Как Греф оказался принципиальней Медведева. Что ждет Гуриева в наблюдательном совете Сбербанка

Белоголовцев: Будем обсуждать заметку Slon.ru «Вызов Грефа и ответ либералов силовикам». Речь идёт о голосовании, в котором избрали-таки Сергея Гуриева в наблюдательный совет «Сбербанка» вопреки его самоотводу и вообще всей ситуации, которая сложилась вокруг него. Лола, скажи, следует ли рассматривать его вызов или словосочетание «вызов Грефа» как некоторую конкретную вещь, и стоит ли это рассматривать в основном значении этого слова?

Тагаева: Опрошенные нами политологи так и называют то, что произошло в пятницу, вызовом. Источники в правительстве тоже говорят, что заявление Грефа о том, что будет всё-таки организована телеконференция, и Сергей Гуриев всё-таки примет участие, то есть не просто за него проголосовали, по правилам там, если в половине заседаний участник наблюдательного совета не принимает участие, то его работа просто не оплачивается. Они не могут просто юридически взять и удалить, но в течение года, если он половину пропустил… Сейчас его работа будет оплачиваться, и Сергей Гуриев будет сотрудником государственного банка. Конечно, это вызов силовикам, конечно, об этом можем говорить так.

Белоголовцев: А не рассматривается ли версия того, что это такой согласованный вызов? Ведь для Путина, как мне кажется, это невероятно удобная ситуация, при которой Гуриев реально будет участвовать в работе «Сбербанка». Тогда на саммите Россия-ЕС в Екатеринбурге он честно, глядя в глаза представителям Евросоюза, скажет: «Вы что? Какое давление? Не то, что давление, мы находим все силы, чтобы сбежавший от нас Гуриев работал-таки в «Сбербанке», мы его под белые рученьки, можно сказать, ведём к работе в госструктуре, а вы тут про какое-то преследование меня спрашиваете».

Тагаева: Если такой вопрос будет задан, то, конечно, Владимир Путин может так трактовать, и мало, кто может его в данной ситуации обвинить в обратном. Просто, судя по тому, что рассказывают разные собеседники «Слона», что как условный либеральный экономический блок, потому что он сейчас очень условный, тем не менее, ходил к Владимиру Путину и просил за Сергея Гуриева, это был и сам глава Центробанка Сергей Игнатьев, и глава «Сбербанка» Герман Греф, чтобы Следственный комитет перестал его преследовать. Эту информацию подтверждали высокопоставленные источники в правительстве, туда ещё ходили вице-премьеры Аркадий Дворкович и Игорь Шувалов, Алексей Кудрин, Анатолий Чубайс, каким-то образом пытались мобилизоваться и попросить за Гуриева, но как рассказывают источники, Владимир Путин не ответил на это положительно. То есть позиция «Сбербанка», что всё-таки Сергей Гуриев будет принимать участие, я считаю, что она достаточно самостоятельная.

Белоголовцев: А насколько, с твоей точки зрения, уместно говорить о либералах, как о блоке в противовес силовикам, или это раздробленные фигуры, каждая из которых по разным причинам, возможно, личным, возможно, общечеловеческим, решила Гуриеву помочь? Или можно говорить о некоторой общности во власти?

Тагаева: Мне кажется, нельзя сейчас говорить, что есть отдельный блок либералов, это отдельные, совершенно самостоятельные политики, потому что сложно сейчас связать, например, Аркадия Дворковича, Алексея Кудрина вместе с Чубайсом. Я думаю, что это просто позиция людей, которые придерживаются определённых взглядов на то, как должна развиваться экономика в России. Это, соответственно, противоположные позиции, нежели условному силовому блоку. Если говорить о силовом блоке, то нужно говорить, что силовой блок – это правоохранительные органы или силовой блок – это ещё и глава администрации президента Сергей Иванов или Игорь Сечин. Потому что источники говорят о том, что Александр Бастрыкин, глава Следственного комитета, сейчас среди российских политиков советуется, ходит и общается, пожалуй, только с Игорем Сечиным, Сергеем Ивановым и Владимиром Путиным. То есть это условный силовой блок.

Существует ли отдельный и консолидированный либеральный блок, говорить сложно. Просто известная позиция Владимира Путина, который достаточно ревностно относится к тому, как выделяются государственные деньги на проекты, может быть, и известных людей, состоявшихся политиков. Поэтому он как-то очень ревностно относится к тем слухам, которые ходят вокруг «Сколково», к тем слухам или в данной ситуации инсинуациям вокруг финансирования РЭШ и к тому, что тот же самый Сергей Гуриев теперь будет получать зарплату от «Сбербанка», это 120 тысяч долларов в год, насколько я помню. То есть так или иначе, та позиция, которая транслируется Владимиром Путиным к тому условному либеральному блоку, который к нему приходил, он говорил, что государственные деньги на это они получать не будут.

Белоголовцев: Насколько вообще важен вопрос с резонансом, который приобрела эта история? Мне кажется очевидным, что власть, как минимум, тут не выиграла. Стоит ли игра свеч для силовиков или они вообще не задумываются о таких вещах?

Тагаева: Они, во-первых, мне кажется, не задумываются. Просто есть позиция Владимира Путина, и Александр Бастрыкин, глава СК, который сейчас стал достаточно близок к нему, её в какой-то момент улавливает и проводит следственные мероприятия. Как мне показалось в разговоре с разными людьми, что Сергей Гуриев в данной ситуации, условно говоря, спрыгнул с той ситуации, которая сложилась. Планировалось, что они будут проводить допросы, изъятия, будут происходить какие-то информационные поводы, а Сергей Гуриев взял чемоданы небольшие и уехал. Конечно, это всё случилось внезапно.

Белоголовцев: Если мы говорим о протесте, о вызове, нет ли какой-то угрозы для Германа Грефа, для тех, кто голосовал за Гуриева? Не ожидает ли эту фронду какое-то подавление тем или иным способом?

Тагаева: Формально Герман Греф ни в чём не виноват, он только следует позиции своих акционеров , которые отдали голоса за Сергея Гуриева. Он просто поддержал и сказал: «Да, давайте тогда организуем телеконференцию», в принципе он может апеллировать. Как говорили представители «Сбербанка» в процессе написания статьи, что всё прошло в очень деловой атмосфере, никаких политических мотивов не обсуждалось, говорить о том, что это было протестное голосование акционеров или что-нибудь другое, об этом просто не говорилось. В принципе, всё зависит от того, как Герман Греф будет защищаться в данной ситуации.

Белоголовцев: Да, но здесь получается тогда просто забавная ситуация. Коллеги из журнала «The New Times» говорили, что Медведев, этой зимой приезжая в РЭШ и награждая на юбилее сотрудников школы, не наградил Гуриева. Из чего коллеги делают вывод, что, возможно, испугался демонстрировать к нему какую-то лояльность, а Герман Греф в этой ситуации, получается, оказывается более принципиальным, что ли, чем Медведев. Понятно, что всё время мы говорим о том, что Гуриев действительно один из наиболее классных со всех точек зрения и однозначно наиболее успешный и известный российский экономист. Неужели это настолько ключевая и необходимая фигура для «Сбербанка», что, так или иначе, его имя не было вообще устранено из голосования, или просто там хотели соблюсти все формальности?

Тагаева: Я так понимаю, что юридическая коллизия, потому что за 45 дней до голосования ещё в апреле были отправлены кандидаты в наблюдательный совет. Как сегодня пишут «Ведомости» об этой ситуации, которые успели более подробно разобраться в чём-то, что, в основном, голосовали как раз международные акционеры «Сбербанка» за кандидатуру Гуриева, потому что прислушивались к рейтинговым агентствам. А рейтинговые агентства всегда выбирают наиболее независимых, поэтому они предлагали либо Сергея Гуриева, либо Владимира Мау. Просто сложилась такая ситуация, вопрос в том, как можно было себя повести, насколько жёстко можно было Герману Грефу делать политические заявления или отказаться от поддержки Гуриева. Он мог сказать через какое-то время, что Сергей Гуриев перестанет получать зарплату, потому что он не присутствует, а он сказал: «Нет, мы организуем телеконференцию».

Белоголовцев: В течение какого срока мы поймём, как разрешилась интрига? За какой срок нужно сходить на половину заседаний?

Тагаева: По-моему, в течение года, если я не ошибаюсь.