Лобков: А она еще есть?
Белковский: Только что движение «Молодая гвардия» «Единой России» отчиталась по борьбе с гей-пропагандой перед человеком, который, безусловно, в этом вопросе глубоко разбирается – первым заместителем руководителя Администрации президента России Вячеславом Володиным.
Лобков: А почему его так беспокоит гей-пропаганда? Это не самая актуальная вещь, учитывая курс доллара, нефть. Или это опять магия, при помощи которой неким колдовством можно экономически…
Белковский: Я думаю, что его беспокоит качество гей-пропаганды, чтобы она не была слишком низкой, а не сама гей-пропаганда.
Лобков: Сами наши с тобой сейчас разговоры о гей-пропаганде являются гей-пропагандой, потому что мне бы в голову не пришло об этом говорить, если бы не сегодняшний пост Дмитрия Энтео, который где-то углядел, что завтра собирается марш содомитов, которые собираются…
Белковский: Может быть, он его перепутал с Антимайданом – там разные слухи ходят о создателях этого движения.
Лобков: Но тем не менее, марш содомитов какой-то завтра собирается. Я не знаю, что за содомиты гуляют по Москве в понедельник.
Белковский: Дмитрию Энтео виднее, к тому же, это священноначальники РЦП, руководства Администрации президента, Федерального правительства, отдельные представители естественных монополий…
Лобков: Согласно всем теориям, от 7 до 13%, понятно, что в сельской местности меньше, в городской – больше, но не потому что рождаются по-разному, а потому что понятно, что мигрируют туда, где больше толерантности. Рождается одинаково в Албании и в Сан-Франциско, но мигрируют в Сан-Франциско, поэтому там больше. В Москве, я думаю, где-то к 12% должна цифра подходить, поэтому каждый 8-й или 9-й будет представителем сексуальных меньшинств. И небольшую пробку на Садовом кольце можно принять за марш содомитов.
Белковский: Я думаю, что если бы Энтео или люди такого типа поехали бы в офис ОАО «Газпром» на улице Наметкина, они встретили бы там гораздо больше представителей…
Лобков: А откуда все-таки данные?
Белковский: Это мое предположение. После того, как Алексей Борисович Миллер в 2001 году стал председателем правления «Газпрома», кадровый призыв в эту корпорацию стал называться «голубой поток».
Лобков: Ты мне уже рассказывал.
Белковский: Не все, может быть, зрители телеканала Дождь об этом слышали, к чему этот эгоцентризм.
Лобков: А почему «Газпром» - это эгоцентризм?
Белковский: «Газпром» - кормилец государственного бюджета.
Лобков: А какая разница, кто кормит государственный бюджет?
Белковский: Ну как, если геи кормят государственный бюджет, вы здесь не видите прямой логической перемычки?
Лобков: Если взять Голливуд и взять количество там представителей…
Белковский: Они не кормят государственный бюджет.
Лобков: … кормит бюджет Соединенных Штатов.
Белковский: А зачем нам Соединенные Штаты? Мы говорим сейчас о нашей стране.
Лобков: Экономически это не так плохо. Геи - лучшие потребители в fashion-индустрии, геи откажут себе в чем угодно, но не в одежде и развлечениях, поэтому они, как правило, вытягивают страну в кризис.
Белковский: Это и происходит. А кто руководит разработкой антикризисных программ в Российской Федерации, ее правительстве и Администрации президента?
Лобков: Разные люди.
Белковский: Разные, но в частности нет, все сходится. Поэтому нельзя сказать, что только такие маргинальные элементы как Энтео, которые даже не успели разобраться, кто руководит Русской православной церковью Московского патриархата на сегодняшний день, могут участвовать в каком-то марше против содомитов.
Лобков: Стас, у нас триумф традиционных ценностей, фильм «Левиафан», в котором ничего этого нет, хотя там есть некие гомо-эротические мотивы.
Белковский: Он и получил государственное финансирование, ты это хочешь сказать?
Лобков: Его возлюбили американцы с огромной силой, ему дают теперь аж вторую высшую награду. В этом усматривается рука ЦРУ. Сегодня ЦРУ признало, что продвигало «Доктора Живаго» официально, в связи с этим напрашивается.
Белковский: Мне кажется, это основная часть рекламной кампании «Левиафана», чтобы провести логическую перемычку: вчера - «Доктор Живаго», сегодня - «Левиафан». Там, глядишь, введут Нобелевскую премию за кинематограф, и господин Звягинцев ее получит. Представляешь, какой будет триумф ЦРУ вкупе с традиционными ценностями?
Лобков: А зачем ЦРУ пропагандировать традиционные ценности?
Белковский: В ситуации, когда в России эти ценности пропагандируются только на словах, а на деле возникает пробка с каждым 8 или 9-ым, а то и 5-ым в офисе «Газпрома», кто-то же должен взять на себя пропаганду традиционных ценностей. Это ЦРУ и делает. К тому же есть конкуренция между спецслужбами США. Как конспиролог конспирологу я могу тебе сказать, что, может быть, ЦРУ тайно за нас. Например, агентство Национальной безопасности, в котором прежде служил Эдвард Сноуден, и ФБР против. Этого нельзя исключать. Может быть, ЦРУ за Антимайдан.
Лобков: Для чего сейчас нужен Антимайдан – я не могу понять. Логически, если кому-то бояться майданов, то это нужно делать губернаторам, которые деньги не туда потратили и на электрички не хватило, плюс РЖД, которые потребовали соответствующей мзды.
Белковский: Которые как раз потратили деньги туда, поэтому на электрички денег не хватило.
Лобков: Тем же губернаторам, которым нужно ходить со своими бинтами и скальпелем в некоторых регионах, а в Москве волноваться за Антимайдан нечего, потому что Москва потеряет деньги последние. Я знаю, что ты живешь в квартире на Остоженке, 28-комнатной, может быть, она будет стоить не 18 млн. долларов, а 14 млн. долларов. Но ты же из-за этого не выйдешь на Майдан.
Белковский: Нет, конечно. Я буду до последнего оборонять все комнаты, не сходя с этого места.
Лобков: Так вот кому бояться Майдана? Почему в Москве создается Антимайдан, а в областях, где зреют реальные протесты и люди очень злы, туда Энтео не ездит. Или это разница: вот тут кормят, поэтому мы здесь, а там настоящая угроза Майдана – мы туда не поедем.
Белковский: Антимайдан создается там, где есть деньги, а не там, где их нет, поскольку он должен чем-то финансироваться. А в регионах уже на электрички не хватает, какой уж тут Антимайдан? Потом, Энтео третьеразрядный участник Антимайдана.
Лобков: Там есть Хирург. Нет «Анатомии процесса» без Хирурга.
Белковский: Мы еще в прошлый раз выяснили, что на смену поколений спецслужб идет поколение врачей. Помнишь наш разговор про Елизавету Глинку? Мне кажется, что ей самое место на Антимайдане, потому что Александр Сергеевич Залдостанов по прозвищу Хирург, а ведь он действительно хирург-стоматолог по образованию.
Лобков: То есть он умеет вырывать зубы без анестезии.
Белковский: Потом он стал пластическим хирургом, он исправлял внешность людей. Видимо, он может исправить внешность и тех, кто будет избит на Майдане. Представляешь, Залдостанов отхирургирует Навального.
Лобков: Лейб-мотоциклист – в этом что-то есть. Байкеры – представители контркультуры…
Белковский: Интеграция контркультуры в официальную культуру дают гремучую смесь. И здесь как раз не хватает Елизаветы Глинки, чтобы оказать паллиативную помощь всем участникам Майдана после того, как будут они убиты физически или морально Хирургом и его командой. Тем более, Александр Сергеевич Залдостанов уже заявил, что участники Майдана боятся только смерти, и он им ее обеспечит. После этого Глинка облегчит страдания протестующих.
Лобков: Смотри, какое интересное получается Крещение.
Белковский: Это боевое Крещение.
Лобков: При этом еще на Площади Революции стоят холодные фонтаны, чтобы охладиться.
Белковский: Ну еще не понятно, станет ли фонтан у Большого театра купелью. Все-таки пора создавать общество за возрождение бассейна Москва, который непосредственно примыкал бы к Храму Христа Спасителя. Ненужное снести – давно собираются убрать Институт философии оттуда – вот там может быть…
Лобков: Ну и Пушкинский музей можно пожертвовать, потому что там слишком много сцен, которые можно интерпретировать в картинах как пропаганду всяких разных ценностей в западной живописи. Недаром же в эпоху максимальной борьбы с космополитизмом и низкопоклонством в 1947 году Музей Пушкина был преобразован в Музей подарков Сталину, а все, что мы видим сейчас, было убрано далеко-далеко в запасники, и простые русские люди не знали.
Белковский: Там есть поблизости несколько объектов, которые можно снова преобразовать в бассейн, в том числе и фабрику «Красный октябрь», где до некоторых пор находился канал «Дождь», связать Патриаршим мостом. Это очень логично и с эстетической, с религиозной, и с эстетической точек зрения. Путь между Храмом Христа Спасителя и главной купелью страны должен быть облегчен максимально.
Лобков: При этом при всем завтра в Грозном собирается миллион против «Шарли Эбдо». 4 млн. было в Париже, миллион будет против карикатур на пророка. Причем Кадыров сегодня в своем Инстаграме даже не скрывал, он печатал фотографии с совещания, как называет Кадыров, «своих бойцов», которые с ним еще участвовали в джихаде против русских солдат в 1995 году, об этом никогда не стоит забывать, о прошлом Рамзана Ахматовича.
Белковский: Ты очень злопамятен.
Лобков: Да. И вот он собирает своих товарищей и завтра выводит миллион. Из 1 миллиона 300 жителей Чечни, согласно данным «Росстата». Учитывая большую рождаемость и значительную продолжительность жизни в Чечне, можно предположить, что 400 тысяч из них являются малолетними детьми и глубокими стариками. Фактически поголовная мобилизация жителей Чечни на борьбу с карикатурами «Шарли Эбдо». Мы уже выясняли, что Рамзан Кадыров является теневым министром иностранных дел России, показывая настоящую Россию. Лавров показывает европейскую Россию, как умеет.
Белковский: Лавров стремится к позиции Рамзана, поскольку он боится, что Рамзан его «подсидит».
Лобков: Как ты думаешь, вот соберется завтра миллион?
Белковский: Безусловно. Как говорил известный политтехнолог еще 20 лет назад: сколько бы ни собралось на митинге – 50 тысяч человек или 500, в телекамеру влезает не больше пятисот. Поэтому телекамера покажет все, что нужно. Кроме того, мы не должны забывать, что чеченский народ находится в условиях пассионарного подъема, в отличие от русского народа, а в такой ситуации один человек идет за двух. Исходя из этого должна определяться численность мероприятия.
Лобков: А для чего Кадырову это нужно? Чтобы заявить в очередной раз о том, что он не зависит от Конституции…
Белковский: Он не зависит ни от кого, кроме Аллаха. И, конечно, может вывести больше всех в Российской Федерации, если что.
Лобков: А это некая торговля? Смотрите, у меня есть повод – «Шарли Эбдо», я вывожу миллион. Никого эти карикатуры на пророка, особенно в российских верхах, не взволновали, потому что российские верхи достаточно атеистичны или язычески настроены, или у них крайне поверхностное христианство, так или иначе, они верующие по случаю. Там нет пассионариев. В володинской администрации, ну что, Тимур Прокопенко озабочен карикатурами «Шарли Эбдо»? Кончено же нет. Таким образом Кадыров показывает центральным властям: смотрите, я вывожу миллион по ничего не значащему поводу, но если в этих условиях экономического кризиса мне моя копеечка не перепадет, то ведь этот миллион останется.
Белковский: Центральная власть это знает и так, мы помним, что были теракты в Москве на центральных станциях метро, когда тогдашний вице-премьер по Северному Кавказу Александр Хлопонин вздумал разобраться с расходованием федеральных средств Чеченской республики – это все понятно. Но кроме того Рамзан, как министр иностранных дел России номер два, а может быть, номер один и номер ноль, показывает всему миру по поручению Путина, на что он способен. Может быть, завтра он приведет этот миллион в Саудовскую Аравию и заставит ее поднять цены на нефть, кто его знает.
Лобков: То есть это, думаешь, делается согласованно с Москвой?
Белковский: Как бы Рамзан ни давил на федеральные власти, в своей собственной Чечне он безукоризнен и легитимен, пока у него есть кремлевский мандат. Чеченский народ не привык к единоличному правлению никогда за свою историю. И сейчас уже подросло поколение взрослых людей, чьи отцы пострадали от Рамзана, многие из них необратимо и навсегда. Поэтому без кремлевского мандата Рамзан Ахматович все равно не обойдется ни единого часа в своей карьере, поэтому здесь надо понимать, что демонстрация его независимости имеет свои пределы логически и физически.
Лобков: Но он, тем не менее, наощупь пробует сопротивление среде.
Белковский: Многое из этого согласовано с Кремлем. Не нужно переоценивать потенциального масштаба противодействия режиму. Да, на уровне зазнавшихся бюрократа, типа Хлопонина, лезущих не в свои деньги – да, но не на уровне верховного вождя, которому чеченский вооруженный народ недавно принес клятву на грозненском стадионе.
Лобков: И сейчас, как я понимаю, Антимайдан, кадыровская демонстрация – они складываются в некую угрозу.
Белковский: Да, в страшную картину уничтожения любой пятой колонны.
Лобков: Да, пятой колонны, которая сейчас может появиться в силу того, что просто нет денег. Сейчас же нет выборов, кончилась выборная даже в Москве. Сейчас дело Навального распределили по 20 ящикам, чтобы люди запутались, где именно Навальный.
Белковский: Да, это называется рутинизация уголовного дела.
Лобков: И даже без браслета его везде пускают, потому что распылили интерес к Навальному.
Белковский: В браслете тоже есть что-то гомо-эротическое. А всякий распил найдет свой распыл – хороший кремлевский слоган.
Лобков: И против кого? Кто эта пятая колонна?
Белковский: За всем стоят Соединенные Штаты.
Лобков: В это никто больше не верит.
Белковский: В Кремле в это все верят, и все это транслируется, ты просто не смотришь федеральные телеканалы, там это объясняется каждый день. Ну вот прилетит летающая тарелка, и оттуда высадится пять…
Лобков: Летающая тарелка называется МКС, и там сам Господь в день святого Крещения говорит: русский без американца не может, американец без русского – тоже. На предыдущей неделе в американском сегменте протек аммиак. Был такой Армагеддон. В системе кондиционирования, в каждом кондиционере есть аммиак – это не очень приятно. Американцы пришли в гости в российский сегмент, некоторое время там отсиделись, потом аммиак как-то растворился, они пошли к себе домой. Сегодня в русском сегменте прорвало сортир. И наш русский космонавт, фамилия которого не называется, он починил сегодня сортир, пустые блоки сам перегрузил в ракету «Прогресс», аналогов которой, к сожалению, пока нет у американцев, и они доставит бочки с содержимым на родную землю.
Белковский: К очередному религиозному празднику в качестве сакральной субстанции.
Лобков: Но дело в том, что нас подталкивают друг к другу, когда выясняется, что русские космонавты живут в условиях, где в 7 раз меньше пространства на каждого человека. У американцев 2 сортира, у нас – один. Мне интересно, они наших космонавтов в свой сортир пустили или нет? У них же два: гостевой и свой, а у нас один. Или же наш космонавт это чистил сам все? Но, тем не менее, все эти события, которые случаются на орбите, они показываю значками, что никуда вы друг от друга не денетесь, никто вас в жизни не поссорит, потому что критической ситуации все равно будет встреча на Эльбе, где бы эта Эльба ни находилась.
Белковский: Вся эта борьба с Соединенными Штатами делается ради любви, ради того, чтобы доказать, что Америка обязана нас возлюбить и прижать к любящей груди, а за нами не заржавеет. Тем более, мочить в сортирах мы умеем как никто. Это обида на то, что Америка нас не любит, а не какое-то принципиальное долгосрочное желание с ней поссориться.
Лобков: Но кто-то ведь может воспринять это желание как реальное. У нас был замечательный репортаж Маши Эйсмонт, которая показывала конкретных людей в Краснотурьинске, которые эту пропаганду понимают, считывая ее буквально.
Белковский: Народные массы всегда считывают пропаганду буквально.
Лобков: И эти люди, они правда в это начинают верить.
Белковский: Но наши власти же не привыкли обращать какое-то внимание на большинство народа. Это некая масса, которая легко манипулируема с помощью тотальной пропаганды.
Лобков: А загнать это обратно можно? Вот завтра ситуация меняется…
Белковский: Тотальная пропаганда хорошо описана в разных литературных произведениях, например, в романе Джорджа Оруэлла «1984». Вчера мы воевали с Остазией, завтра - с Океанией, и подавляющее большинство народа начинает верить в новую версию так же быстро, как оставляют старую. В Кремле считают, что народ не представляет собой проблему. Его ориентацию, в хорошем смысле этого слова, можно поменять в любую секунду.
Лобков: Это так или не так? У меня здесь стоит штука под названием компьютер, которая стоит в каждом доме. Что интересно, в этом Краснотурьинске, несмотря на то, что люди делят один кусок хлеба на четверых, в общем ужас и полный «Левиафан», при этом в каждом доме по 2 компьютера, у каждого мобильник с двумя симками и все имеют доступ ко всей информации, за исключением 2-3 запрещенных сайтов, на которые и я-то не пойду, потому что они, кроме того, что запрещенные, еще и не очень качественные. Эта штука - она как железная дорога в свое время, разрушает монополию извозчиков на перевозку людей. Или в свое время как нефть и газ разрушили значение дров или угля, или пеньки. И что госпропаганда – это такая пенька, уголь и лошади, а в это время у людей в распоряжении есть технологии, которые позволяют ее легко обойти. Вопрос в том, при всем проникновении и туда, в компьютер, этой госпропаганды, этих троллях, разнообразных людях, ордах, которые постят, и целые конторы, занимаются госпропагандой, все равно количество независимой информации значительно. Не разрушает ли вся эта информационная штука любые старомодные попытки пропаганды через федеральный канал?
Белковский: Пока нет, потому что старомодная пропаганда гораздо лучше апеллирует бессознательно русского человека. Ведь хочется считать не то, что ты лох, живущий в неправильной стране, совершающей большие ошибки. Хочется считать, что в том дерьме, в котором ты живешь, есть необходимые условия твоего спасения и колоссального триумфа, который наступит по какой бы то ни было причине, например, потому что завтра мы победим Америку и остановим ее победоносное шествие по миру.
Лобков: Не видно этого победоносного шествия Америки.
Белковский: Как не видно? Этого не видно на канале Дождь. Будем скромнее. А на Первом канале очень даже видно. Крым мы присоединили, независимость Донбасса и Луганска, несмотря на действия хунты, отстояли.
Лобков: Это шествие какой-то другой силы – победоносная и вызывающая оторопь.
Белковский: Нет, на Первом канале не вызывает оторопи. Тебе рассказывают полчаса из часа эфирного времени, что большинство умных и прогрессивных людей на Западе за нас, скоро Обама умрет от свинки, а Меркель - от птичьего гриппа, и тогда в мире наступит гармония на российских условиях. Ты все это недооцениваешь. Я не согласен только с тем, что это не имеет никаких последствий и может быть переключено в любой момент, потому что совокупная агрессия и ненависть, которые накапливаются в народе в силу этой тотальной пропаганды, могут выплеснуться на кого угодно, и совершенно необязательно на тех, против кого тотальная пропаганда формально направлена.
Лобков: Потому что Америка все равно далеко и хорошо защищена.
Белковский: Да. Представителем пятой колонны не обязательно должен оказываться человек типа нас с тобой. Им может оказаться какой-нибудь местный начальник.
Лобков: Кстати, два одинаковых фильма по смыслу, я не имею в виду одинаковых по уровню, а то сейчас меня Олег Кашин растерзает, скажет, что я представитель низших слоев интеллектуального дна, который не понимает различий между фильмом «Дурак», между фильмом «Долгая и счастливая жизнь» и между фильмом «Левиафан». Но они же все об одном.
Белковский: Олег Кашин – это какой-то крупный кинокритик?
Лобков: Да.
Белковский: Извини, я все-таки отстал, там на дне нам найдется совместное место.
Лобков: И что те, кто любят один фильм не могут полюбить другой, есть детали, есть разница, есть оттенки. Но мы же видим, что эти фильмы обо дном: о том, как вдруг из массы возникает некий человек, совершенно до этого не имевший никакого отношения к политике, к пятой колонне и бросает вызов. Чаще всего, вызов неуспешный. Возможно, в этом заключается пропаганда и министерство культуры бы финансировало фильмы, потому что один, в конце концов, садится в тюрьму на 15 лет, а другого вообще…
Белковский: Нет, ну герой должен положительный умереть, поэтому здесь нет никакого противоречия. Happy end только в Голливуде бывает.
Лобков: Да. Но появляется такой персонаж. Есть ли гарантия, что такие персонажи не начнут появляться? Вот вспомни паркмена, он не положительный персонаж, он сложный довольно тип. Но вот эти паркмены начнут множиться, и пятая колонна – это будут те люди, которые сейчас в эти дни находятся в Риге и обсуждают перспективы борьбы с кровавым путинским режимом.
Белковский: В Вильнюсе, скорее, чем в Риге.
Лобков: Я не помню, где они находятся, но они массово туда уехали все. И те люди будут разрушителями общественного спокойствия, которого все так массово боятся.
Белковский: Разрушителем спокойствия может быть только один единственный человек, который еще не стал героем фильмов киноклассиков – это Владимир Путин, нынешний президент. Я, кстати, хочу поделиться эксклюзивом с каналом Дождь. По моим данным, в конце прошлого года закончили свою жизнь две очень важные политические фигуры России, которые несомненно влияли на психологию двух первых лиц – Владимира Путина и его формального наследника Медведева. Ушла из жизни лабрадор Кони и скончался кот Дорофей.
Лобков: Я не знал об этом.
Белковский: Да. Это очень важно, поскольку лабрадор Кони формировала определенный психологический климат вокруг Путина. И его стремление к оголтелой борьбе против Соединенных Штатов, против пятой колонны внутри страны, его представление о том, что при жизни уйти от власти он не сможет, во многом было связано с представлениями о завершении жизни лабрадора, которого он любил больше любых приближенных и отдаленных от него. Кот Дорофей во многом символизировал некую независимость и модернизацию. Если ты помнишь, в начале 2012 года в знак протеста против решения Медведева сдать власть обратно Владимиру Путину он даже покинул резиденцию, и был туда возвращен только с помощью отряда ФСО. Никем не отфиксированный и не обозначенный уход в итогах 2014 столь драматический лабрадора Кони и кота Дорофея очень серьезно нам отольется в 2015 году.
Лобков: Дело в том, что там есть зоопарк. У Владимира Путина есть собака породы акита-ину, которая есть у многих высокопоставленных людей в Москве, подаренная чуть ли не губернатором одной из японских провинций, породистая, настоящая, выражающая самурайский дух, преданность.
Белковский: Но вряд ли кто-то мог выражать преданность лучше, чем покойная Кони. Но все меняется в нашей жизни. И только тогда, когда Владимир Путин по каким бы то ни было причинам уйдет от власти, добровольно или принудительно, тогда и получат импульс все эти самые обреченные на неумирание герои кино.
Лобков: Давай посмотрим одну картинку. Во время посещения детского центра Владимир Путин опять вернулся к творчеству. Всех уже немножко трясет, когда это происходит, потому что начинают читать смыслы, достаточно вспомнить кошку, вид сзади. А что он в этот раз детям нарисовал. Что ты об этом думаешь? Во-первых, очень многие люди пошли сразу на сайты крупнейших музеев мира и стали искать Вавилонскую клинопись, также буквы, которые внизу, они непонятные – бывают арабские, бывают в иврите. С другой стороны мы видим черное пятно, и мы видим человека, скорее всего напоминающего Губку Боба. Первая версия была, что Губку Боба, как символ американской культурной экспансии, а мы знаем, что зачастую именно через такие детские подсознательные символы, такие как «Ну, погоди!», где главный герой тоже не вполне соответствует русским традиционным ценностям: он курит, ведет нездоровый образ жизни, не занимается, в отличие от зайца, спортом.
Белковский: Он не главный герой, это ключевая роль второго плана. Главный герой – заяц. Это типичная картина нынешнего российско-американского противостояния. Америка сильнее, но побеждаем мы.
Лобков: И мы видим Губку Боба, которого поджаривают на адском огне. Это была одна из первых версий.
Белковский: На мой взгляд, мы видим мужчину семитской внешности, скорее чем Губку Боба. Я просто не знаком с Губкой Бобом и не знаю, насколько он близок к семитской расе. Скорее мы видим некого пророка или царя Израиля в исполнении Путина, что отражает его рефлексии на тему его нынешней исторической роли.
Лобков: А что же внизу? Это ад, в котором мы находимся?
Белковский: Нет, внизу – это борода пророка, в которой присутствуют эти символы.
Лобков: То есть ты считаешь, что Путин нарисовал карикатуру на пророка?
Белковский: Да. При этом, пророком является он сам. Тем самым он примерил это противоречие: он и карикатура на пророка, он и пророк.
Лобков: Что нам выдал Google, когда мы, обрезав видео, поместили эту картинку, мы получили «Je suis CHARLIE».
Белковский: Да, это соответствует моей теории, что Путин встал над противоречием карикатурным пророком и самим пророком и соединил это в единое целое. Он диалектически преодолел противоречие между исламским экстремизмом и западным свободомыслием, что еще раз говорит о его претензиях быть ключевой фигурой в современном мире.
Лобков: Вот смотри, анонимус.
Белковский: Все сходится, все основные архетипы современного мира, все его знаки сводятся к Владимиру Владимировичу Путину. Он нарисовал абсолютно универсальный всепоглощающий образ.
Лобков: А вот это как тебе?
Белковский: Ведь князь мира сего, на роль которого тоже претендует Владимир Владимирович – это отнюдь не Господь Бог.
Лобков: И это котик с автоматом и крыльями. Я не знаю, откуда это.
Белковский: Это существо, которое по нежности соответствует душе Владимира Путина, по крыльям – его духу, а по автомату – его силе. Это Владимир Владимирович, безусловно.
Лобков: И еще один котик.
Белковский: Да, конечно. В цивилизации, которая любит рисовать котиков, как Владимир Владимирович может промахнуться между этого образа? Это все его образы, Google не ошибается.
Лобков: А последнюю картинку не комментируй, пожалуйста, но ее тоже Google выдал в числе первых десяти.
Белковский: Комментировать не приходится, тут все укладывается полностью в мою доктрину.
Лобков: Это был наш эксперимент, который мы поставили над этой картинкой.
Белковский: Тем самым, в этой картинке весь Путин во всех его проявлениях, которым нет числа.
Лобков: То есть это котик с автоматом и с крыльями – это нежный миротворец.
Белковский: Он – ангел, котик и убийца, то есть автоматчик, я прошу прощения, одновременно.
Лобков: Скажи пожалуйста, можно ли во всех этих огромных шествиях, которые мы наблюдали на неделе, видеть нечто общее. Франция встала, 4 млн французов встали не на защиту явно «Шарли», а чего-то другого. Как говорят всякие правые типа Нарочницкой, ну феномен же объяснить невозможно, их Рамзан Кадыров не собирал по деревням при помощи совещаний, они собрались сами. И это была демонстрация европейской идентичности, что ни один человек ярких экстремистских взглядов не сможет победить нацию Руссо и Вальтера. Это была демонстрация идентичности: сколько вы к нам ни приезжайте, какие организации ни устраивайте, какие теракты…
Белковский: «Кто к нам с мячом придет, тот по шайбе и получит», как гласила пошлая шутка старых времен.
Лобков: Другие считают, что это была демонстрация за французско-республиканские ценности. В общем, зная французов, я знаю, что они говорят, что если где-то написано «Свобода, равенство, братство», а это написано на всех государственных заведениях, это воспринимается как такая же государственная пошлость, как у нас «Вперед, к победе коммунизма», и поэтому это нивелируется уже. То есть люди вышли за какую-то свою идентичность. Украинцы после случая под Волновахой, расстрела автобуса, вышли с очень странными лозунгами: «Je suis Volnovakha», как будто они французам хотят доказать это. И тоже вышли явно не по команде. И сегодня весь Киев и Харьков стоят с этими лозунгами. И завтра огромный митинг, который будет против «Шарли». Сам феномен того, что в течение 3-4 дней в крупнейших городах мира выходят огромные митинги, это говорит о том, что людей что-то достало, что они готовы группироваться в защиту каких-то ценностей, причем делают это при ужасной погоде, делают это при том, что есть много других дел.
Белковский: Главная цель человека, как я считаю – это преодоление его космического одиночества. И на этом фоне погода не имеет большого значения. В раю она все равно прекрасна всегда, а в аду может быть переменной, как облачность. Конечно, во Франции достало и нужно было продемонстрировать, что нация французов до сих пор существует, равно как и Европа с ее ценностями. На Украине массовые акции давно стали главной формой эффективного политического самовыражения. А «Je suis Volnovakha» - это провинциальность. Она и у нас, и у украинцев хорошо развита, мы не преодолеем ее, пока, наконец, не ощутим себя полноправной частью Европы, что, возможно, будет нескоро. Рамзан Ахмат – это по команде, поэтому это немножечко другое, это демонстрация внутреннего единства и спокойствия самого Рамзана Ахматовича, способного решать глобальные задачи на уровне пророка Мухаммеда, а то и выше.
Лобков: На фоне всего этого начинается явно война на Украине дубль какой – уже сложно сказать. Пять министров разъехались, ни о чем не договорившись, из Берлина, встречу в Астане 15 числа…
Белковский: Мы с коллегой приехали из Берлина, да.
Лобков: Встречу в Астане отменили. Процесс пошел развиваться неуправляемый после расстрела этого автобуса или управляемый?
Белковский: Управляемый.
Лобков: Ты считаешь, что и теперь управляемый?
Белковский: Да, на мой взгляд все абсолютно логично и прозрачно. Было ясно, что Владимир Путин способствует деэскалации конфликта, постольку поскольку он хочет снова избавиться от статуса изгоя и выйти на прямые конструктивные переговоры с Западом, где его бы уважили как единственно возможного миротворца на Украине. Он жил в преддверии саммита в Астане, потом Германия в лице канцлера Меркель сообщила ему, что саммита не будет, пока все российские военные не покинут украинскую территорию, а украинский контроль над границей с Россией не будет восстановлен.
Лобков: По моим данным, 3 октября прошлого года за исключением, может быть, каких-то очень законспирированных советников, российских военных в массе на территории Украины нет.
Белковский: У нас разные представления о массе. Да, но мне кажется, они перемещались свободно через российско-украинскую границу, в те дни, когда там был контроль ОБСЕ, их не было, а через несколько часов они могли уже появляться – это другой вопрос. Ведь со спутников все хорошо видно. Кроме того, буквально в эти же дни, когда Меркель поведала Путину неприятное известие, случилось еще одно оскорбление в адрес российского президента. Его не пригласили на отмечание 70-тилетия освобождения Освенцима.
Лобков: Ты думаешь, он всерьез это воспринял?
Белковский: Да, конечно. Путин живет внешней экономической политикой.
Лобков: И его религией является память о Второй мировой?
Белковский: Нет, память о Второй мировой для него важна, потому что он отрицает холодную войну сейчас, считает, что ее как будто не было, тем самым важнейший логический изъян в его рассуждениях – это забвение холодной войны, которую Советский Союз проиграл, в силу чего и распался. Путину кажется, что мир до сих пор является Ялтинско-Потсдамским и живет по канонам, установленным в 1945 году. А если это не так, то нет и внутренней легитимности для многих поступков Путина. Кроме того, 10 лет назад на отмечании 60-летия освобождения Освенцима Путин был и был там главным героем.
И для того, чтобы это было так, Кремль организовал изощренную провокацию накануне отмечания. Группа депутатов-дураков, которых развели в темную из фракции КПРФ и Родина написали какое-то антисемитское письмо в генпрокуратуру России тогдашнему генпрокурору Владимиру Устинову с требованием проверить на экстремизм какие-то еврейские книги, включая вавилонские и иерусалимские талмуды, и по возможности их запретить. Это было сделано специально, это развод, чтобы Путин, едучи в Освенцим, мог извиниться за это и сказать, что вот такие уроды есть у нас, но эта позиция совершенно не отражает нашего государственного мнения. И все аплодировали Путину. И он, безусловно, купался в лучах славы и готовился к той роли всемирного лидера, которую он сейчас примеряет на себя. А 10 лет спустя его даже не приглашают, хотя организатор празднований даже не Польша и не Евросоюз, а музей Аушвиц-Биркенау.
Лобков: Ну понятно, что музей все равно не может списки не подать в МИД, не может не проконсультироваться. Формально это музей, но мы же понимаем, что за этим стоит польский МИД и за этим наверняка стоят некоторые рекомендации Дональда Туска, который сейчас очень крупная фигура в Евросоюзе.
Белковский: Независимо от рекомендаций музей и так бы не пригласил Путина с учетом современной ситуации. И глубоко уязвленный и оскорбленный этими событиями, Путин хочет еще раз дать понять: я есть война и мир на Украине, если вы все-таки хотите мира, вы должны договариваться со мной и в уважительном тоне, а если вы не хотите этого делать – вы не получите мира на Украине, вот вам.
Лобков: Ты считаешь, что эти события связаны?
Белковский: Да, самым прямым образом.
Лобков: Но если сейчас реально там нет русской руки в виде Бородаев, Гиркиных-Стрелковых.
Белковский: Там более гораздо профессиональные руки есть, чем Бородай и Гиркин-Стрелков. Я могу ошибаться, но я уверен, что всякий грабеж, рэкет и прочее на территориях ДНР и ЛНР могут осуществляться по внутреннему рассуждению тамошних людей, но в Донецкий аэропорт оно могло быть санкционировано только из Москвы.
Лобков: Это два ключевых момента: обрушение башни в Донецком аэропорте как символ Вавилонской башни, символ последней цитадели, которую держали украинские военные в Донецке. Сейчас до сих пор непонятно…
Белковский: Путин хочет всем сказать, что я ваш Губка Боб, и не будет у вас другого Губки Боба кроме меня, так что зазывайте саммит и давайте договариваться. До сих пор это почти не имело значения, но Путин дожимает этот вопрос.
Лобков: Нет, понимаешь, что при всем влиянии мелких домашних животных на Владимира Путина и Дмитрия Медведева, мы же прекрасно понимаем, что ситуация запущена в пробирки. Я по образованию биолог, я понимаю, что есть процессы, которые ты можешь запустить, но они называются автокаталитические. Ты смешиваешь философские камни на своей фаустовской кухне, но дальше у тебя будет ползти черная колбаса, которая будет ползти 2-3 метра, пока не сожрут дом.
Белковский: Биомасса, как говорилось в советском фантастическом детском фильме «Отроки во вселенной».
Лобков: Да, моя точка зрения, что там давно ползет уже биомасса. Этими попытками контролировать людей: одного глупее, другого умнее; одного более провокативного, другого – менее; Пореченкова, чтобы он пострелял, Охлобыстина, чтобы он благословил, крестил или проклял. Сама эта судорожная смена игроков показывает, что реальные нитки управления донецко-луганским процессом оборваны, и на него пытаются повлиять, добавляя в щи… Вот кипит варево у вас кровавое, сначала налили шинели в виде Пореченкова – не сработало, потом налили серной кислоты в виде Гиркина – хорошая пена пошла, потом серная кислота кончилась, потом налили стирального порошка.
Белковский: Нет, я с этим совершенно не согласен. Во-первых, Гиркин там был с самого начала, а не после Пореченкова. Он во многом был детонатором войны, как он сам признался. А он, между прочим, гражданин России и полковник ФСБ, а не какой-то местный сепаратист.
Лобков: Я к тому, что они не знают, что делать с этой кастрюлей.
Белковский: Нет. Все не так. Очень многие люди, которые были самостоятельными на уровне мышления, устранены логически, как Гиркин, и физически, как некий Бэтмен – Александр Беднов, полевой командир. Захарченко и Плотницкий в политических вопросах – это главы так называемых ДНР и ЛНР подчиняются Москве. И Путин не может выпустить из-под контроля ситуацию, которая для него лично имеет огромное значение на международном уровне. Поскольку от того, что там происходит, зависит его позиция на переговорах с Обамой и Меркель. В целом, она подконтрольна Москве. В вопросах местных разгромов, отжимов, похищений людей и товаров – нет, не подконтрольна. Но такой задачи и не стоит. Это способ самообогащения местных террористов в условиях, когда экономика почти полностью разрушена.
Лобков: Я с тобой все равно не согласен. Я сторонник той идеи, что далеко не все процессы контролируются.
Белковский: Потому что ты – биолог-атеист. А я – системный программист, верующий христианин.
Лобков: Есть процессы, в которых очень много разных компонентов.
Белковский: Конечно. В этом проявляется разница наших мировоззрений.
Лобков: Мне кажется, что ты нанят Кремлем для того, чтобы показать всевластие Путина, чтобы показать, что Путин может контролировать любой неконтролируемый процесс, что он может, условно, прийти к ядерному, в котором уже началась цепная реакция, и, послав внутрь Суркова или кого-то еще таинственным образом без боровых стержней остановить цепной процесс. Ты как раз и есть апологет, нанятый Путиным и администрацией президента, который показывает, что все процессы так или иначе подконтрольны Путину. Я так не считаю.
Белковский: Я этого не отрицаю, но считаю, что ты как раз человек, нанятый Кремлем и апологет, оплачиваемый администрацией президента, потому что ты хочешь доказать, что Путин ни в чем не виноват.
Лобков: Я считаю, что он далеко не на все влияет.
Белковский: Да, он ни в чем не виноват, и поэтому Обама и Меркель должны с ним выйти на прямые переговоры, поскольку как миротворец он эффективен. И в человеческих жертвах, в приказах о наступлении на Донецкий аэропорт – здесь нет никакой руки Путина. И я не вижу между нашими позициями противоречия, поскольку многие намекают на то, что сам канал Дождь - есть рука Кремля, который как «Литературная газета» в советское время должен быть механизмом для выпуска общественного пара. Очень логично, что в студии канала Дождь прокремлевского на тайном уровне присутствуют два кремлевских агента с прямо противоположными точками зрения.
Лобков: Ты, кстати, в каком подъезде – в 6 или в 20? Это очень важно.
Белковский: Я человек небогатый, поэтому не буду рисковать разглашением этой информации.
Лобков: В 6-м – интеллектуалы, а в 20 – силовики.
Белковский: Я не интеллектуал и не силовик, поэтому в каком-то третьем подъезде, но в каком именно, я сейчас не скажу, потому что каналу Дождь еще на этом жить и жить. Не забывай, что я – главный специалист.
Лобков: Роль спонтанности в истории ты признаешь?
Белковский: Как говорил Гегель: необходимость любит рядиться в одежды случайности. Видимо, война на Украине – есть тот шаг, который приведет Владимира Путина к стратегическому краху. Ибо если она бы не случилось, Путин был бы вечен, а это в некотором смысле противоречило бы интуитивным представлениям о том, как должна складываться история России в XXI веке.
Лобков: По опыту Приднестровья мы можем сказать, что подобные злокачественные образования могут существовать очень долго. Тем более, что мы с тобой не берем в расчет весь мир, где существовало такое образование как Эритрея, оно недавно получило государственную независимость, оно существовало примерно так же, как Донбабве. Восточный Тимор существовал по этим правилам в течение 30 или 40 лет. По тем же правилам существует еще огромное количество разнообразных зон, о которых мы не знаем.
Белковский: Это в каком, 6 или 20 подъезде так учат говорить? Можно я отвечу со стороны своего засекреченного подъезда? Все это было в XX веке, а XX век качественно отличается по скорости политических и гуманитарных коммуникаций от XXI. Во-вторых, все это было не в Европе. В-третьих, если брать казус Приднестровья, которое все же в Европе, то это было связано с распадом Советского Союза, то есть субъективной геополитической катастрофой.
Лобков: И с наличием там 14-й армии, которая была основой…
Белковский: Нет, с наличием базы противника, которая была хорошо подготовлена. Я хорошо знаю Приднестровье, я много раз там был еще до распада Советского Союза, так же, как в Абхазии и Южной Осетии. Мы должны признать, что абхазы и осетины не хотели жить в составе Грузии, так же и Приднестровье было искусным образованием внутри Молдавской СССР. Ничто это не имеет отношения к Донецку и Луганску. Это совершенно искусный конфликт, связанный с амбициями Владимира Путина, как крупнейшего, в его представлении, международного лидера современности. И это происходит на территории Европы, именно поэтому это вызвало такую жесткую реакцию запада, а Приднестровье, Абхазия и Южная Осетия, независимо от подъездной принадлежности, ее не вызвали. И Путин рассчитывал, что и снова не вызовет. Поэтому это нечто иное. Я думаю, у нас хватит запаса программ, чтобы все это обсудить.
Лобков: Мы должны заканчивать. Со Стасом Белковским мы признались сегодня в том, что мы оба являемся агентами Кремля, мы совершили каминг-аут. Я хожу в 6 подъезд, Стас отрицает, что он ходит в 20-й. Мы оба прославляем Путина, занимаемся апофатическим богословием, доказываем, что он всесилен и может устроить все, что угодно, ибо может устроить все, что угодно и где угодно.
Белковский: Ты занимаешься апофатическим богословием, а я – афотическим. У нас система однобогослованая, но многоподъездная.
Лобков: Мы возвеличили Владимира Путина, показали на примере его рисунков, что он апеллирует ко всем силам, в том числе и к силам хтонических божеств.
Белковский: Он является царем, судьей и пророком в одном лице, поскольку свой опыт совмещения полномочий ветвей функций власти в Российской Федерации он переносит на вселенский сакральный уровень.
Лобков: Тем самым, мы решили, что пока Меркель, Обама и другие мелкие политические лидеры европейские, а они мелкие, потому что они не самостоятельные, зависят от Брюссельской бюрократии всесильной. Туда же еще можно Ротшильда с Рокфеллером…
Белковский: Главное, люди, которые скоро уйдут. А Путин бессмертен, он не уйдет никогда.
Лобков: Они зависят от выборов, в конце концов, а Путин от них не зависит. Он управляет всем.
Белковский: И при этом не виноват ни в чем, поэтому мы с тобой образуем единое целое, в котором нет внутренних противоречий. Он всемогущ и благ – несет в себе все черты Господа Бога. Зла на нем нет никакого.
Лобков: Ты будешь принимать ванну у себя дома или на Площади Революции?
Белковский: Пока у себя дома. Мы с тобой хоть и совершили каминг-аут, но я не такая публичная фигура как ты.
Лобков: Я тоже сегодня не решился нырнуть в крещенскую прорубь, но я тут видел Владимира Роменского, нашего коллегу, такого всего взъерошенного и очень пунцового. Я подозреваю, что он со многими 3820 тысячами, по прогнозам РЦП, москвичей окунулся в ледяную воду и в 9 часов нам расскажет о своих ощущениях.