Если мы сами не будем размножаться - это будет исламская страна

 Артамонов: Если бы русский парень пырнул ножом русского парня, что происходит каждый день, ничего бы не было. У нас примерно 65-70 преступлений каждые сутки, среди них: жена убила мужа, и проч.

Собчак: Это и интересно! Существуют, значит, националистические настроения в области?

Артамонов: Они искусственно подогреваются!

Собчак: Кем?

Артамонов: Сейчас уже в менталитете нашего общества сформировалась боязнь, что приедут с Кавказа и вытеснят нас. На самом деле мы сейчас летим, и под нами никто не живет. Посмотрите, сколько свободного места. Мы просто не понимаем. Ученые посчитали, что нас должно быть в стране 500 млн., чтобы было кому железные дороги строить, в армии служить. А нас сейчас – 140 с небольшим.

Собчак: Если этот дефицит будет покрыт выходцами с Кавказа, это будет, на ваш взгляд, правильно?

Артамонов: Да не будет этого. Они любят свою родину. Они не приедут.

Собчак: Есть статистика, которая говорит о том, что (Калугу, может, это пока  не коснулось) в крупные города приезжает большое количество выходцев с Кавказа.

Зыгарь: Исламизации России вы не опасаетесь?

Артамонов: Я думаю, что нас это ожидает. Если раньше имам в мечети говорил, что в каждой семье должно быть три ребенка, то теперь он во время проповеди говорит, что  в каждой семье должно быть шесть детей. И они выполняют это. В каждой семье шесть детей есть. Мы сегодня эту опасность, наконец, почувствовали.

Собчак: Получается, эта опасность есть?

Артамонов: Опасность мы породили сами. Если мы сами не будем размножаться, то это будет исламская страна.

Какой вывод? Не то угроза, что они сюда приехали и работают здесь. Они ведь приехали на работу. Они не всегда правильно себя здесь ведут. О чем мы им говорим: вы приехали, не надо со своим уставом в чужой монастырь. У них тоже защитная реакция. Они побаиваются, что их будут притеснять. Мы никак не научимся этому общежитию. Нам надо поучиться у Шамиля, который десять лет был в плену в Калуге и показывал пример совместного проживания. Его очень любили в Калуге. Он оставил самую добрую память о себе: образованный человек, знал несколько иностранных языков, посещал театр. Вот как надо себя вести. Тогда бы они не вызывали этого протеста.

Собчак: Проблема в их поведении?

Артамонов: Именно.

Собчак: Вы говорите, что хотите привлекать сюда мигрантов, и что нужен еще один миллион человек, чтобы область развивалась. Если получится, что этот миллион будет покрыт за счет сопредельных республик?

Артамонов: Нет, это будет, конечно, русскоязычное население. Мы это уже видим. Если вы пойдете по цехам заводов Peugeot, Citroen, Mitsubishi и будете спрашивать рабочих, откуда  они приехали, то поймете, что примерно половина приехали из других регионов России.

Собчак: Как решать проблему исламизации? Считаете ли вы, что нужно ввести визовый режим  с Узбекистаном, Таджикистаном?

Артамонов: Я родился в русской семье, и сам русский. Я первый ребенок из шести. В нашей семье мама не могла даже в мыслях допустить, чтобы сделать аборт. Если мы вернемся к этой психологии, то тогда все будет нормально.

Собчак: Вы выступаете за запрет абортов?

Артамонов: Нет, я за укрепление нашей морали.