Приговор оппозиционеру Алексею Навальному и его брату Олегу Навальному по делу «Ив Роше» перенесли на 30 декабря. Об этом политик сообщил на своем сайте в понедельник, 29 декабря.
Леонид Волков экс-глава предвыборного штаба Навального рассказал подробности.
Дзядко: Правильно ли я понимаю, что здесь были ответы респондентов с некой мотивировкой, что ли. Как они объясняли, почему именно Владимир Путин, а не кто-либо другой человек года №1?
Волков: Да нет, никакой особой мотивировки не было. Это был открытый вопрос, когда мы просили назвать человека года, необязательно мужчину, хотя потом мы спрашивали о женщине, но обычно все называют мужчину, и вот этот мужчина - Владимир Путин каждый год на протяжении уже 15 лет, с 1999 года, в 1999 году 38%...
Дзядко: То есть вовсе не с 2008 года, как я сказал?
Волков: Нет, с 1999 года. Каждый год с немного разной цифрой. Это не одно и то же, но можно сравнить его с электоральном рейтингом, когда в таком же открытом опросе мы спрашиваем: «Назовите того, кого бы хотели видеть президентом, если бы выборы прошли в следующее воскресенье», Путин набирает примерно столько же. По ноябрьскому опросу он набрал порядка 53-56%, очень близко.
Дзядко: Эта формулировка «Человек года» людьми воспринимается исключительно как позитивная формулировка?
Волков: Скорее, как позитивная. Если посмотреть, дальше идут политики, второй - Шойгу. На самом деле он в 1999 году тоже был на втором месте, но это было связано с выборами, скорее. Здесь он появился года два назад как министр обороны, такая тоже символическая фигура. Соответственно, дальше уже Лавров в связи с Крымом. Ну и вообще рейтинг Путина и эти оценки чрезвычайно высокие связаны, конечно, с ситуацией на Украине, с присоединением Крыма, затем и с конфронтацией с Западом на фоне этих чрезвычайных событий и чрезвычайной работы СМИ, прежде всего, государственного телевидения, где идет накрутка, противостояние, такой эмоциональный накал.
Дзядко: А насколько люди вообще доверяют СМИ государственным?
Волков: Вполне себе доверяют. Это не абсолютное доверие, но если мы спрашиваем об адекватности освещения украинских событий, большинство говорит, что в принципе все в порядке. Мы спрашивали, например, о том, насколько часто люди слышат другую точку зрения. Где-то меньше четверти, по-моему, говорят, что часто слышат, а больше трети говорит, что вообще никогда ее не слышали.
Дзядко: Они при этом имеют на нее запрос или не слышали, ну и Бог с ней?
Волков: Если говорить о событиях на Украине, то информация, скорее, воспринимается на ура. Тут важно то, что само восприятие отличается от того, как это воспринимается украинцами. Если 70% украинцев говорит, что Россия и Украина находятся в состоянии войны, то меньше 25% россиян согласны с этим. В основном, это воспринимается как гуманитарная операция, помощь братскому народу, русскоязычному народу Украины от всех тех угроз, понятно, это фашисты, националисты. Здесь создан такой миф, который хорошо работает.
Здесь даже неважно, что там происходит, важно, что восприятие здесь и восприятие там совершенно разное. И это чувство, что Россия вообще-то делает что-то хорошее, скорее, а не плохое, и то, что лишь незначительная часть готова признать или признает и говорит, что там есть российские военные, большинство либо не готовы, не хотят это признавать. И более жесткий вопрос, идет ли война или не идет, помогают или не помогают, скорее, говорят: «Помогают, но там только добровольцы».
Дзядко: Гуманитарная помощь.
Волков: Да, гуманитарная помощь, добровольцы, конвой, а военных, наверное, нет. Хотя на фокус-группах, скорее, получается, что если попытаться говорить с людьми начистоту, гораздо большее количество говорит: «Если говорить начистоту, то, наверное, может быть, и есть. А так, конечно, нет».
Дзядко: А насколько люди сегодня, на ваш взгляд, в разговоре с социологами откровенны? Или в значительной степени они отвечают так, как считают нужным ответить, иначе попадет? Я об этом спрашиваю, потому что я слышал в последнее время подобную точку зрения.
Волков: Это распространенная точка зрения. Но, во-первых, она не доказана. Во-вторых, это одна и та же методология, которая применяется на протяжении 25 лет. И резкий рост рейтинга, который вырос практически на 20-25% в течение двух месяцев, он объясняется не страхом, а объясняется чрезвычайностью самой ситуации, это присоединение Крыма, это противостояние. И здесь можно на самом деле сравнить, это уже было в 1999 году после взрыва домов, на фоне антитеррористической операции в Чечне, это было в 2008 году на фоне войны с Грузией, когда рейтинг за два-три месяца вырастал… В 1999 году он вырос с 30 до 80% за два месяца. Именно такой быстрый рост, чрезвычайный рост, скорее, объясняется чрезвычайными обстоятельствами, то, что СМИ, если сравнивать с 2008 годом, с войной в Грузии, то сейчас на протяжении года СМИ работают в чрезвычайном военном положении фактически. Скорее, этим объясняется.
Дзядко: Сегодня одна из главных тем – перенос оглашения приговора Алексею Навальному. Насколько я понимаю, в ваших опросах эта фамилия также иногда звучит и фигурирует. Что знают, не знают о нем наши сограждане, например, о том самом уголовном деле, по которому завтра будет вынесен приговор?
Волков: Здесь два момента. Первое – сейчас о Навальном знают примерно, если по России брать, это примерно 50%, а по Москве больше, конечно. Но пик его известности прошел, он приходился на время избирательной кампании в прошлом году. Тогда по России это было больше 55%.
И второе – со временем, когда его имя стало больше упоминаться на государственных каналах, когда оно стало известно широкому кругу россиян, то изменилось отношение к уголовному делу. Если в 2011 году мы начинали соотношение – больше 50% говорили, что это несправедливо, он не виноват, и 20% говорили, что виноват. Сейчас, скорее, 38 на 38. Мы видели, как за три года, когда начали его имя полоскать по государственным каналам, начало изменяться отношение среди тех, кто его знает, потому что многие узнали о нем впервые в качестве фигуранта уголовного дела.
Фото: РИА Новости