Трагедию в Жанаозене – городе на западе Казахстана, где год назад расстреляли бастующих нефтяников, сегодня вспомнили художники в Новосибирске.
На улицах города появились портреты молодых мужчин с подписью «Кровь рабочих Жанаозена не забыта».
Год назад, 16 декабря во время подавления массовых беспорядков на центральной площади города были расстреляны 16 человек – это официальные данные властей, а ранены – больше ста человек.
Наша коллега Елена Шмараева, которая год назад, сразу после беспорядков побывала в Жанаозене, рассказала о политических последствиях этого расстрела для всего Казахстана.
Шмараева: За тот год, который прошел после трагических событий, власти Жанаозена выделили на ремонт зданий и центральных улиц города деньги, покрасили фасады, починили дороги, провели косметический ремонт. В день годовщины, которая была вчера, в воскресенье, никаких траурных мероприятий в городе не проводилось. Было спокойно, пусто. Но и празднование Дня независимости, которое отмечается 16 декабря, тоже было отменено. На площади, где год назад полицейские стреляли в толпу, сейчас вовсю идет стройка. Здесь появится торгово-развлекательный центр. Такое решение приняли городские власти – видимо, так предлагается вытеснить неприятные воспоминания о трагедии. Похожий случай в казахской истории уже был. В Алма-Ате в прошлом году закончили строительство торгового центра на площади Республики, где 26 лет назад в декабре 1986 года была жестоко подавлена еще одна акция протеста. Тогда в ней участвовали студенты. В людей не стреляли тогда, но их были, например, саперными лопатками. Погибли тоже десятки человек.
Чувство, которое возникало год назад, 19 декабря, - ощущение вымершего города и атмосфера страха. Как рассказывали жители, то, что происходило в Жанаозене после тех событий на площади, было гораздо сложнее, чем расстрел в безоружных протестующих. Почти все мужское население города за исключением детей и дряхлых стариков побывало на допросах в отделении полиции. То, что там пытали людей, - доказанный судом факт. Пытки холодом, водой, подвешивание за волосы – люди давали требуемые показания. При мне из отделения полиции выходили люди с полностью разбитыми окровавленными лицами, в грязной одежде. Это были те, кого просто отпустили, не предъявив никаких обвинений. Они даже не стали свидетелями. Туда же пригоняли новых задержанных, их привозили полицейские в масках. Их вели, как уже осужденных за тяжкие преступления – с заведенными за спину руками, в согнутом положении, пиная по ходу. Масок сотрудники полиции не снимали, при этом объясняли, что бьют людей потому, что с ними по другому нельзя, это же участники беспорядков. Итогом таких допросов, которые длились несколько недель, стали несколько уголовных дел, в том числе, уголовное дело против оппозиции, в частности, лидера партии «Алга» Владимира Козлова осудили на 7,5 лет за разжигание социальной розни. Якобы, это оппозиция подбивала людей в Жанаозене на бунт. Свидетелем по делу Козлова проходила профсоюзная активистка-нефтяница, которая с первого дня бастовала на площади Роза Тулитаева. Она рассказала, что ее на допросах вешали за волосы, чтобы получить показания против Козлова, но суд после ее признаний не стал ее показания исключать из дела. Саму Тулитаеву тоже посадили на 7 лет, потом суд сократил этот срок до 5 - за организацию беспорядков. Всего было осуждено 12 человек. Оглашение приговора было в августе 2012 года.
Были приговоры и пятерым полицейским. Офицер полиции Жанаозена и начальник изолятора, где проходили допросы, были признаны виновными в превышении полномочий. Но из этих приговоров следовало, что решение стрелять и применять силу, принимали местные полицейские. Что это было местное самоуправство, перегиб на местах. А власти страны, руководство МВД никакой ответственности за это не несло. Мощный удар события в Жанаозене нанесли по самому профсоюзному движению и по оппозиции Казахстана в целом. Зарплат нефтяникам никто не повышал, многие после того, как все стихло, сами вернулись на работу на те же предприятия, за те же деньги. А в городе до сих пор боятся говорить, вспоминать о тех событиях годичной давности. Ситуация даже хуже, чем это было непосредственно после беспорядков. Я знаю, что режиссеры-документалисты, как российские, так и европейские, пытались приехать в Жанаозен что-то снять о событиях, но люди отказались с ними об этом разговаривать.
Некоторых лидеров оппозиции посадили, еще нескольким дали условные сроки. И после этого приговора деятельность партии «Алга» была признана экстремисткой. Прокуратура потребовала закрыть сразу несколько СМИ, которые освещают деятельность оппозиции и, по мнению властей, с оппозицией связаны. В частности, это телеканал «К-плюс», который первым показал кадры из Жанаозена, еще газета «Республика», интернет-издание «Республика», «Голос республики», «Взгляд». Сейчас требования прокуратуры о закрытии и признании экстремистскими СМИ, связанных с оппозицией, рассматриваются в суде. Видимо, это станет еще одним следствием того, что 16 декабря прошлого года произошло в Жанаозене.
Лобков: За этот год произошло много встреч лидеров СНГ и Казахстана с лидерами западных стран. На высшем уровне как-то поднимался вопрос о Жанаозене, делались ли запросы со стороны Европейской комиссии по правам человека или ООН, России?
Шмараева: Разумеется, об этом президента Казахстана Нурсултана Назарбаева неизбежно спрашивали на встречах, в частности, вопросы о Жанаозене задавались ему в Австрии, в одном из первых его визитов после декабрьских событий. Он дипломатично ответил, сказав, что у него прошли открытые гласные суды по всем делам с Жанаозеном. Действительно, суды были открытые, можно было снимать на видео. Но менее абсурдными от этого факта дела, в частности дело Козлова, не становились. Статья «Разжигание социальной розни» - новое слово. Это не просто экстремизм в отношении какой-то социальной группы, а разжигание между группами розни - в УК Казахстана такая статья есть. Назарбаев формально ответил, что суды прошли, наказаны и участники беспорядков, и полицейские. И вроде бы мировое сообщество удовлетворилось. Возможно, это связано с мощными нефтяными взаимоотношениями между Казахстаном и многими европейскими странами. Я знаю, Human Rights Watch проводило собственное расследование, как только им дали это сделать, написало доклад на 150 страниц, в котором говорилось и о пытках, и фамилии пытавших полицейских назывались, но к официальному расследованию это ничего не прибавило, и ничего в нем не изменило.