До назначения в Москву он уже успел поработать в администрации в ранге замглавы. Лукашенко уже несколько дней занимается кадровыми перестановками: например, отправлен в отставку министр иностранных дел Сергей Мартынов.
До этого своих постов лишился целый ряд высокопоставленных военных. Наблюдатели связывали эти действия с так называемым «плюшевым десантом». В начале июля в воздушное пространство Минска вторгся самолет с двумя шведами на борту, который неподалеку от белорусской столицы сбросил на парашютах игрушечных медвежат с прикрепленными к ним лозунгами в защиту свободы слова.
Подробнее о том, что происходит с политической элитой Белоруссии, мы поговорили с журналистом Ириной Халип во время прямой связи со студией из Минска.
Фишман: Это важно – такого рода перестановки в Минске? Они на что-то влияют, что-то изменится?
Халип: Это абсолютно не важно, это абсолютно ничего не меняет, идет просто тасование засаленной колоды. За последние 15 лет в Белоруссии не появилось ни одного нового, относительно хотя бы свежего чиновничьего лица. Одни и те же. Заметьте, тот же Кобяков, вы уже упоминали, что он поработал в администрации в должности заместителя главы, точно так же он поработал в правительстве в должности вице-премьера, точно так же он поработал в Госконтроле заместителем председателя. Время от времени людей меняют местами, но все время одних и тех же. Новые не приходят. Поэтому никакого значения все это не имеет. Если бы это хотя бы были некие действительно персонажи политические, элита, люди со своей позицией, хотя бы с определенными даже лоббистскими интересами, все-таки это могло бы что-то менять. Но когда речь идет о смене просто винтиков – бессловесных, безголосых, трусливых, ничего не решающих, не имеющих право голоса, не принимающих решений, то это действительно всего лишь тасование колоды.
Дело в том, что Лукашенко хочет менять отношения с Западом давно, и даже после 19 декабря 2010 года, если вы помните, когда все мы дружной толпой сели в тюрьмы, и когда была зачищена полностью оппозиция, даже тогда Лукашенко не понимал и искренне совершенно негодовал, почему Запад его осуждает? То есть он хочет менять отношения с Западом, он хочет быть принимаемым, он хочет, чтобы его признавали на Западе, он хочет быть легитимным, но при этом он предпочел бы, чтобы все продолжали сидеть в тюрьмах, чтобы в Белоруссии не было ни свободных выборов, ни свободной прессы, чтобы оппозиция была точно так же, фактически, в нелегальном положении, но при этом, чтобы Западу это все нравилось. А так, извините, не бывает.
Кремер: Что вы можете сказать про грядущие выборы? За чем там следить и кого допустят?
Халип: До них никого не допустят. Вернее, нескольких оппозиционеров, так сказать, видимо, для создания массовости, как на правительственные митинги – людей пригоняют для массовости, а тут просто включили их, потому что по недоразумению белорусские власти допускают миссию наблюдателей от ОБСЕ на эти парламентские выборы.
Кремер: Что это за кандидаты, которых могут допустить?
Халип: Это, извините, те, кто, на мой взгляд, поступает абсолютно неправильно, потому что после тех президентских выборов, когда репрессии достигли какого-то совершенно невероятного уровня, абсолютно все оппозиционные силы, все партии, все движения, все сказали одно: до тех пор, пока в Белоруссии есть политзаключенные, никакого участия в выборах быть не может. И это справедливо, с этим все согласились, теперь же они пытаются… Вы не подумайте, они не участвуют в выборах, то есть люди пытаются играть в игры с этой властью примерно так: вот меня зарегистрируют, но ровно за неделю до выборов я сниму свою кандидатуру, потому что в этом фарсе я участвовать не хочу. Но тогда, пардон, если ты собираешься снимать свою кандидатуру для того, чтобы округ был вообще безальтернативным, зачем ты идешь туда?