Экологи, геологи и ЧОПовцы подрались на территории вахтового поселка в Новохоперске, где предполагается начать добычу никеля. Полиция уже возбудила уголовные дела по факту хулиганства и умышленного причинения легкого вреда здоровью. Хотя вряд не такой уж и легкий: у одного из геологов разбита голова, у одного из экологов – сломана челюсть.
Еланское и Елкинское месторождения, которые планируется разрабатывать – это последние из разведанных в Европе столь крупные залежи никеля и меди, которые пока не тронуты человеком. Собственно, крупнее них на территории России только Таймырское и Кольское месторождения, на которых работает компания «Норильский никель». В Воронежских месторождениях, на глубине более 300 метров прямо под Хоперским заповедником содержится более 1 миллиона тонн никеля, около 150 тысяч тонн меди, а также немало других металлов, в том числе благородных – платины, золота и серебра. Эти месторождения были обнаружены еще в середине XX века, однако тогда советские власти решили их не трогать – все-таки это самое что ни на есть черноземье, а Норильск в тот момент работал на полную мощь. Ныне же Норильские месторождения вот-вот иссякнут, и власти, наконец, решились начать разработку в Воронеже. Первый подход к этому снаряду был сделан еще в 1990-е годы, тогда главным претендентом был «Норникель». Так было и в этот раз. Однако в мае 2012 года гиганта обошел единственный конкурент, второй участник конкурса на получение лицензии – Уральская горно-металлругическая компания, принадлежащая Искандеру Махмудову. Она предложила большие инвестиции и более мощный горно-обогатительный комбинат.
Виктор Белимов, глава пресс-службы УГМК: В данный момент ведутся геологоразведочные работы, они продлятся еще 2,5 года. Если объемы запасов подтвердятся, цена на никель будет приемлемой, в Новохоперском районе будут построены две шахты и горно-обогатительный комбинат. Предприятие займет территорию в 500 га, это менее 1% пахотных угодий Новохоперского района. Будет создано 4000 новых рабочих мест. Будет построен новый, современный поселок на 20 000 человек. Ежегодно фонд оплаты труда работников предприятия составит не менее 1,5 млрд. рублей. В Воронежской области, хочу отметить, будет производиться только добыча и обогащение руды. Весь металлургический цикл будет производиться на территории Свердловской области.
Очень важно особо подчеркнуть, что речь в данном случае не идет о металлургическом производстве. Это важно, потому что именно переплавка концентрата в уже готовые слитки цветного металла и есть самая грязная часть этого производства. В атмосферу выбрасываются мышьяк, сурьма, сера и многих других вредных соединений. Как это может выглядеть, можно понять увидеть, например, на фото с медеплавильного завода в городе Карабаше Челябинской области. Эти места не раз признавались самыми грязными в мире. Сейчас, конечно, существует множество современных технологий по очистке выбросов, но все-таки вряд ли можно представить такой завод посреди заповедника.
Собственно в Воронеже планируется построить только шахту и обогатительный комбинат. Все это займет сравнительно немного места, около 500 гектар. Руду будут концентрировать, чтобы потом отправить на переплавку в Свердловскую область. Этот вид работ не предполагает, что металлы будут разогреваться до температуры плавления, а, значит, не должно быть и выбросов. По крайней мере, члены общественного совета при воронежской думе, собранного специально по поводу этих месторождений, ранее говорили, что буквально костьми лягут, чтобы не допустить никакой термической обработки руды. Впрочем, это не все проблемы. Во-первых, при обогащении 95% руды отправляется в шлак. Это так называемые «хвосты», и их тысячи тонн. Они грязные. Для того, чтобы они не просочились в почву, планируется построить специальные изолированные хранилища. При этом половина этих «хвостов» будет заложена обратно в шахту, в образовавшиеся пустоты. Во-вторых, для промывки руды требуется очень много воды, которую потом нужно очищать. Это также предполагается делать. А также масса других технологических новшеств ради сохранения экологии вроде заморозки грунта про постройки шахты.
Конечно, все это обещания. И понятно, что в нашей стране люди привыкли им не верить. Но жителей Новохоперска может спасти цена на никель. В УГМК заявляют, что откажутся от строительства в случае, если она упадет ниже 15 тысяч долларов за тонну. Сейчас на Лондонской бирже дают 15,325 долларов. Вопрос в том, куда цена пойдет дальше. Мнения на этот счет разные, однако значительная часть экспертов сходится в том, что десятилетие сверхвысоких цен на сырье подходит к концу, и в ближайшие годы металлы должны дешеветь.
Обсудим эту тему сопредседателем движения «ЭКА» Татьяной Каргиной.
Каргина: Я бы хотела сразу же прокомментировать сюжет. Во-первых, правильно было сказано, что все это только обещания, а как только «Уральская горно-металлургическая компания» зашла, мы сразу увидели большое количество нарушений. Например, в одной из лицензий потеряна фраза, в которой говорится о том, что завод по выплавке должен строиться в Свердловской области. Специалист из Роснедр сказал, что это дает формальное основание УГМК построить тот самый металлургический завод в Воронежской области, ничего не может помешать. Мы видим, какие цены на никель, и ведущие экономисты из МГУ говорят о том, что все это создает условия для экологического демпинга. Это означает то, что все природоохранные меры, которые обещаются, на них будет экономия.
Наши гидробиологи говорят, что условия в Воронежской области – это повышенная температура, это чернозем. Еще ни разу «Уральская горно-металлургическая компания» не делала технологии с глубокой заморозкой шахт. Мы видим по примеру Владикавказа, электроцинк, по примеру Урала, это Ревда, разливы 15 стен, которые случились недавно. Что такое на самом деле экологическая ответственность компании.
Те драматические события, которые произошли вчера на месторождениях, демонстрируют, каким образом компания собирается вести диалог с местным населением.
3500 рабочих мест обещано, мы видим, что уже работают рабочие, и это не местные жители. Местные жители – не горняки и они никогда не смогут работать на горных работах, они будут чернорабочими, если им вообще достанутся эти рабочие места.
Те 1,8 млрд. инвестиций, в основном, уходят на строительство рабочего поселка, то есть на само обеспечение производства. Давайте просто сравним: 3 млрд. долларов в год – это оборот сельскохозяйственной продукции Воронежской области, и когда компания говорит, что задевает столько процентов пахотных земель, это большое лукавство. Мы видели отвалы. Что такое отвалы? Это пыления, это непрерывное пыление. После того, как ГОК закрывается, это пыление происходит много десятилетий, постоянная токсификация воздуха.
Очень важный момент: мы знаем, что сейчас Воронежская область испытывает огромный недостаток питьевой воды. То производство, флотация и то количество воды, которое будет использовано, это обмеление реки Хопер, а это Азовский бассейн, река Дон, это все соседние регионы. Почему Волгоград выступает против, почему депутат от Урюпинска получил увечья, пытаясь остановить эти незаконные работы? Потому что Волгоградская область тоже пострадает, пострадает Тамбовская область.
Макеева: Кто заказывал все эти исследования, кто провел эту потрясающую работу?
Каргина: То, что предшествовало вчерашним драматическим событиям, это больше года борьбы местных жителей. Это, наверное, беспрецедентное явление, когда город Новохоперск с населением 6500 человек, там на митинги выходит до 5000 человек. Туда съезжаются люди из соседних регионов, чтоб подержать, потому что они понимают, какой ущерб это им нанесет. Город Борисоглебск, там один из очагов протестной активности, там местные предприниматели, которые скидываются, потому что они понимают и хотят там жить, и они борются за будущее.
Что касается оценки. Когда нас стали обвинять в том, что местные жители не разбираются в вопросе, мы поняли, что очень важно привлечь ученых. Мы обратились в Общественную палату, там есть Сергей Симак, эколог, и мы провели первые слушания, которые были очень эмоциональны, но на них пришли ученые, специалисты по продовольственной безопасности, экономисты МГУ, медики, которые твердо сказали, что это очень опасное решение. Собралась группа ученых при Общественной палате, которые полгода работали совершенно бесплатно.
Макеева: Местные жители проявляют уникальную для России гражданскую активность, они настолько хотят жить в красивом и экологически чистом месте, что готовы многое для этого сделать. Это одна сторона. Вот конкретно вы и ученые, о которых вы говорите, действуете на общественных началах? Почему именно эта ситуация привлекла ваше внимание? У нас, в конце концов, есть ЦБК, например, тоже красивое место.
Каргина: С февраля «Уральская горно-металлургическая компания» нарушила лицензию. По лицензии она должна была заехать 25 января. 25 января я находилась в поле вместе с казаками, где никакого присутствия «Уральской горно-металлургической компании» не наблюдалось. При этом вышел релиз о том, что компания заехала, который мы сразу же опротестовали. В феврале эта компания заехала на земли сельхоз назначения. В договоре четко прописано, что на этих землях могут осуществляться сельхоз работы. Те работы, которые сейчас там производятся – установка двухметрового забора, попытка начать капитальное строительство, попытка перегородить дорогу, для того, чтобы активисты не могли подъезжать – это все незаконно. Специалисты Всемирного фонда дикой природы (WWF) настаивают на том, чтобы на такие работы должна проводиться оценка воздействия на окружающую среду.
После очередного митинга было решение о том, что пора начать мирный бессрочный лагерь, для того, чтобы были услышаны требования людей. Люди делали много различных попыток, например, подавали на референдум. В референдуме было отказано.
11 мая начался протестный лагерь. Была остановлена попытка перегораживать дорогу и какое-то предпринимать строительство. И вечером, когда людей осталось мало, днем это было несколько десятков тысяч человек, а осталось 7 человек, подъехали с ЧОПом. Они начали провоцировать драку, стали душить одну из женщин, Игорю Шерстянёву, наиболее пострадавшему человеку, были сломаны ребра, у него сотрясение мозга, он попытался заступиться. И в этот момент происходит совершенно дикая вещь, которая всех поразила, сотрудники ЧОП берут трёх активистов, утаскивают за железный забор, закрывают забор и начинают коллективно избивать. В это время полиция и активисты пытаются прорваться за забор, чтобы остановить это. Забор закрыт, и через некоторое время одного из активистов перекидывают через двухметровый забор.
Сейчас 14 заявлений, возбуждено уголовное дело, дело передано в Следственный комитет. 7 из 15 рабочих, которые наблюдали, покинули лагерь со словами: «Мы не хотим здесь работать, мы видели, как избивают мирных жителей». Сейчас прокуратура остановила работы, и мы очень надеемся на профессионализм прокуратуры, которая много раз получала жалобы. На то, что она выполнит свой долг и обнародует те нарушения, которые есть, и будет честное расследование того, что произошло.
Это место стало моей второй родиной, и я хочу обратиться к губернатору города Воронежской области Алексею Васильевичу Гордееву, который является бывшим министром сельского хозяйства, о том, что сейчас очень важный драматический момент, это возможность сейчас выбрать адекватный путь развития в мире. Сейчас в мире проблема продовольственной безопасности, сейчас в мире проблема с чистыми, нетронутыми местами. Все страны передовые консервируют, как в 1977 году законсервировали это месторождение, потому что черноземье, это сельскохозяйственный регион, и там нужно выращивать хлеб, там нужно развивать туризм и сделать то же самое, выбрать тот же путь. И люди говорят: «Мы за альтернативное развитие», на каждом митинге, на каждой резолюции это звучит. Пожалуйста, дайте нам развивать сельское хозяйство, дайте развивать нам сельский туризм, дайте нам эту возможность.