Собчак: Как ты считаешь, твое участие во всех этих историях как-то повлияет на уголовное дело?
Баронова: Мне могут не верить, но мне все равно.
Собчак: Как ты думаешь, это будет аргументом для людей, которые будут принимать решения?
Баронова: Принимают решения не живые люди, а государственные машины. А у государственной машины нет души, совести и мозгов.
Собчак: У тебя какое-то совсем о государстве мнение: ни мозгов, ни души… Это как-то слишком жестко, тебе не кажется?
Баронова: Есть некая система управления, издержек противовесов: Михаилу Михайловичу понравилось одно, Михаил Ивановичу – другое. И они там что-то решают. И это все настолько непонятно.
Собчак: Ты считаешь себя политиком?
Баронова: Меня смешит так это название: политик Мария Баронова. Я была химиком, теперь даже на политологию поступила.
Собчак: Фармацевтом, я читала.
Баронова: Нет, химиком-аналитиком. Вообще, была менеджером по продажам. Потом мне все это надоело, и я пошла в политики.
Собчак: Но ты же сейчас занимаешься политикой. Мы не говорим сейчас о волонтерстве в Крымске. В целом, ты занимаешься политикой, борешься за власть. Значит можешь стать госчиновником, может быть, даже высокопоставленным.
Баронова: Нет, это как раз то, что мне не нравится. Как только я захожу в эти рамки, когда оказываюсь в Думе, я смотрю на этих унылых людей, которые «закончили академию МИДа» или еще что-то… Я тоже МГУ закончила, и что дальше?
Собчак: Тогда ради чего все это?
Баронова: Я просто понимаю, что когда я была менеджером по продажам, мне не нравилось абсолютно все, что я делала. Последние 6 месяцев мне фактически все это уже начало надоедать. То есть, когда я была пресс-секретарем Алены Поповой и Ильи Пономарева, мне это нравилось, но я понимала, что в целом это не мое. А то, чем я занималась в последнюю неделю - мне было приятно от моей работы.
Собчак: Эта созидательная деятельность понравилась тебе гораздо больше, чем твоя политическая деятельность?
Баронова: Я вообще не люблю этих формальных вещей.
Собчак: То есть, между митингами и Крымском вы выберете Крымск и на митинги больше не пойдете?
Баронова: Как это «больше не пойдем»? У меня в подписке не прописано, что я не могу на митинги ходить. Мне хотелось бы, чтобы в стране появилось 100 Навальных, и они изменили бы нашу страну. И когда я пришла 6 декабря и спросила ребят, как помочь, я поняла, что все тут не работает. И у меня есть некие навыки, благодаря которым я могу помочь. Мне хочется, чтобы в нашей стране появилось 100 крутых чиновников, а не что бы я им была. Я просто хочу поспособствовать этому.