Ирина Роднина о коррупции в Сочи: хочется верить, что будут посадки

 Дзядко: Стоит ли игра свеч? Стоит ли это развитие создания огромного поля для коррупции, которое признается на самом высочайшем уровне?

Роднина: Как говорил Черномырдин, мы хотели, как лучше, а получилось, как всегда. Нельзя же за каждым человеком поставить. Мы не хотим за своими детьми ухаживать, жить за счет государства, почему-то каждый решил, что если есть госбюджет, то его задача – его разделить. Что-то произошло с нашей психологией: мы понимаем, что не создавать государство надо и укреплять его, а с него надо взять.

Белоголовцев: Это не вопрос про нас, а вопрос о конкретных людях, которые воровали сотни миллионов рублей.
Роднина: Я не стояла со свечкой. Для этого есть Счетная палата, Следственный комитет.

Белоголовцев: Вы верите, что люди действительно сядут за Сочи?

Роднина: Я бы хотела в это верить. Пока человека не признали виновным, не доказали его виновность, как я могу говорить «Давайте посадим»?
Фельгенгауэр: У вас же есть отличный инструмент – институт парламентских расследований.

Роднина: Мы поднимали вопрос о том, что запрос депутата сейчас перестал что-то значить. Мы получаем точно такие же отписки. Мы обращались и к президенту, чтобы запрос депутата снова стал силой. Мы не имеем права вмешиваться в какие-то судебные дела. Это не в нашем поле деятельности.

Катаев: Многие города отказываются от проведения Олимпиады из-за финансовых трудностей.

Роднина: Какие, можете назвать?

Катаев: В Швейцарии, например. Может, нам не стоило проводить эту Олимпиаду?

Роднина: Теперь уже поздно об этом говорить. Мы трижды подавали заявку на Сочи. России не давали право проведения. И на футбол подавали, и на другие чемпионаты. Выиграли в итоге. Это все-таки отношение к стране, потому что более стабильной стала экономическая ситуация, более стабильный политический курс. Определенное доверие государству нужно возвращать!