Двенадцать памятников в одной Москве, но самый известный – у Котельнического моста.
Владимир Суровцев, скульптор: «Он с одной стороны, компактный, а с другой стороны, очень емкий по содержанию. Существует вертикаль укрепления государственности, на которую мы, художники, я надеюсь, все работаем».
Последнее слово всегда за заказчиком, говорит Суровцев, поэтому с абстрактными формами тут особо не поиграешь. Если памятник, то узнаваемый и советский, как в любом райцентре. Чтобы по внешним признакам прослеживалась родословная нынешней власти.
Владимир Суровцев, скульптор: «Художник, который занимается монументальным творчеством, он волей-неволей должен быть государственником. Очень внутренне патриотически настроенным. И я считаю, что это одна из привилегий художника-монументалиста».
Резец скульптора высекает волевые черты современной России. Достаточно взглянуть на его работы, чтобы понять, какую власть сегодня уважают. Чаще всего заказывают Сталина и Путина. Эти налитые бронзой бюсты еще долго будут кормить художников, они - источник их творческого роста и долголетия.
Владимир Суровцев, скульптор: «Мы действительно зависим от государства, и было бы глупо, живя в этой стране, делать что-то супротивное идеологии и основному направлению развития нашей страны. Тогда ты получаешься… тогда выходи на Болотную площадь, и результат тебе понятен!»
Самая известная работа Суровцева - памятник экспедиционному корпусу в Париже. Принимал и оценивал работу лично президент Путин. Все происходило глубоко за полночь, в Ново-Огарево, в обстановке строжайшей секретности.
Владимир Суровцев, скульптор: «Он сидел такой тревожный, переживающий. А потом, когда я сбросил тряпочку с бронзовой модели, - он: ну вот, че ты мне тут рассказываешь! все понятно, все замечательно. И потом очень теплые слова он сказал на открытии».
Тут государевы награды, лауреат премии правительства России. А так, за каждый памятник дается та или иная медаль.
Только вот толку от этих орденов и медалей никакого. Пенсия у скульптора такая, что любой Пракситель превратился бы в жалкого просителя.
Владимир Суровцев, скульптор: «Моя пенсия, вот я третий год на пенсии, вы не доверите, я вам могу показать, 3468 рублей. Я не знаю такого чиновника, который бы на эти деньги выжил. Я бывал и в Африке, в Танзании, самых бедных странах, - ну не может быть такой цены».
Неделю назад в мастерской прорвало туалет, и музы покинули художника. Теперь, вместо того чтобы творить, ему приходится писать жалобы в Мосводоканал. Ему, скульптору, чьи памятники установлены в 22 странах мира! Хоть Путину иди и жалуйся.
Владимир Суровцев, скульптор: «Это как бы стыдно, неудобно, ты всегда понимаешь, что человек государственный деятель, масштабны сохранения мира, а ты с какой-то ерундой обращаешься. Я сегодня в очередной раз звонил этим чиновникам, пытаюсь быть бесконфликтным, говорю, неужели мне нужно Мединскому писать, чтобы он написал Собянину, чтобы Собянин выслал мне команду починить туалет».
Он готов терпеть, но в разумных пределах. Через наш телеканал скульптор обращается к министру культуры Мединскому. Не на фильм о «говнорашке» человек ведь просит -всего лишь на исправный нужник.
Владимир Суровцев, скульптор: «Я не могу ни умыться, ни сготовить чай, ни сходить в туалет. Так что вот такая интересная история. Ну конечно, хочется работать. Надеюсь, к новому году будет у меня такой подарок - мне канализацию установят».
***
Никас Сафронов, художник: «Художник не может быть независимыми от погоды, от страны, от власти».
У Никаса Сафронова что ни день, то дюжина новых картин. И прерванные журналистами творческие акты нисколько не сказываются на его плодовитости. Вдохновение прописалось здесь всерьез и надолго.
Никас Сафронов, художник: «Как-то ко мне подошел студент и сказал, маэстро, я хочу быть похожим на вас. Я ему сказал: молодой человек, когда я был в вашем возрасте, я мечтать быть похожим на Леонардо. Цели должны быть самыми высокими».
Интерьер этой студии говорит о художнике едва ли не больше, чем его картины. Стол Наполеона, кровать Елизаветы, люстры Генриха 8, а также иконы в золотых окладах и собственноручно написанная фреска «явление Леонардо Никасу», - все вместе это напоминает музей тщеславия уходящей эпохи нефтяной стабильности.
Никас Сафронов, художник: «Мои деньги вошли в эту квартиру. Не в Париже, не в Лондоне. Я потратил огромную сумму на ремонт, на эти деньги я мог купить два-три замка в Англии или Шотландии. Но я хотел состояться здесь, у себя на родине».
Он живет хоть и не в мансарде, как его великие европейские предтечи, зато под надежной крышей. Генералы, прокуроры, депутаты, их дети, жены и любовницы - он создал по-настоящему уникальную портретную галерею всего служилого сословия России!
Никас Сафронов, художник: «Возьмите Репина Заседание государственного совета. Это тоже был госзаказ. Посмотрите, какие были лица, мы до сих пор по ним изучаем время, кто были эти депутаты. Он получил тоже государственное вознаграждение за эту картину, но он писал правду.
Пожелания его клиентов, за редким исключением, звучат, как у героев Бабеля: Никас, сделай нам красиво! Чтобы было, как на фотографии, только кисточкой. Сам Сафронов называет это громким словом реализм.
Никас Сафронов, художник: «Вот дочка одного высокопоставленного человека, я написал ее портрет вот так. Она тут романтичная. Назарбаева я написал вот так, видите. Он такой в орнаменте – есть лицо, есть характер. Вот реалистический портрет в генеральской форме Шойгу. Он военный, он мне очень симпатичен. Это был заказ его однополчан, которые хотят ему сделать подарок».
Иногда он пишет не за деньги, а по велению сердца. Как-то раз, вспоминает маэстро, пришел к нему в студию опальный Лужков и сам попросился на холст. Правда, денег у бывшего мэра при себе не оказалось.
Никас Сафронов, художник: «Он пришел ко мне, принес бочку меда, три бочки , и я его рисовал. Это было грустное лицо, пережившее много испытаний».
Каждому времени - по своему художнику. Когда-нибудь потомки, смахнув пыль с его картин, узнают о нашей эпохе что-то очень важное. Хорошо, что нас к тому времени уже не будет, и вердикт этого суда истории мы едва ли услышим.
Никас Сафронов, художник: «Лени Рихеншталь или Рефеншталь, по моему, она делала Триумф, такой замечательный фильм, где она показывала культ человека, который ей импонировал тогда, и ее после войны хотели посадить, над ней устроили такой маленький нюрнбергский процесс , она сказала: времена не выбирают, в них живут и умирают. Жила бы я при Ленине – делала бы про Ленина, жила бы при Сталине – делала бы про Сталина».
***
Уроженец деревни Пшонка в образе Кутузова и римского патриция, византийская мозаика и имитация руин Парфенона в Межигорье - победившая украинская революция явила миру новый художественный стиль «быкоко». Это когда дорого, богато, но по-деревенски безвкусно.
Из резиденции беглого президента Януковича всю ночь эвакуировали картины. Были ли там работы Никаса Сафронова - история умалчивает.
Мы, конечно, подозревали, как живут постсоветские элиты, но выброшенные на берег истории артефакты превзошли самые смелые ожидания. Что можно сказать о вкусах этих людях? Предпочтение они, безусловно, отдают реализму, а этот ваш авангардизм, когда намазюкано и ничего непонятно, на дух не переносят. Что касается музыки, в почете шансон и позднесоветская эстрада.
Полиция, следственный комитет, ФСБ - чьи только ратные подвиги он не прославлял! Илья Резник, любимый поэт всех силовиков, - он и с гранатою в кармане, и с ЧК в руке, все его песни поются на таком знакомом для них языке.
***
И 8 министров для военного художника Александра Сытова - это еще не предел! Потому что искусство, в отличии от политики, вне времени. Что ему реформы и реорганизации, студия имени Грекова была, есть и будет. Во всяком случае до тех пор, пока родина отправляет своих солдат погибать.
Александр Сытов, художник: «Я хочу создать картинку – юность гусаров. И не более того. Как молодые люди, не озабоченные политической борьбой, отдавали свои жизни юные…Отдавали свои жизни за отечество! – Отечество тоже может быть разным».
Художники студии на полном армейском довольствии. Холсты, кисти, краски - все за счет армии, докладывает подполковник Сытов, который имеет не только призвание, но и воинское звание.
Александр Сытов, художник: «Все мы, художники, являемся служащими министерства обороны. Получаем заработную плату, кроме того, гонорары за произведения. Поэтому мы здесь находимся в привилегированных условиях».
Для минобороны грековцы - это оружие массового изображения. Не успел Путин сказать о сакральном значении Корсуни - вот вам, пожалуйста, диорама - «Князь Владимир крестит Русь».
Александр Сытов, художник: «Это как раз Херсонес, Корсунь бывшая, князь Владимир крестит свое войско. Скорее всего в Крым поедет, там ей и место. Все события были в Херсонесе, там ее родина должна быть.
Вообще-то они на господряде, но иногда к ним обращаются с частными просьбами. Разве откажешь, когда проситель такой уважаемый человек, как Юнус-Бек Евкуров?!
Александр Сытов, художник: «Это не нужно снимать, это выпуск академии Генштаба какого-то там года. Вот решили заказать. – Этого я узнал, как его….Ингушетия. – Ингушетия, совершенно верно. – Евкуров».
***
А это - певец современной армии Валерий Мокрушин. Недавно вернулся из Севастополя и привез оттуда целую портретную галерею «вежливых людей». Вот один из них - неизвестный шкипер с айфоном в руке.
Валерий Мокрушин, художник: «Он не выдуманный, он конкретный такой боец . Мичман. Он мне попался на этом причале Северном. В нем есть какой-то настрой, какая-то энергия, какой сейчас возник в Севастополе в связи с последними событиями, с присоединением к России».
Культурный обозреватель Дождя Анна Монгайт изучила художественные особенности этой картины и поделилась своим мнением с редакцией.
Анна Монгайт: «Очевидно, это выпускник Суриковского института, потому что именно там сейчас учат писать такие реалистические вещи образца 70-80х. Очевидна аналогия с Дейнека. Но Дейнека писал свои работы на волне восторга от советской действительности 30-х годов, очевидно, что если за ним звучала музыка из фильмов Александрова, то за этой работой слышится современные патриотические песни группы Любэ. Это такой плакатный образ. Под ним очевидно должен идти какой-то текст: «приезжайте в Крым», «мы победили». И вот эта улыбка во все зубы, вот эта чудесная стоматология, и айфон и светлый лик, и флаги эти, и военный корабль…Это фактически такой современный рай.
Туалет в мастерской Суровцева так и не починили. Художник устал спорить с чиновниками и, наперекор обстоятельствам, принялся за мемориальную доску Твардовского.
Иногда произведения начинают жить отдельной от автора жизнью, и вопреки первоначальному замыслу, в них звучит протест. Ровно так произошло с его памятником экспедиционному корпусу в Париже. На офицера и его коня надели разноцветные балаклавы.
Владимир Суровцев, скульптор: «Когда открывали памятник Русскому экспедиционному корпусу, ну две-три маленькие статьи поместили французские газеты. Хотя были два премьера - Путин и Фийон. Но когда…после визита Нарышкина и возложении венков к этому памятнику, буквально на следующий день этот памятник выкрасили - и все французские газеты написали об этом. Так что не худа без добра».
Почему бы и нет… Ведь и его любимый Твардовский начинал со здравниц Сталину, а кончил - публикацией «Одного дня Ивана Денисовича».