В России лечат детей от ВИЧ еще до рождения

Терапия состояла из одновременного приема четырех  сильнодействующих препаратов. Такая практика по правилам Всемирной организации здравоохранения с первых дней жизни, обычно, не применяется. Но, благодаря этому случаю, подход к лечению ВИЧ может кардинально измениться. На сегодняшний день уже около года ребенок не принимает лекарств и при этом не демонстрирует никаких признаков вируса. Гарантировать, что болезнь не вернется, врачи пока не могут, но если этого не случится, это будет второй случай излечения от ВИЧ в истории.

О самом первом полном излечении от ВИЧ инфекции стало известно в 2009 году, когда у Тимоти Брауна, вошедшего в историю как «берлинский пациент», не обнаружили прежних следов вируса. Однако Браун прошел через пересадку стволовых клеток с генетической мутацией, дающей устойчивость к ВИЧ, – мучительную и опасную процедуру.

Мы обсудили эту тему с заведующей педиатрической службы Московского городского центра профилактики и борьбы со СПИДом Юлией Влацкой.

Писпанен: Я прочитала много откликов на то, что произошло в США. Российские медики и ученые скептически относятся к этому. Каково ваше отношение?

Влацкая: Дело не в скепсисе. Может, это чудо, в таком случае мы поздравляем наших зарубежных коллег. Но в диагностике ВИЧ-инфекции у детей все не так просто, она значительно отличается от диагностики ВИЧ-инфекции у взрослых. Имеют значение многие факторы. Пока вирус не внедрился в клетку хозяина, возможно его удаление из организма. Такие случаи научно доказаны. В случае американских коллег, нужно подробнее разобраться в этом факте. Но препараты, которые дали девочке, входят в рамках профилактики перинатальной передачи ВИЧ-инфекции. Это же делаем и мы. По новым российским рекомендациям такая трехкомпонентная профилактика тоже будет внедряться для необследованных и не получающих профилактику женщин. Раннее начало лечения ВИЧ-инфекции мы всегда пропагандировали, но, к сожалению, мы можем это рекомендовать и желать, но еще есть согласие родителей на лечение, которые мы получаем далеко не всегда.

Казнин: У нас достаточно лекарств, по сравнению с США? Они такого же качества? Мы делаем то же самое, или у нас свой путь?

Влацкая: Мы делаем то же самое, теми же самыми лекарствами, так же, как наши зарубежные коллеги – профилактика и лечение ВИЧ-инфекции во всем мире одинакова. Все эти  препараты есть у нас, и мы их используем. Дело может быть в более ранней диагностике ВИЧ-инфекции. Не вся территория РФ оснащена высокотехнологичными лабораториями, позволяющими выявить вирус у ребенка в первые сутки жизни. А выявление и назначение лекарственных препаратов не составляет никакого труда.

Писпанен: Год назад была скандальная ситуация с благотворительными фондами, которые занимаются ВИЧ-инфицированными  и больными СПИДом. Они фактически не смогли больше работать на территории России, потому что их обвинили в распространении знаний, которые могут привести к заболеванию этим недугом. Сейчас какая ситуация?

Влацкая: С фондами идет сотрудничество. Главное, чтобы медработники и сотрудники фондов смотрели в одну сторону. Основная сложность нашей работы в том, что много ложной информации, которую используют родители наших пациентов, берут на себя ответственность отказываться от лечения своих больных детей. Мы получаем смерти, это большая трагедия.

Писпанен: Что значит «ложная информация»?

Влацкая: В соцсетях и не только  пропагандируются разные мысли: от спидофобии – ВИЧ-инфекция не существует, все придумано фармацевтическими компаниями для того, чтобы продавать дорогостоящие лекарственные препараты, - до каких-то религиозных обоснований. Мы сталкиваемся с этим каждый день. Надо, чтобы люди получали достоверную и правильную информацию, и понимали, что от этого умирают.

Казнин: То, что девочка выздоровела – это стечение обстоятельств или заслуга врачей?

Влацкая: Врачи, безусловно, оперативно сработали, верно назначили мощное лечение ребенку, рожденному не обследованной женщиной, правильно провели профилактику.

Казнин: О том, что мама ВИЧ-положительна ведь должно быть известно заранее?

Влацкая: В нашей стране фактически происходит скрининг беременных женщин всех категорий. Женщина может отказаться, но  в нашей стране традиционно сдают кровь на ВИЧ-инфекцию, у нас почти 90%-ный охват. В Америке такого нет, поскольку у них «права человека»: только с согласия женщины. Поэтому обследованию на ВИЧ подлежат не более 50% женщин, если они на это согласны. А остальные 50% идут на роды с неизвестным ВИЧ-статусом. Иногда это выявляется в момент родов, иногда не выявляется вовсе. Когда выявляется в момент родов или за короткий срок до них, проводятся мощные профилактические мероприятия.

Писпанен: В России ситуация с определением статуса ВИЧ-инфицирования намного лучше?

Влацкая: У нас фактически скрининг. Люди послушные. Есть категории людей, которые подлежит обследованию на ВИЧ-инфекцию. Это призывники, беременные, беспризорные и безнадзорные, люди, которым предстоит оперативное вмешательство. У нас люди как-то не отказываются, это считается обычной процедурой.

Казнин: Если выявили, что женщина ВИЧ-инфицирована, лечение начинается еще до рождения ребенка?

Влацкая: Да, обязательно.

Казнин: Каков процент ВИЧ-положительных детей среди рожденных?

Влацкая: По Москве – 2,5% за прошлый год. На 100 детей почти трое ВИЧ-инфицированных. Это с учетом женщин, которые проходили профилактику и не проходили. По данным нашего центра охват химиопрофилактики – 97%. Это жительницы Москвы. Но у Москвы есть особенность – потоки миграции. Женщины не все получают профилактику.

Казнин: Почему тогда дети не вылечиваются? Нет таких случаев, о котором мы сейчас говорим.

Влацкая: Я говорила вам о том, что родители отказываются от лечения.

Казнин: А тех, кого лечат?

Влацкая: Химиопрофилактику принимают женщины. Я имею в виду, когда необследованная женщина рожает ВИЧ-инфицированного ребенка, мы выявляем это в роддоме. Для нас это традиционная процедура. Мы в первые-вторые сутки жизни уже можем определить, что у ребенка есть ВИЧ-инфекция, но нам нужно получить согласие матери на лечение, а это, поверьте, достаточно сложно, потому что высокий процент женщин, особенно необследованных, незаинтересованных в рождении здорового ребенка, не заинтересованы и в дальнейшем лечении этого ребенка.

Писпанен: Они просто отказываются?

Влацкая: Случаи отказов от лечения у нас есть.

Казнин: А если они не отказываются? такого случая, как в США, ведь не было?

Влацкая: Эти случаи у нас просто незафиксированы.

Казнин: Получается, это могло быть, но мы об этом не знаем?

Влацкая: Может быть.

Писпанен: В комментарии одного доктора  я прочитала, что в России очень высокий процент выздоравливающих от ВИЧ-инфекций.

Влацкая: В случае американцев идет речь об ВИЧ-инфицированном ребенке, но исследования проводились в первые 28 часов жизни, а, вероятно, внедрение вируса в клетку еще не произошло. И вирус в свободной форме циркулировал в русле крови, и его можно было оттуда убрать. И такие случаи у нас есть. Чтобы доказать, что это ВИЧ-инфицирование, речь немного о другом. Нужно понимать, о чем говорят американские коллеги.