Сегодняшняя пресс-конференция президента Владимира Путина не побила рекорда по продолжительности, но оказалась рекордной по количеству острых вопросов журналистов.
Глава государства не изменил своей манере, мы узнали, кто «включает дурочку», узнали, что «пашня Российской Федерации – это 55% мировой пашни», и что «между нами, президентами, так не заведено». Последствия некоторых вопросов и реплик президента не заставили себя ждать. На пресс-конференции побывал наш корреспондент Антон Желнов.
Желнов: Сегодняшняя конференция показала с одной стороны очень энергичного и здорового, несмотря на разговоры последних месяцев, президента, с другой немного утомленного, а иногда и раздраженного темой, которая не стала троллингом, но стала сквозной. Было видно, что журналисты выходили за рамки протокола, руководствуясь эмоциями. Чтобы представить себе, что один и тот же вопрос в разных конфигурациях будет задаваться 8 раз, раньше было бы невозможно.
Официальный тон задала вице-президент медиа-группы «Живи» Ксения Соколова. Она открыла пресс-коференцию вопрос об антимагнитском российском законе, касающегося запрета на усыновление детей американцами. После этого журналист газеты «Аргументы и факты» Андрей Колесниченко в еще более жесткой форме продолжил обсуждение, назвав себя усыновителем, а закон «людоедским».
Путин: Я с вами не согласен категорически. Во-первых, речь идет не о конкретных людях, а об отношении американских властей к проблемам в случае возникновения неординарных ситуаций, связанных с нарушением прав ребенка и совершения уголовных преступлений. Они хорошо известны, хорошо известна реакция американских властей. Они просто не допускают российских представителей к этим проблемам, даже в суд не пускают в качестве наблюдателей. Я считаю, что это неприемлемо. Вы считаете, это нормально? Что здесь нормального, если вас унижают. Вам это нравится, вы садомазохист что ли? Страну не надо унижать. То, что нам нужно совершенствовать свою систему, это правда. Кроме всего прочего мы не запрещаем усыновление иностранцами. Кроме США существуют и другие страны.
Мы тоже затронули вопрос о детях, спросив, важно ли для президента мнение интеллигенции, меньшинства. Путин дал понять, что ему ценно каждое мнение, и в очередной раз обрушился на американскую систему, снова повторив, что она допускает российскую сторону до судов в случаях происшествий с детьми, как это было с Димой Яковлевым. Так же мы спросили о лидерах с Болотной и о том, кто может стать преемником президента в будущем. Если не Путин, то кто?
Путин: Рано или поздно я, разумеется, оставлю этот пост, так же как оставил его 4,5 года тому назад. Разумеется, мне не безразлично, кто будет возглавлять страну. Можно все, что угодно, говорить о том, что и как мы делали за предыдущие 10 лет. Я без всякой иронии скажу, я хочу, чтобы будущие руководители страны, в том числе и будущий президент, были еще более успешными. Я считаю, если сравнить с другими периодами развития России, этот период был далеко не самым худшим, а может быть, одним из лучших. Я хочу, чтобы будущие руководители страны были еще более успешными, еще более удачливыми, потому что я люблю Россию.
Сегодняшняя пресс-конференция была рекордной не только по относительно свободной манере общения и президента, и журналистов, и вопросы действительно задали многие, но и по последствиям. Выяснилось, что после вопроса редактора газеты «Путь Кадырова», саму газету приняли решение закрыть. Такое постановление вынесла администрация Итум-Калинского района. Как объяснил позже дождю пресс-секретарь главы Чечни Альви Каримов, Кадыров-младший не сердится на журналистов за участие в пресс-конференции, но объяснил, что перед тем как использовать фамилию его отца в газете, нужно было посоветоваться.
Вопрос о Сергее Магнитском был одним из самых острых сегодня. Его задал корреспондент газеты Los-Angeles Times Сергей Лойко.
Сергей Лойко, корреспондент Los-Angeles Times: У России было три года, чтобы дать ответ, что же случилось, и тогда бы не было никакого списка Магнитского, вы бы не ругались с Америкой, дети бы поехали в Америку, и все были бы довольны и счастливы. Но ответа нет. Вы проявляете недюжинную осведомленность в других громких уголовных делах. Мне бы хотелось услышать от вас ответ на вопрос, что там с 230 миллионами долларов, которые якобы таможенные инспекторы и полицейские украли из бюджета.
Путин: Не знаю детали, но я осведомлен о том, что господин Магнитский все-таки погиб не от пыток, а от сердечного приступа. Вопрос в том, оказали ли ему вовремя помощь или не оказали таковой. Вот что является предметом расследования. Если оставили человека без помощи, тем более в государственном учреждении, то нужно выяснять, что там произошло. Вы думаете, в американских тюрьмах люди не умирают? Полно. И мы сейчас это будем раскручивать? Вы знаете, сколько людей американские правоохранительные органы по всему миру собирают, нарушая юрисдикцию этих стран, и тащат в тюрьму? Это нормально? Думаю, что нет. Кроме этого господин Магнитский не был правозащитником, не боролся за права человека, он был юристом господина Браудера, который подозревается нашими правоохранительными органами в совершении преступлений экономического характера на территории Российской Федерации. Он защищал его интересы. Все, что связано с этим делом, крайне политизировано, и не мы это сделали.
Сам редкий момент, когда высшая власть произносит фамилии Билла Браудера и Сергея Магнитского. Обычно это табуированные имена.
Еще один живой момент, где Путин выглядел совсем не безразличным, это вопрос корреспондента «Коммерческих вестей» Инны Сальниковой о прямых губернаторских выборах, почему они распространяются не на все субъекты России.
Путин: Инна, послушайте меня внимательно, прошу вас больше к этому вопросу не возвращаться. Мы вокруг этого вопроса пляшем уже много лет. Выслушайте хоть один раз. Мы за прямые выборы губернаторов. Я считаю, что российское общество давно к этому подошло и, более того, это в интересах федерального центра, потому что когда люди сами выбирают губернатора, они несут ответственность на качество его работы. Это правильно. Есть вопросы, которые недавно были поставлены представителями национальных республик. Это очень важная вещь. Не просто национальных республик, а где бок о бок сосуществуют и живут вместе десятилетиями представители разных титульных наций, которые считаются в этом субъекте основными. Там не одна такая нация. Если одна из них находится в меньшинстве, у нее всегда возникает опасение, что она никогда не будет представлена на высшем уровне управления в республике, и начинаются межэтнические конфликты. Россия – сложное государство, сложноустроенное. В 99-ом году в Карачаево-Черкесии выборы прошли, карачаевцы сказали, мы никогда не выберем своего президента, нас меньше, чем черкесов. Сразу началась пальба из автоматического оружия, первые жертвы пошли. Мы же должны это иметь в виду, или мы хотим разбалансировать всю систему управления в стране и породить такие конфликты?
Добавлю из лично увиденного, что президенту, по-моему, понравилась такая раскрепощенная, долгая и довольно тяжелая с точки зрения поднимаемых тем беседа. В конце, уже уходя, когда журналисты окружили его перед сценой, он поблагодарил их за доброе, доверительное и профессиональное отношение.