Изюмская: Здравствуйте. Насколько я понимаю, вы же не расцениваете как смелость поступок Прохорова по выходу из «Правого дела»?
Белковский: Я сожалею, что моя точка зрения не совпадает с позицией большинства зрителей канала «Дождь»…
Изюмская: Не большинства, нет. Просто те есть, которые…
Белковский: Мне кажется, что Михаил Прохоров не просто проявил смелость, а просто позорно слился. Будем называть вещи своими именами, потому что белый флаг он выкинул еще до генерального сражения. Сегодня утром, еще не успел открыться съезд, ни один, ни второй, когда Прохоров уже заявил своим соратникам, что уходит из партии, поскольку считает возможности внутрипартийной борьбы исчерпанными. Это была капитуляция до сражения.
Изюмская: А как вам кажется, с чем это связано? Ведь он человек серьезный все-таки, который занимался бизнесом очень на серьезном уровне, то есть, он умеет прогнозировать и анализировать ситуацию. Он недооценил чего-то?
Белковский: Я думаю, что сегодня мы как раз получили подтверждение тому, что большие состояния в России далеко не всегда создаются трудом и талантом, а, чаще всего, с помощью коррупции и непотизма. Может быть, Михаил Прохоров сам себя уговорил за последние годы, что свой пакет Норильского никеля он продал Олегу Дерипаске в силу гениального предвидения будущего кризиса за несколько месяцев до, но мы-то понимаем, что это произошло случайно. Нет, Михаил Прохоров как политический менеджер показал себя во главе «Правого дела» весьма неэффективно. И, скорее, он хоть немного выиграл от этого скандала, в котором многие его считают жертвой, которой он, впрочем, не является. Тут, Бог дал - Бог взял.
Изюмская: Все-таки, все-таки какие-то плюсы он с этого получил, какие-то бонусы?
Белковский: Минимальные, потому что всегда найдется некоторое количество людей, которые пожалеют несчастного олигарха, которого так демонстративно Кремль приложил мордой об стол, но как говорил праведный Иоф в Библии, Бог дал - Бог взял. Кремль назначил Прохорова руководителем «Правого дела», Кремль отстранил его тогда, когда посчитал, что Прохоров неправильно ведет себя на этом посту.
Изюмская: То есть, вам кажется все-таки, что это не его самостоятельное решение, а некая вынужденная ситуация?
Белковский: Мне кажется, абсолютно. Последняя попытка бунта на коленях, по выражению классика, у Прохорова была вчера вечером, когда он распустил непокорный ему исполком. Судя по всему, всю ночь он с замиранием сердца ждал звонка из Кремля...
Изюмская: Ой, тут Газета.Ru любопытное сообщение выпускало в течение утра, что по неким источникам в партии «Правое дело», причем в оппозиционной Прохорову партии, звонили всю ночь из администрации президента Прохорову…
Белковский: И не могли дозвониться.
Изюмская: Да. А он трубку не брал.
Белковский: Я думаю, что Прохоров был готов взять не только трубку, но что-нибудь еще похлеще, если бы звонили из Кремля, но, видимо, не дозвонились, действительно, потому что не очень хотели, и к утру Прохоров окончательно упал духом и сдался. Встает такая классическая судьба бизнесмена в российской политике, потому что если человек завязан на систему, если он подчинен функции охраны собственных гигантских денег, он не может переходить красную черту и менять ограниченное фрондерство на реальную оппозиционность.
Изюмская: А как же тогда очень серьезный наезд на замглавы администрации? Пожалуй, давно из таких крупных фигур, которые есть в российском истеблишменте, никто ничего подобного не говорил. «Я буду биться до последнего, пока Суркова не уволят», - заявляет человек, и многие аналитики склоняются, что да, он будет биться.
Белковский: И здесь Прохоров не сказал ничего революционного. С одной стороны во властных структурах много людей, которые хотели бы добиться того же.
Изюмская: Хотели бы, но они об этом не заявляют.
Белковский: Потому что Прохорову деваться некуда. И здесь он лукавит, потому что он прекрасно знает, что уволил его вовсе не Сурков. Сурков был лишь орудием по исполнению этой операции. Уволил его Дмитрий Медведев. Вот если бы Прохоров призвал к отставке Медведева или на худой конец Путина, тогда можно было поверить, что он какую-то черту перешел. А так, фактически он просто вписывается в аппаратную интригу по удалению Суркова, в которой его охотно поддерживают многие влиятельные фигуры нынешнего путинского фаворита Вячеслава Володина, главы аппарата правительства и штаба Общероссийского народного фронта до представителей ближайшего окружения Дмитрия Медведева.
Изюмская: Как вам кажется, это все-таки личный демарш или Прохоров заручился какой-то поддержкой, какие-то силы за ним все-таки существуют, за его спиной?
Белковский: У Прохорова всегда были прекрасные отношения с Медведевым и с Путиным, иначе он бы и не стал главой «Правого дела». Сейчас эти отношения охладели.
Изюмская: Но это не спасло его от этой ситуации, в которой он оказался.
Белковский: Просто Кремль посчитал, что Прохоров неправильно трактовал их пакт. Он должен был неукоснительно выполнять как идеологические, так и кадровые рекомендации Кремля.
Изюмская: То есть все-таки Ройзман стал камешком в ботинке?
Белковский: Нет, Ройзман это только повод. Понимаете, Ройзман, кандидатура Ройзмана была согласована еще полтора месяца назад, а истерика началась три дня назад. Нет, главным было, во-первых, то, что Прохоров ударился в идеологические метания вместо того, чтобы четко ориентироваться на либеральный электорат и из-за этого заступил на электоральную территорию других партий, в частности, «Единой России». А во-вторых, то, что он не последовал мягкой рекомендации Дмитрия Медведева, включить в список «Правого дела» несколько видных деятелей науки и культуры. Это и стало последней каплей.
Изюмская: Как вам кажется, какое политическое будущее у Михаила Прохорова, если оно вообще есть? Например, Михаил Касьянов, в нашем эфире сказал, что если господин Прохоров…
Белковский: Прохоров даст Касьянову денег, и у них будет совместное политическое будущее.
Изюмская: Сформулировал он несколько иначе. Он сказал, что если Михаил Прохоров до конца осознает в чем же деятельно причина происходящего в стране, то они с радостью примут его в свои ряды.
Белковский: Думаю, что Прохоров в эти ряды не стремится, а политическое будущее у него есть разве что в борьбе за пост главы местного самоуправления Куршавеля. Потому что как политик, он не показал себя серьезно, он не показал ни понимания, ни знания истинных очагов политики, но главное, он остается фигурой абсолютно зависимой от Кремля и лояльный к Кремлю, несмотря на некоторые его ограниченные словесные демарши. Именно поэтому я не считаю, что он сможет отвязаться и отморозиться настолько, чтобы начать играть в политике самостоятельную роль, особенно после этого скандала.
Изюмская: Хорошо, не самостоятельную, Кремль может как-то эту фигуру разыгрывать в дальнейшем.
Белковский: Думаю, что он ее уже разыграл.
Изюмская: То есть, все, эта карта бита, вы хотите сказать?
Белковский: Да, она бита. С кремлевской точки зрения точно, с антикремлевской тоже, потому что я не вижу никаких серьезных активистов или идеологов, которые пошли бы за Прохоровым в какую-то его новую гипотетическую организацию. Скорее Ройзман приобрел на этом скандале и превратился окончательно из региональной политической фигуры в федеральную. И вот к Ройзману я бы присмотрелся повнимательней.
Изюмская: Какие у вас прогнозы на его счет?
Белковский: У меня нет прогнозов, поскольку я с ним лично не знаком, я не знаю что это за человек, но с другой стороны мы видим в Ройзмане идеальное сочетание оппозиционного лидера. Он человек с репутацией Робин Гуда, он русский националист, он еврей и он поэт. Ничего лучшего для оппозиции в России придумать невозможно. Поэтому если Ройзман последовательно пойдет каким-то оппозиционным путем, я думаю, перспективы у него есть.
Изюмская: Заявление Михаила Прохорова относительно того, что он не боится повторить судьбу Михаила Ходорковского, это такой жест?
Белковский: Это тот редкий случай, когда Прохоров не лукавит. Я думаю, никакой угрозы нет, он остается связан с десятками и сотнями всяких деловых уз с ключевыми фигурами российской политической системы и эти узы не будут разорваны, поскольку и сам Прохоров, я уверен, не перейдет красной черты.
Изюмская: Собственно, поэтому и не боится.
Белковский: Да, поэтому и не боится. Он себя знает.
Изюмская: А что касается «Правого дела», которое осталось после ухода Прохорова?
Белковский: Ему был бы нужен какой-то мощный харизматический лидер.
Изюмская: Видите вы такого? Потому что сами они, по-моему, нет.
Белковский: На кремлевском горизонте я такого лидера не вижу, потому что вообще трудно найти среди абсолютно управляемых людей серьезных, самостоятельных лидеров, или почти не возможно. Если спрашивать меня как политтехнолога на пенсии, то я бы порекомендовал оставшемуся без Прохорова «Правому делу» два варианта. Первый, вернуться или к варианту, который обсуждался весной, и сделать лидером партии Дмитрия Рогозина, превратив его в национал-либеральный проект...
Изюмская: Харизматичный.
Белковский: …Типа Австрийской партии свободы. Или есть компромиссный вариант - это Алла Борисовна Пугачева. Известно, что Алла Борисовна Пугачева не только кумир трех поколений советских людей, но она еще и культовая фигура гей-сообщества.
Изюмская: Подожди, она же Прохорова поддерживает. И сегодня активно…
Белковский: А вот как раз будет прекрасный компромисс между Прохоровым и анти-Прохоровым, и поскольку в России примерно 7% геев, это совпадает с электоральным барьером приблизительно, то, с учетом сплоченности гей-сообщества, на этом коньке «Правое дело» могло бы проползти в Государственную думу, чем черт не шутит. Третий вариант я пока не вижу.
Изюмская: Каково влияние всей этой ситуации на думский, на предвыборный расклад? Вообще на выборы в Госдуму? Как-то это скажется?
Белковский: На результаты выборов это почти не влияет, за двумя маленькими исключениями. Первое - это повышает шансы «Справедливой России», поскольку Кремль лишаясь в лице «Правого дела» второй ноги, может быть, вынужден будет снова стать чуть более благосклонен к эсерам и их шансы преодолеть 7% барьер становится чуть выше, хотя не радикально. С другой стороны, я думаю, те люди, которые надеялись найти правду на этих выборах, получили очередную дозу разочарований и поэтому степень апатии и неприятиях этих думских выборов тоже несколько возрастет.
Изюмская: По мнению Ройзмана, 10% на волне вот этого скандала «Правое дело» вполне может получить.
Белковский: «Правое дело», оставшееся без него и Прохорова?
Изюмская: А, да-да, именно так.
Белковский: Я думаю, что он зарапортовался от волнения.