В России сотрудник Hermitage Capital был объявлен в международный розыск и заочно арестован – он обвиняется в уклонении от уплаты налогов на сумму более чем 2 миллиарда рублей. Руководство фонда направило в британскую полицию письмо с просьбой прекратить подобные контакты с коллегами из России. Близкие Черкасова опасаются, что переданным адресом могут воспользоваться фигуранты так называемого «списка Магнитского». Это высокопоставленные российские чиновники, которые могли быть причастны к смерти юриста.
А самому Сергею Магнитскому сегодня исполнилось бы 40 лет. Напомним, он умер 16 ноября 2009 года в СИЗО «Матросская тишина», по официальной версии, от сердечной недостаточности. Все время, которое юрист провел в заключении, он постоянно жаловался на нечеловеческие условия содержания, но его жалобы так и не были услышаны.
Сегодня в Сахаровском центре пройдет вечер памяти Сергея Магнитского. А у нас в гостях журналист и правозащитник Зоя Светова. Она была одной из первых, кто написал про дело погибшего в СИЗО юриста.
Лика Кремер: Здравствуйте, Зоя!
Зоя Светова: Здравствуйте.
Кремер: Можете ли вы прокомментировать новость про взаимоотношения британской и российской полиции и про то, что они передали информацию о местонахождении Черкасова?
Светова: Думаю, если существует какой-то договор между этими двумя полициями, то они имели право передать адрес. Но, насколько мне известно, Иван Черкасов работает в Лондоне и он там не уклонялся от допросов. Но если он скрывал свой личный адрес, а они его передали, то это, конечно, безобразие.
Я хотела бы вас поправить: Сергей Магнитский скончался в СИЗО «Матросская тишина», а не в «Бутырке». И это очень важно в свете того, что сейчас возбуждено дело по факту его гибели и обвиняют как раз врачей «Бутырки», которые в данном случае являются просто «мелкими стрелочниками» по этому делу. А основных виновников не обвиняют.
Кремер: А почему, как вам кажется, обвиняют именно врачей «Бутырки»?
Светова: Мне кажется, здесь все очень просто. Дело в том, что Сергей Магнитский умер при очень странных обстоятельствах. До сих пор никто не знает - умер ли он потому, что ему не оказали медицинскую помощь, которая была ему нужна когда его привезли лечить в «Матросскую тишину», или его просто убили, и об этом знают врачи «Матросской тишины» и это скрывают. Поэтому этих врачей не привлекают к уголовной ответственности.
Уже прошло более двух лет и настоящего расследования по факту гибели Сергея Магнитского не происходит. Это самая главная проблема.
Кремер: Насколько я помню, были озвучены фамилии двух обвиняемых врачей.
Светова: Но это врачи, которые плохо лечили его в Бутырской тюрьме. Но умер-то он в «Матросской тишине». Он умер тогда, когда его из Бутырской тюрьмы отправили в «Матросскую тишину», где ему не оказали нужную помощь и он скончался. Однако у нас - тех, кто занимался расследованием его гибели - есть большие подозрения в том, что его не просто не лечили, а, скорее всего, его просто убили; что в «Матросской тишине» были какие-то люди, у которых было задание его убить. Может, его там избили и он умер. Вот именно обстоятельство его смерти не расследовано. В этом самая главная проблема. И поэтому, как я думаю, сам Черкасов и его коллеги опасаются того, что его тоже могут убить, если будет известен его личный адрес.
Кремер: Расскажите, пожалуйста, подробнее о сегодняшнем мероприятии в Сахаровском центре - что это будет?
Светова: Я не являюсь организатором - я являюсь одним из участников. Но, насколько я слышала, там будет показан голландский фильм о Сергее Магнитском. Это очень хороший фильм, где полностью рассказана история того, из-за чего его посадили; как он разоблачил коррупционную схему вывода огромных денежных сумм из российского бюджета; как его мучили в тюрьме и как он умер. В фильм включено очень много интервью - голландские журналисты сделали замечательный фильм.
Потом, насколько я понимаю, будут выступать люди, которые могут рассказать о Сергее Магнитском: почему этот человек, ранее никому не известный, вдруг стал символом сопротивления ужасным условиям российских тюрем. Ведь после его смерти в «Бутырке» был сделан «гигантский» ремонт - там уже нет этих ужасный камер. Именно его смерть в какой-то степени изменила климат в российской тюрьме. Конечно, в малой степени, так как мы до сих пор слышим рассказы о пытках, избиениях и прочем. Но все-таки сама «Бутырка» уже не такая страшная - в смысле условий - чем несколько лет назад, когда там сидел сам Магнитский.
Я считаю, что Магнитский просто совершил подвиг, потому что, сидя в тюрьме, он не смирялся, он писал жалобы - он не мог смириться с ужасными условиями тюрьмы. В этом смысле он, конечно, уникальный человек. Это был человек, который вообще не интересовался политикой - он просто был юристом, который делал свою работу. Но когда его посадили, он был настолько возмущен - хотя бы тем, что в там ущемляются элементарные права человека - что не мог этого терпеть, жаловался. После смерти его жалобы читаются просто как приговор российской тюремной системе.
Кремер: А что по поводу закрытия дела? Что говорят его родственники, с которыми вы общались?
Светова: Проблема в том, что есть несколько дел. Его обвиняли в неуплате налогов, а после его смерти дело было прекращено за его гибелью. Потом Конституционный суд постановление - не по делу Магнитского, а в целом - что если человек умер, то, если того хотят родственники, его дело можно возобновить для того, чтобы это дело рассмотреть и, быть может, его оправдать. Если же родственники не хотят, то не надо это дело возобновлять. Но Генеральная прокуратура решила иначе. Не спросив родственников, она возобновила уголовное дело по неуплате налогов Сергеем Магнитским; стала «таскать» его мать, его жену, которые этого всего не хотели.
Кремер: Они, по-моему, так и не пошли на допросы.
Светова: Они не пошли. Но Генпрокуратура стала их вызывать. Его мать Наталья Магнитская сказала: «Я не хочу. Мне нечего сказать по этому делу, потому что я не знаю о профессиональной деятельности своего сына. Кроме того, те же следователи, которые расследовали дело при жизни Магнитского, «мучают» его и после его смерти. Поэтому я не хочу с этими людьми иметь никаких отношений. И вообще это нарушение закона - ведь мы против этого расследования, а почему вы его продолжаете?».
Генеральная прокуратура настаивала на своем: «Вы должны тогда полностью отказаться». А они не хотят этого, потому что тогда они потеряют право на оправдание его. Они хотят, чтобы сначала расследовали дело о его смерти, нашли бы виновников, а потом уже можно расследовать непосредственно его дело.
Кремер: Я правильно понимаю, что Генеральная прокуратура, в свою очередь, стремится доказать его вину?
Светова: Конечно. Она стремится доказать его вину. Но она не имеет право это делать без разрешения родственников. Родственники должны согласиться на возобновление уголовного дела.
Кремер: Почему, как вам кажется, Генеральной прокуратуре сейчас это так важно?
Светова: Потому что если будет доказано, что Магнитский виноват, что он не платил налоги, что он преступник. И тогда поменяется отношение людей к нему - жалеть его не будут.
Кремер: В таком случае получается ужасная несостыковка, потому что какое бы преступление не было бы доказано - оно связано связано с налогами. И человек не заслуживает за это убийства.
Светова: Правильно. Но это, знаете, «перевод стрелок».
Кремер: Я просто пытаюсь понять в чем аргументы и почему Генеральная прокуратура так настойчиво пытается найти вину.
Светова: Потому что тогда получится ситуация «сам дурак, сам виноват». Это их психология. Например, начальник тюрьмы «Матросская тишина» Тагиев сказал: «А вы знаете что Магнитский был кокаинистом? Он нюхал кокаин». То есть он придумывает какую-то гадость про человека для того, чтобы тоже «перевести стрелки». Я ему рассказываю, что у вас в тюрьме умер человек, а он мне: «А вы знаете, а он вот был плохой». Это их логика.
Кремер: Он что, нюхал кокаин в течение года, проведенного в тюрьме?
Светова: Вот именно. Это полный бред. Тем более, что он не сидел у этого Тагиева в тюрьме. У Тагиева он был всего один день - когда его привезли на лечение. Просто это психология тюремщиков, прокуроров, следователей. Они хотят сказать, что, мол, «он уклонялся от налогов - он преступник. Чего вы его защищаете? А вы говорите, что он герой и что он раскрыл коррупционную схему. Это все чушь, на самом деле он преступник». Вот это просто логика наперсточников. Я считаю, что мы имеем дело с наперсточниками, которые просто хотят «перевести стрелки».
Кремер: А у вас действительно есть ощущение, что Магнитскому посмертно удалось изменить - пусть даже ненамного - российскую тюремную систему?
Светова: Мы не можем говорить о российской тюремной системе в целом, а только лишь о Бутырской тюрьме. Там уже нет этих ужасных маленьких камер с ужасными условиями. Это все сломали и построили более менее нормальные камеры, по европейским стандартам. Но все равно тюрьма есть тюрьма, и все равно там ужасно. Вот они там сделали ремонт - через какое-то время там опять все будет плохо. Тем не менее, в «Бутырке» сейчас более менее человеческие условия. И все это благодаря Сергею Магнитскому.
Кремер: Спасибо вам большое.