Кремер: И у нас в гостях депутат муниципального Собрания района Тропарево-Никулино Владимир Гарначук.
Гарначук: Здравствуйте.
Кремер: Скажите, вот вы победили на этих муниципальных выборах и столкнулись с какими-то проблемами практически сразу. С какими?
Гарначук: Основная проблема - это, конечно, то, что у нас органы власти (это префектура и управа) пытаются провести в председатели муниципального Собрания своих кандидатов. Это основная проблема.
Кремер: Что значит «своих»? Они что, плохие оттого, что они…
Гарначук: Нет-нет, они не плохие, но методы, которыми они пользуются, не являются, во-первых, законными, во-вторых, они не этичны. То есть группа депутатов, избранных в выборный цикл, просто-напросто решили скрыто провести оргкомитет, затем скрыто провести первое заседание нашего Собрания и выбрать…
Кремер: Что значит «скрыто»? У вас сколько всего муниципальных депутатов в Тропарево-Никулино?
Гарначук: У нас 12 депутатов в Собрании. И соответственно, люди, которые пытались это сделать, эти три человека, - устойчивая такая группа.
Кремер: То есть, три человека пытались самостоятельно решить за вот этих 12 человек кто будет председателем?
Гарначук: Да. Они начали сепаратные переговоры непосредственно с людьми, которые вошли в состав Собрания, обежали каждого лично, показывали какие-то документы от ТИКа.
Кремер: К вам приезжали?
Гарначук: Нет, конечно. То есть мы, как независимые, независимых они стались вообще не трогать. То есть, они понимали реакцию. Мы, случайно узнав об этом, в пятницу дали практически бой им в территориальной избирательной комиссии, нам пришлось фактически отстаивать законное право на участие в этом Собрании. Поэтому это, наверное, основная проблема, с которой мы столкнулись в последнее время. То есть вместо того, что депутаты должны свободно выбирать наиболее достойного кандидата в председатели, нам практически пытаются навязывать его.
Кремер: А кандидат в председатели выбирается из вас же, из депутатов?
Гарначук: Да, конечно. Это выбирается тайным голосованием всех депутатов муниципального Собрания.
Кремер: И когда эти выборы?
Гарначук: 23 числа в 17 часов у нас назначены выборы ТИКом, как положено по закону. Нам удалось это отстоять как раз в пятницу, потому что эта группа пыталась провести…
Кремер: Эта группа из 3-х человек?
Гарначук: Да-да.
Кремер: То есть, вас все равно больше, и у вас, в общем, довольно большие шансы на победу сейчас.
Гарначук: Ну, шансы на победу у Собрания на свободу волеизъявления, надо в первую очередь об этом говорить.
Кремер: Я имела в виду не вас. Вы тоже претендуете на место председателя?
Гарначук: Я попробую побороться за этот пост, потому что, все-таки, на мой взгляд, муниципальное Собрание должно быть зубастым и агрессивным. Потому что органы власти совершенно беззаботно себя чувствуют в предыдущие периоды. Я считаю, что мы должны задавать неудобные вопросы. Я не имею никаких бизнес-интересов в своем районе, соответственно, мне достаточно сложно надавить на меня по административной линии.
Кремер: Смотрите, это же отнимает очень много времени, при этом денег вы не зарабатываете как муниципальный депутат, я так понимаю. А как, вы что, бросили работу? На какие средства вы существуете теперь?
Гарначук: Смотрите, у меня есть свой бизнес - это компания, которой я управляю. И вот на протяжении двух месяцев я занимался по остаточному принципу этой работой по одной простой причине - вся работа строилась на победу в выборах. Для меня это был практически такой челендж, который я принял, и когда единороссы начали меня снимать с выборов (это было две попытки в конце января - в начале февраля), они сняли с выборов 7 из 8 кандидатов. Я остался один в живых. И я прошел вот эту выборную гонку и выиграл выборы.
Кремер: Хорошо. Вы выиграли, но вы теперь тоже, как я понимаю, не можете уделять своей основной работе достаточно времени, потому что теперь вы боретесь сейчас за то, чтобы председательствовать в Собрании. За что еще вы боретесь?
Гарначук: Задача в первую очередь – обеспечить нормальную работу Собрания. Это первая задача. Вторая задача, которую я ставлю перед собой, - это сделать лучше муниципальное Собрание в нашем городе.
Кремер: Ну, хорошо. А для чего это нужно? Что конкретно сейчас вы можете пообещать в ближайшее время, какие результаты жителям вашего района?
Гарначук: Смотрите, у нас достаточно много проблем. У нас, когда начали копать, оказалось очень много интересных вещей, начиная с того, что у нас вместо поликлиники детской, которой нет фактически в районе, пытаются открыть реабилитационных центр для наркоманов.
Кремер: А реабилитационный центр для наркоманов не нужен?
Гарначук: У нас нет поликлиники для детей. Вернее она была, ее закрыли и теперь на ее месте пытаются открыть реабилитационный центр.
Кремер: Наркоманов у вас тоже нет в районе?
Гарначук: У нас достаточно такой зажиточный район, поэтому такой проблемы острой в виде того, что надо лечить зависимых людей, не существует, на мой взгляд. А вот детей - это конкретная проблема, потому что, по норме, на один участок положено порядка 800 детей должно быть закреплено, у нас полторы тысячи. Об этом все молчат. И вот я с этим начал бороться уже прямо сейчас. То есть, не дожидаясь выдачи корочек и так далее.
Кремер: А вы можете повлиять на эту ситуацию и изменить назначение этого здания? Вообще, насколько у вас много полномочий? Потому что ходит слух, что в Москве муниципальные депутаты на самом деле ничего не решают.
Гарначук: Смотрите, полномочий действительно немного, но у меня есть, во-первых, голос, и понимание того, как можно добиваться того или иного результата. Человек я упрямый и чем больше сопротивляется система, тем больше я пытаюсь преодолеть ее сопротивление. Да, у меня как бы есть ограничения определенные по полномочиям, они достаточно серьезные, потому что это фактически декоративный орган, но я знаю, что если ты настойчиво долбишь в одну точку, то ты рано или поздно, пробиваешь брешь, затем ты ее расширяешь и решаешь ту или иную проблему. Так было с нашим ТСЖ, когда мы посадили своего председателя ТСЖ на три года (буквально 22 декабря был приговор). Люди воровали миллионы людей у жителей. Год я потратил жизни, фактически свободного своего личного времени, но мы решили эту задачу. То же самое будет, я думаю, и здесь. Потому что чиновники вообще не понимают что необходимо людям в нашем районе.
Кремер: Кроме поликлиники вместо наркодиспансера, что еще вы можете и собираетесь сделать?
Гарначук: Я написал очень серьезную программу, начиная от наведения порядка у метро Юго-Западное, где находится наш район. Решение вопросов, связанных с парковкой. У нас фактически нет мест для парковки автомобилей. В ночное время ты просто не можешь припарковаться, даже не во дворе, а на улице. То есть вся улица забита машинами. Соответственно, необходимо резать карманы. Необходимо принять меры по расшивке пробочных мест. У нас есть бутылочные горлышки, которые реально можно совершенно простыми работами можно превратить в свободно движущиеся перекрестки.
Кремер: А кто вам мешает?
Гарначук: Сейчас пока никто не мешает. Пока я не чувствую еще ничего.
Кремер: Я видела листовку, которая у нас тоже есть, мы можем показать ее. Что это? Кто это подготовил такую прекрасную рекламную акцию против вас?
Гарначук: Рекламная акция достаточно серьезная. Она помогла мне, на самом деле, выиграть выборы. Я думаю, что это наши друзья из «Единой России» попытались таким образом обеспечить черный пиар. Кстати, эта листовка, которую мы сейчас смотрим, она была сунута под стекло моего автомобиля и всех автомобилей, стоящих на улице рядом с моим домом. То есть там покрытие было, тираж, я думаю, порядка 20 тысяч листовок такого рода было распечатано. И когда я шел на избирательные участки проверять работу 4 марта, ко мне подходили люди: «А мы вас знаем». Я говорю: «Откуда вы меня знаете?». Говорят: «Мы получили вашу листовку, что вы Брейвик. Поэтому мы решили за вас проголосовать». Я говорю: «Большое спасибо». То есть говорят, если человека ругают, то идет обратный эффект. Люди считают, что раз человека пытаются загнобить, то он работает.
Кремер: Хорошо. Все эти люди, которые мешали вам победить, они сейчас вам мешают работать?
Гарначук: Смотрите, у нас была гражданская инициатива, называется «Глобус избирателя». Мои соседи на свои деньги издали 40-тысячным тиражом так называемый «Глобус избирателя» - это маленькая газета формата А4, на котором была сухая просто статистика, кто куда входил и депутатов, потому что никто же не говорит, кто избирается, кто эти люди, каково их прошлое и что они делают.
Кремер: Вообще, муниципальные выборы стали такими популярными только в этом году, раньше вообще знать никто не знал.
Гарначук: И благодаря этому, пять из шести единороссов нам удалось не пропустить в муниципальное Собрание. Вот эффект работы. Поэтому сейчас один единоросс прошел, с чем мы можем уже, грубо говоря, бороться.
Кремер: Он что, плохо работает? Он вам мешает, человек, который прошел?
Гарначук: Мы еще не работали вместе. Первого заседания не было, но если мы видим такие листовки, о которых мы говорим… Дело в том, что ни с кем другим я не конкурировал и у меня наоборот, была задача, чтобы как можно больше депутатов проконкурировали со мной выборы. Я вместе со всеми выходил в суды, кого сняли на выборах, и просил даже людей, которые, увидев такую грязную кампанию, решили отказаться от этой кампании, я просто настаивал, что, пожалуйста, пойдите вместе со мной поучаствуйте в выборах. Даже вот до такого доходило. Я считаю, что выборная кампания должна быть без черного пиара и попытки административными методами добиваться нужного результата.
Кремер: И еще раз, повторите, пожалуйста, у вас 23, я правильно понимаю?
Гарначук: 23 марта в 17 часов.
Кремер: Это означает, что с этого момента начнется работа муниципального Собрания?
Гарначук: Да, это первое заседание рабочее муниципального Собрания, на котором будет избираться председатель муниципального Собрания, ревизионная комиссия, ну и все остальное.
Кремер: Кроме того, что вы изберете вот всех этих людей, что еще вы решите на этом Собрании из того, что заметят потом жители вашего района?
Гарначук: Первое Собрание, как правило носит организационный характер, поэтому мы просто назначаем дату следующего Собрания.
Кремер: А как часто такие события бывают?
Гарначук: Смотрите, есть график - не реже одного раза в месяц. Я считаю, что это полная белиберда. Я сейчас активно веду работу с социальными сетями Facebook, у меня есть блог и сайт. Люди постоянно мне пишут. Поэтому я работаю сейчас практически ежедневно. То есть, мне поступают звонки с 9 утра до 10 вечера. То есть люди постоянно просят чем-либо помочь. И вот та же проблема с поликлиникой, она возникла именно оттуда. Сейчас мы будем проводить общественное слушание, я их называю слушания имени Капитана Немо. Потому что общественные слушания, которые проходят на территории нашего района, проводится в режиме, что прислали писульку в муниципалитет за два дня до слушаний, никаких извещений на внешних носителях, за два дня появляется на сайте управы, о котором никто ничего не знает, и туда нагоняют потом каких-нибудь работников ЖЭКа. То есть формально проводят вроде общественные слушания.
Кремер: Общественные слушания - это собрание жителей района, которое может принять участие в решении строить какое-то здание или нет в районе?
Гарначук: Да. Типичный пример: Вернадского 111, двор зеленый. Эти сто на сто метров, туда пытаются внутрь, там зеленый, там парк реально внутри, пытаются построить четырехэтажный, по-моему, четырехуровневый паркинг на 97 машино-мест. Никто даже людей не спрашивал, зачем это им нужно, потому что все против. Сейчас мы организовали…
Кремер: Против паркинга?
Гарначук: Там проблема в том, что дома были построены в конце 60-х годов: очень узкие проезды, там надо резать карманы, но паркинг такой высоты будет торчать в окнах у всех. Он никому не нужен из тех, с кем я общался в этих домах. И люди готовы сейчас, как раз вот организовавшись друг с другом, я в этом поучаствовал, мы придем на эти общественные слушания. Они будут сегодня вечером, в Гагаринской библиотеке. Мы пойдем туда и попробуем выступить против этого.
Кремер: Я вообще представляю себе, какое ужасное раздражение вы вызываете у тех людей, которые приняли решение построить наркологическую клинику или приняли решение построить паркинг, причем звучит и то и другое в общем, довольно созидательно, здравая инициатива. Нужна наркоклиника, нужно лечить наркоманов, нужен многоуровневый паркинг, нужно где-то парковать все эти машины, а вы находите причины, по которым это мешает жителям.
Гарначук: Это не я нахожу, это жители ко мне обращаются и говорят о том, что у нас есть проблемы, с которыми они не могут справиться, стучатся во все двери и не могут ее решить долгое время, потому что их никто не спрашивает. А второе, если и спрашивают, то спрашивают в виде тех общественных слушаний «Капитана Немо», о которых я сказал чуть раньше.
Кремер: Вы вот это раздражение людей, которым вы мешаете реализовывать какие-то инициативы, вы ощущаете на себе лично?
Гарначук: Я пока не ощущаю, но я думаю, что начну ощущать, как только пойдет эффект от моей работы. Потому что я, если берусь, я стараюсь до конца доводить дела. И как только люди почувствуют, что мы не отстаем, то есть они как-то обычно, ты пишешь запрос депутатский, обычно так бывает, тебе формально отвечают, потому что не имеют права не ответить на него. Ты идешь уровнем выше и ты добиваешься просто тем, что ты до конца проходишь этот путь вместе с людьми и, в конце концов, пробиваешь эту стену. По той же самой поликлинике, например, люди, я даже не ожидал, за три дня мы собрали уже тысячи подписей жителей против этой инициативы. То есть все мамы, кто узнает, они в шоке. Они говорят: «Как? У нас нет поликлиники, куда детей отвести, и при этом мы должны лечить наркоманов». То есть это, соответственно, колючая проволока, и охрана вокруг. То есть, никому это не нужно. Моя школа, куда ходят мои дети, находится через забор от этого будущей наркоклиники. Я тоже как житель этого района и против этого.
Кремер: Вам не страшно быть препятствием на пути влиятельных людей?
Гарначук: Есть такой старый принцип, боишься – не делай, делаешь – не бойся. Вот я всегда им пользуюсь и соответственно, я в большей части своей жизни всегда выигрываю. То есть за что я ни берусь, у меня обычно все получается.