ТЭФИ сама себя «вырезала»

Так бывший министр культуры отреагировал на сообщение о снятии с конкурса работ журналистов «Первого канала». Ранее из ТЭФИ вышел холдинг ВГТРК. «В этой ситуации проводить национальный конкурс бессмысленно, и именно это я намерен сказать на заседании учредителей Академии в пятницу, то есть уже завтра», – заявил Швыдкой.

Что случилось с ТЭФИ и что дальше будет с премией, обсудили с нашей гостьей телеобозревателем Ариной Бородиной.

Бородина: Последовательность была немного другой. Михаил Швыдкой сначала сделал заявление, что он считает, что не нужно проводить ТЭФИ и он хочет покинуть Академию, а уже позже было заявление Первого канала.

Писпанен: Почему Швыдкой так опережает события? Вроде бы он глава.

Бородина: У меня тоже сегодня утром только этот вопрос. Конечно, завтра заседание совета учредителей, завтра должно быть принято официальное решение, быть церемонии ТЭФИ общенациональной, оставаться Швыдкому на посту президента Телеакадемии. Мне кажется, человеку, который много лет пишет о ТЭФИ и о телевидении, что все-таки этичнее было сделать эти заявления завтра, а не опережать события, особенно в части того, что ТЭФИ не надо проводить. Там несколько сотен заявок подано на конкурс. Это довольно сложная процедура. Понятно, что производители, представляющие интересы ВГТРК, сейчас будут отзывать заявки, но уже сделано заявление Первого канала. Понятно, что это действительно несостоятельная церемония, но по сути еще порядка 200 заявок стали заложниками решения крупных телеканалов и президента Телеакадемии, который сказал, что ТЭФИ проводить не надо.

Писпанен: То есть их просто кинули.

Бородина: По меньшей мере, это заявление было преждевременно и некорректно со стороны президента Телеакадемии. Но это мое личное мнение.

Богомолов: Я думаю, это процесс умирания премии, а не эксцесс. Он развивался, мы это все видели.

Писпанен: Было очень много скандалов постоянно.

Богомолов: Я думаю, здесь была еще проблема в том, что жутко искривлено все пространство медиа. Искривленные конструкции долго не живут, они должны обрушиться. Я давно ждал этого обрушения. Юридические элементы уже вторичны.

Бородина: Здесь действительно много факторов юридических и официальных, потому что ВГТРК сделано свое заявление официально, оно по сути ничего не изменило, потому что ВГТРК фактически 5-6 лет не выставлялось. Завтра заканчивается официальный срок подачи заявок. Что мешало ВГТРК и его руководству сделать это заранее, до объявления очередного национального конкурса. почему надо было все так рассчитать. Я не верю в такие совпадения. Это все отношения внутри телесообщества. Конечно, вокруг ТЭФИ всегда были скандалы. Я ни одной церемонии не помню, чтобы не было скандала. И вот они все вышли наружу. Но эти последние штрихи совсем некрасивы.

Писпанен: А можно расценить выход их ТЭФИ Первого, ВГТРК, Газпром-медиа, что они сами признаются, что канонам журналистики они уже не соответствуют?

Богомолов: Мне кажется, сообщество обнаружило свою несостоятельность как телевизионное сообщество. Этот абсурдный момент, когда руководитель канала является еще и продюсером, творческой единицей, ведущим, это переплетение административных и творческих моментов так или иначе влияет на всю массу журналистов, и возникает ощущение, что это чисто амбициозность со стороны руководителя, который жаждет репутационного реванша. Эти каналы – Первый и второй – жутко конкурируют на рынке рекламы, но когда дело доходит до идеологических и политических моментов, они дружны.

Бородина: Я не соглашусь в отношении ТЭФИ, потому что Первый канал вынужден сделать это заявление. Не он был инициатором, об этом говорили и Константин Эрнст, и Владимир Познер, и Швыдкой, что они пытались сохранить Академию. Да, действительно, многочисленные статуэтки, которые доставались Первому каналу, вызывали неудовольствие конкурентов. В 2000 году вообще был объявлен мораторий на информационную номинацию, тогда был раскол НТВ и выступили руководители каналов с тем, чтобы на информационных номинациях вообще не вручались ТЭФИ, и Академия пошла на это. Я считаю, что это должно было рано или поздно случиться.

Казнин: Со стороны зрителя или рядового журналиста, ему все равно важно и интересно видеть, как раз в год выбирают лучших. Это есть и театральном мире, там тоже есть склоки. Там тоже сложности, но там какие-то духовные скрепы внутренние их скрепляют. Почему здесь нет этих скреп? Ведь собираются новую премию учреждать?

Бородина: Я не знаю перспективы новой премии, я отношусь к этому сомнительно.

Писпанен: Нужна она?

Бородина: В принципе, нужна, во всем мире любая профессия хочет оценивать профессиональными критериями, везде хочется выбрать лучшего по профессии. Другой вопрос, что телевидение, особенно наше, настолько амбициозно, в настолько невероятно конфликтном узле находится. И это решение принималось с учетом корпоративных разорванных отношений.

Богомолов: И такой плотный симбиоз государственных и коммерческих интересов в рамках даже одного канала.

Бородина: Когда после каждой церемонии ТЭФИ ты пишешь не столько о конкурсе, а о том, что вырезали из телетрансляции, когда они сами себя цензурируют, это же уже парадокс. Когда вырезаются аплодисменты Парфенову, когда ему уже уволенному с НТВ вручали спецприз, вырезают слова Ирены Лесневской о свободе, слова Гришковца о людях, изменивших себе…

Писпанен: Манана Асламазян…

Бородина: Манану Асламазян не вырезали, ее просто со сцены не объявили, и никто из академиков в зале не взбунтовался, хотя все знали, что ей должны были вручить приз за вклад в развитие телевидения. Когда не могла проголосовать за письмо в поддержку свободы слова. 30 человек из Академии поддержали это письмо, но оно не было зачитано со сцены. То, что вырезают из телевизионной трансляции выступления тех, кто выходит на сцену за ТЭФИ, в этом ответ на вопрос. Сами себя цензурируют, сами свою премию отчасти развалили.