Вслед за громкой историей с фондом "Федерация", еще один скандал разгорелся вокруг организации, которая должна помогать детям, но деньги будто бы расходует не по назначению. Фонд поддержки детей находящихся в трудной ситуации сам оказался в тупике. В мае-июне этого года деятельность организации проверила Генпрокуратура. Выяснилось, что значительная часть бюджетных средств расходовалась на материальные нужды руководства и сотрудников.
В отчетах прокуратуры сказано: за три года на собственные программы фонд потратил 82,5 млн рублей, а на административно-хозяйственные нужды - 178 млн. Кроме того, прокуроры выявили коррупционную схему. Якобы закрытая информация о детях и сами дела, например, шефская помощь детским больницам фонд передавал третьим лицам, выступавшим в роли субподрядчиков. Среди них оказывались родственники руководителей фонда. Больше других в отчете прокуратуры фигурирует имя главы благотворительной организации Марины Гордеевой. Еще одним фигурантом в этом громком деле может стать глава Минздравсоцразивития Татьяна Голикова. Она возглавляет попечительский совет фонда, а деятельность организации контролируется соответствующим министерством.
Это не первый скандал, в котором фигурирует имя главы здравоохранения. Весной с критикой министерства обрушился доктор Леонид Рошаль, обвинив Татьяну Голикову в профнепригодности, заявив, о коррупции в отрасли и что "в Минздраве нет ни одного нормального, опытного организатора здравоохранения".
В нашей студии - руководитель фонда поддержки детей в трудной ситуации Марина Гордеева.
Арно: Спасибо вам, что пришли, не побоялись. Сегодня вы в интервью нашему каналу сказали, что удивлены подобной проверкой и ее результатами. Хотелось бы поподробнее об этом.
Гордеева: Не скажу, что удивлена. Просто вызывает удивление неправомерность выводов, сделанных Генеральной прокуратурой. Явно в ходе проверки не раскрыты все особенности и эффективность деятельности нашей организации, а те замечания, которые вы уже отмечали, они звучат просто катастрофически. Вы можете представить, чтобы любая организация на себя тратила в два раза больше денег, чем та деятельность, которую они производят. Цифры, которые приведены в сведении Генеральной прокуратуры, они не совсем корректны, потому что за прошедшее время не 82 миллиона истрачено на программы, а 1 миллиард 600 миллионов. Это объем деятельности фонда. На административно-хозяйственные расходы затрачены деньги, которые составляют не более 4-5% всех этих затрат. Сумма, которую Генпрокуратура назвала, это одна из направлений деятельности фонда, так называемые собственные программы. Это те программы, которые адресованы всем специалистам, работающим с детьми. Я замечу, что фонд наш не благотворительный, он грантодающий. Мы выделяем гранты на реализацию программ в субъектах и на реализацию проектов организации и государственных, и негосударственных. Работа осуществляется на местах и здесь потребители услуг - это дети-сироты или семьи в кризисе, семьи, воспитывающие детей-инвалидов, подростки, которые в конфликте с законом. И софинансируя территориальные проекты мы помогаем создавать конкретные службы по месту жительства.
Арно: Какие конкретно нарушения были у вас выявлены?
Казнин: Вы ведь с некоторыми согласились.
Гордеева: Вы знаете, относительно к главным нарушениям, это скорее не к самому фонду адресовано, это о правомерности создания нашей организации как некоммерческой, хотя наша организация она создана по Указу президента, и в Указе президента написано: «Создать Фонд поддержки детей».
Арно: Знаете, это не дает вам никаких льгот.
Гордеева: Дело не в льготах. Это определение статуса. Прокуратура ставит под сомнение статус организации. И еще раз повторяю, это к правительству, к учредителю в большей степени, чем к нам, к исполнителям, хотя я знаю, что все процедуры, которые были пройдены и утверждение устава – оно регистрировалось в Министерстве юстиции и Министерство юстиции и сейчас подтверждает правильность своего решения.
Казнин: А вы говорили об этой ситуации с Татьяной Голиковой? Она в курсе проверок?
Гордеева: Безусловно, в курсе, потому что деньги мы получаем в виде субсидий из федерального бюджета через Министерство здравоохранения. Министерство контролирует по всем правилам движение субсидий, и квартальные, и полугодовые, и годовые и так далее. И, извините, вся наша деятельность строится в рамках процедур и в рамках утвержденных бюджетов, в том числе административно-хозяйственных расходов.
Казнин: А с чем вы связываете такой пристальный интерес и такие обвинения тогда?
Гордеева: Ну, я не могу комментировать. Прокуратура заявила, что это плановая проверка деятельности организации, хотя я хочу заметить, что нас проверяла Счетная палата в прошлом году, и подобных оценок не производилось.
Казнин: Ведь у прокуратуры совершенно конкретные претензии, все-таки. На первый взгляд человеку, который не знаком с тонкостями, о которых вы сейчас рассказывали, кажется, что действительно, как же так, больше всего денег тратится на зарплаты и на обслуживание деятельности хозяйственные, а меньшая часть на саму помощь.
Гордеева: Вот это категорически не так. Я думаю, что любой нормальный разумный человек прикинет как бы работу своей организации и поймет, что это просто в принципе невозможно
Арно: Но вы же признали, что в 2010 году был перерасход по заработной плате.
Гордеева: Это другое дело, это есть статья заработной платы. В четвертом квартале действительно произошел небольшой перерасход, связанный с тем, что плановая сумма на год определялась на меньшую численность работающих, чем потом у нас было по всем процедурам утверждено. При этом статья по заработной плате, она не была перерасходована, и более того, там экономия была в два раз больше, чем этот перерасход, имея в виду всякие начисления и прочее. То есть, безусловно, это мы признаем как нарушение, но это не тот вывод, который сделан, что мы, извините, только тем и занимаемся, что собственным благополучием и пренебрегаем интересами работы.
Арно: Если мы правильно понимаем, у вас ведь не простой благотворительный фонд. Вы сами сказали.
Гордеева: Мы не благотворительный, мы – грантодающий. Это разные вещи.
Арно: Вы - грантодающий. То есть, та же схема как в «Федерации» или нет?
Гордеева: Безусловно, не так, ну что вы. Это совершено иное. В данном случае здесь выделяются средства из бюджета с тем, чтобы софинансировать в субъектах конкретные действия по работе с семьей на местах. То есть, через наш фонд, через постановку задач и гранты, которые контролируются не только по деньгам, но и по содержанию работы, сегодня в территориях создаются новые совершенно учреждения, которые, скажем, оказывают помощь детям-инвалидам в виде лекотек. Создаются такие организации для развития детей, подготовки детей с глубокими нарушениями к образованию, центры раннего выявления этой инвалидности, раннего развития, раннего вмешательства. Здесь тоже большая проблема, потому что сегодня, скажем, инвалидность, до 3-х лет, как правило, не ставится. Даже если рождается ребенок с явным генетическим отклонением, например, даун-синдром, инвалидность возникает только после 3-х лет, когда тратится то драгоценное время, когда можно ребенку, он же как пластилин, можно поправить. И вот такого рода службы современные, которые, собственно говоря, совершенно отвечают тем направлениям, которые в мире существуют сегодня, они закладываются сегодня в России, но не эпизодически, а именно чтобы были везде по месту жительства и системно. Наша работа, кстати сказать, всего ведь 2,5 года и для нас, конечно, и для меня это очень чувствительно.
Арно: И уже проверка, уже скандал.
Гордеева: Вся моя профессиональная деятельность не давала повода меня ставить в столь унизительно положение.
Казнин: То есть, вы это переживаете как личное оскорбление?
Гордеева: Да. Мне это больно.
Казнин: А что вы намерены делать в таком случае?
Гордеева: В данном случае я намерена продолжать работать, потому что никакие иные процедуры тут не даны, и я полагаю, что более внимательное рассмотрение ситуации позволит оценить нашу работу более объективно и взвешенно. А что касается недостатков, вы правы, ведь не ошибается тот, кто не работает, и всегда есть моменты, которые можно учесть и нужно учесть в будущем. И мы это делаем сегодня, и с вниманием относимся к определенным замечаниям. Но столь категоричные заявления о нашей полной халатности и пренебрежении интересами детей, принять сложно.