Кремер: У нас в гостях Владимир Мединский, профессор, доктор исторических наук, и член Генерального совета партии «Единая Россия». Все правильно?
Мединский: Все правильно.
Кремер: Отлично. Вы только что были на митинге в «Лужниках». Я знаю, что вы слушали речь Владимира Путина вместе с моим коллегой Павлом Лобковым, и даже сказали, что вам показалось, что речь Путина писали три разных человека, потому что она распадается на три части.
Мединский: Это Лобков сказал. Я думаю, что проект речи был Путину дан, он, естественно, его весь почеркал, потом сказал, процентов 20 из того, что было в проекте, остальное говорил экспромтом. Так часто поступают большие политики.
Кремер: Так, а что это за три части были?
Мединский: Знаете, я не филолог, который будет разбирать это по буквам, как, чего, просто было видно, что явно некоторые вещи Путин говорит с лету, и в то же время там есть пара домашних заготовок.
Кремер: А в чем для вас главное различие сегодняшнего митинга и тех митингов, которые прошли на Болотной и на Сахарова, например?
Мединский: Главное различие в том, что на этом митинге был Путин. Митинг на Поклонной горе, там были сторонники Путина, там Леонтьев, например, побывал, и там и там. Но здесь все ждали Путина. Его, собственно, выступление, которое, я даже поспорил с Лобковым, митинг начался реально в час, говорю: «Путин появится в час тридцать». Лобков говорит: «Нет, Путин опоздает, придет поздно». Ровно в час двадцать девять Путин вышел на дорожку. Был динамичным, быстр достаточно, выступление интересное. Мне, как историку, особенно приятно, что он вспомнил и Бородино и, кстати, Путин зацитировал Вячеслава Молотова. Потому что знаменитая фраза «Наше дело правое. Враг будет разбит. Наше дело правое, мы победим. Победа будет за нами». Это прозвучало впервые в выступлении Вячеслава Молотова 22 июня 41-го года.
Кремер: Может быть, он передал привет партии «Правое дело»?
Мединский: Нет, «Правое дело» отдыхает. «Правое дело» отдыхает. Я считаю, на самом деле, это гениальный рефрен, вот это «Наше дело правое. Победа будет за нами» и, скорее всего, это был экспромт Путина. Это прямо чувствовалось. Он так что-то замолчал, а потом, и он сказал не всю фразу.
Кремер: Мне показалось, что он забыл стихотворение Лермонтова, а потом его вспомнил, просто сбился от волнения.
Мединский: Знаете, когда вас слушают 100 тысяч человек, надо быть Аллой Пугачевой, чтобы не сбиться от волнения и при этом желательно, петь еще под фонограмму. Это не к Алле Пугачевой относится, это вообще. Это вполне естественно, что человек с такой гигантской аудитории может сбиться от волнения. Честно говоря, я не заметил. Вы заметили, что он сбился?
Кремер: Мне показалось что да.
Мединский: Я не заметил.
Кремер: Может быть, я ошибаюсь. Вы в конце прошлого года написали, что есть три силы - сами митингующие, организаторы митингов и власть. Сейчас так получилось, что власть стала организатором митингов.
Мединский: Да, конечно.
Кремер: Как вы оцениваете участие административного ресурса в организации вот этих последних митингов?
Мединский: Вы знаете, ресурс есть. Каждый организатор использует тот ресурс, который у него есть. У нас же прогрессивная аудитория, не будем людям морочить голову. Если я что-то организовываю, я использую тот ресурс, который есть у меня. Это может быть там административный, еще какой-то, вы используете ваш ресурс, медиа-ресурс, телевидение, деньги, все что угодно.
Кремер: Но, подождите, власть тоже использует свои медиа-ресурсы.
Мединский: Конечно. Те, кто организаторы, организаторы митинга на Болотной, организаторы, используют те ресурсы, которые у них есть. Это не значит, что люди, которые пришли на Болотную, агенты Госдепа. Они пришли, потому что у них есть свои убеждения, потому что у всех свои причины. Многие чем-то недовольны, требуют перемен, возмущены, и эту позицию надо уважать. И надо идти навстречу всем разумным требованиям. Те, которые организуют митинг на Поклонной, они тоже используют свой ресурс, но не надо оскорблять пришедших, говорить о том, что они пришли, потому что их чаем с баранками бесплатным накормили. Я, кстати, специально…
Кремер: Это такое же оскорбление как и Госдеп?
Мединский: Однозначно, и то и другое. Поэтому организатор всегда использует свой ресурс. Но люди приходят, потому что они хотят, чтобы их услышали, и туда, и туда.
Кремер: Смотрите, вы говорили о том, что цели организаторов митинга совершенно не совпадают с целями тех, кто на них приходит. Вы по-прежнему согласны с этой точкой зрения после всех тех пропутинских митингов, которые случились с тех пор?
Мединский: Я писал это применительно к первому митингу самому.
Кремер: Ну, вот я и поэтому пытаются спросить, можно ли те же самые слова применить сегодня?
Мединский: В меньшей степени. В меньшей степени, потому что понятно, что люди, которые организуют митинг, они хотят победы Путина, максимальной поддержки.
Кремер: И они используют для этого свои ресурсы?
Мединский: И они используют для этого свои ресурсы, как поступали бы вы, и я, и все.
Кремер: В чем разница?
Мединский: Те, кто приходят на митинг - это электорат Путина. Они тоже хотят победы Путина, но у них у каждого пришедшего естественно есть… Я разговаривал со многими людьми, вот там выступает Собянин и тут же люди шушукаются, и говорят: «Вот, Собянин молодец, начал наводить порядок, а пробками не занимается. Надо Путину сказать, чтобы он Собянину приказал заняться пробками». Это же не 100-процентная поддержка. Чем-то люди довольны, многим они недовольны. Постоят часов пять «против» где-нибудь на Кутузовском и, какие бы мы митинги не организовывали, проголосуют за Зюганова. Это надо просто понимать. Поэтому, на самом деле, так сказать, я думаю, в чем идея основная этих митингов? Организаторы хотят (и им это удалось), они хотят показать, что активное общество не является однозначно таким проболотным. Активное общество тоже разное, есть разные взгляды. Есть десятки тысяч людей, которые выходят на митинги за власть, есть десятки тысяч людей, которые выходят на митинги там под лозунгами оппозиции - это называется демократия.
Кремер: То есть, у штаба Путина, с которым вы сотрудничаете, в котором вы работаете…
Мединский: Я доверенное лицо Путина.
Кремер: Была цель отзеркалить позицию. Это было намеренно сделано, то, что вы сейчас говорите?
Мединский: Поначалу да, я думаю, в варианте Поклонной, да. Это была цель отзеркалить оппозицию. Вот этот митинг, он был другой. Он такой, знаете, скорее, такой типично американское предвыборное шоу, большое перед выборами. Вообще, мне это все напоминало такую обамовщину немного, скажите «да» или «нет» все время. Толпа, ревущая «Да!». «Мы любим Россию» - «Да!», «Путин» – «да!». Это так немного по-американски. Я не могу сказать, что мне все понравилось.
Кремер: А что вам не понравилось?
Мединский: Мне не понравился ведущий митинга. Там был ведущий какой-то парень-журналист.
Кремер: Дмитрий Губерниев.
Мединский: На мой взгляд, он вел отвратительно.
Кремер: Ведущий телеканала «Россия».
Мединский: Не, он классный парень, но он, видимо, перепутал, думал, что идет концерт MTV.
Кремер: Он обычно ведет спортивные программы.
Мединский: Вот это выглядело как MTV. Понимаете, когда он там «На сцене, Серге-е-ей Собянин»… Там другая аудитория на митинге. Я видел людей, там взрослые люди, они пришли, им нужен смысл. Это не стилистика Путина. Они, замерев, слушали каждое слово Путина. А вот эти «Сергее-е-е-й», они, на самом деле, на мой взгляд, были излишни.
Кремер: А кто выбирал? Кто делал, кто принимал решение о том, кто выступит на митинге?
Мединский: Штаб, наверное. Наверное, штаб.
Кремер: Вы же в штабе.
Мединский: Я не принимал решение. Я - доверенное лицо. Я встречаюсь, я работаю, я встречаюсь со студентами, с трудовыми коллективами, в основном, с ВУЗами, и рассказывают им о программе Путина, и объясняю им, почему надо голосовать за Путина.
Кремер: А будь ваша воля, вы бы кого пригласили выступать?
Мединский: Там были удачные варианты. Николай Расторгуев, мне кажется, - это очень удачный вариант. Потом там был какой-то хороший певец в самом начале митинга, у меня аж мурашки по коже пошли. Я его совсем не знаю, он видимо, пел свои песни, и песни Высоцкого. Вот это, мне кажется, стилистика очень понятная аудитории митинга. А вот этот Лепс, при всем моем уважении, в черных очках, на мой взгляд, - это другая аудитория. Это не та, которая была там. Может быть, я не прав, знаете, я же не претендую на истину.
Кремер: То есть, у Путина как и у любого политика, есть плохие советчики? Есть хорошие, а есть плохие, которые…
Мединский: А вы знаете хоть одного политика, у которого были бы только хорошие советчики?
Кремер: Нет.
Мединский: Так не бывает. Все люди разные.
Кремер: В начале своей речи Путин процитировал Мартина Лютера Кинга, а в конце Молотова. Это был намеренный выбор, как вы это объясняете?
Мединский: Я даже не уверен, что Путин, когда сказал, что «Наше дело правое. Победа будет за нами», думал о Молотове.
Кремер: Он знал, откуда эта цитата?
Мединский: Да нет, это был его явный экспромт. Он явно не думал о Молотове. Просто эти слова, которые вошли в историю, потому что действительно, если говорить серьезно, Лепс Лепсом, но я убежден, что наше дело правое. И я потому являюсь доверенным лицом Путина, потому что среди всего, всей когорты пятерых кандидатов в президенты, я честно, не вижу человека, который бы лучше Путина справился с этой работой. Если бы такой человек был, я бы не был доверенным лицом Путина, мне бы пришлось кривить душой. Но я смотрю, они каждый хорош по-своему. Мне очень нравится ролик Жириновского с ослом, над которым все издеваются, потому что, на мой взгляд, у этого человека великолепное чувство юмора. Прохоров, наверное, хорошо разбирается в вопросах менеджмента, управления предприятием, разобрался. У каждого свои плюсы, но нет ни одного человека, который бы так глубоко владел темой - это тяжелый труд - и имел бы такой опыт, как Путин, имел бы при этом силы. Опять же, если бы Путину было…
Кремер: К сожалению, нам нельзя агитировать, поэтому да, я попрошу остановиться.
Мединский: Стоп. Все-все. Мне сложно остановиться, я доверенное лицо.
Кремер: Я понимаю, что у вас работа такая, но, тем не менее. Скажите, за неделю до митинга на Поклонной, и сейчас тоже в социальных сетях стало появляться много жалоб от сотрудников бюджетных организаций, что их заставляют идти на митинги, говорят, что если они не пойдут, у них там отнимут премии.
Мединский: Вы представляете работника среднего «Почты России»?
Кремер: Ну, представляю.
Мединский: Сколько получает он, вы понимаете?
Кремер: Понимаю.
Мединский: Ему есть, что терять?
Кремер: Ему есть, что терять, да.
Мединский: Ему нечего терять.
Кремер: Если он живет в регионе, где плохо с работой, ему есть что терять - работу.
Мединский: Да, безусловно. Но никто из региона работников «Почты России» насильно не повезет. А когда мне говорят, что работников «Почты России», где сплошные вакансии в Москве на «Почте России», и их кто-то куда-то заставляет… Мне вчера в Twitter приходит сообщение: «Я бюджетник там что-то соцздрав чего-то (вы можете посмотреть). Нас начальство заставляет идти на митинг в поддержку Путина. Я сразу пишу: нам предъявили приказ…»
Кремер: Да, я видела сканы таких приказов.
Мединский: Я говорю: «Дайте скан, я устрою скандал на всю страну».
Кремер: По-моему, Московская юридическая академия, если я сейчас не ошибаюсь.
Мединский: Мне показывали сейчас, это была какая-то Новосибирская академия, это был fake, потом разоблачили. Сам автор этого fake показал, как он это в интернете слабудал, и это разошлось миллионным тиражом. Запись в Интернете - это плевок в вечность, поэтому, что вы там ни напишите… Так вот, я сразу пишу: «Приказ пришлите. Пришлите мне скан приказа» - «Ой, я не то имела в виду. Был приказ, но устный».
Кремер: Хорошо, а что делать с устным приказом?
Мединский: Но не приказ, а рекомендация, не рекомендация, а просьба.
Кремер: Бывают такие просьбы, от которых невозможно отказаться. Что делать людям, которые?..
Мединский: Не бывают.
Кремер: Да ладно?
Мединский: Стоп, секундочку. Я считаю, что если вас попросил начальник, который для вас абсолютно моральный авторитет, и вы просто решили потерять половину выходного дня и это не противоречит вашим убеждениям никак, то есть, вы можете проголосовать за Путина, лежа на диване, а можете проголосовать за Путина, придя на митинг дополнительно еще. Но вы это делаете, потому что уважаете начальника, и это никак не противоречит вашим убеждениям - здесь нет никакого административного ресурса. А как? Наручники придут на вас оденут, притащат туда?
Кремер: Если ко мне подходит (работаю на заводе), не знаю, директор, руководитель профсоюза моего и говорит: «Бесплатно поехать в Москву хочешь на один день? Заодно сходим там на митинг». А я никогда не была в Москве, или мне очень дорого купить билет, потому что вы сами только что рассказали, что зарплаты маленькие очень, особенно там…
Мединский: На «Почте России», не на заводе.
Кремер: На заводе, наверное, тоже.
Мединский: На разных заводах по-разному.
Кремер: Мне предлагают бесплатно в праздник провести приятно время.
Мединский: Я не готов комментировать гипотетическую ситуацию вашу. Давайте приведем сюда человека, который бесплатно приехал за чей-то там счет, чтобы сходить на митинг и будем с ним вместе втроем разговаривать. Потому что я, будучи у вас неделю назад, сказал, что вот этот fake, вот этот листочек, который мне ведущий предъявил. Тут написан (я сам работаю в ВУЗе) бред. Так документы в ВУЗе не пишутся, мы будем разбираться. Это вот так всегда.
Кремер: Понятно, но есть…
Мединский: И уже через день выяснилось, что это fake. Может быть, все эти истории…
Кремер: Понятно, есть какие-то fake’овые такие истории, есть настоящие. Например, сегодня наш корреспондент снял автобус, на котором было написано «Свердловская область», или даже несколько автобусов, на которых было написано «Свердловская область».
Мединский: Покажите в эфире, будем смотреть. Задайте вопрос: почему и кто приехал?
Кремер: Сейчас покажем, да. Как вы оцениваете все-таки процент этого задействованного административного ресурса в сборе людей на сегодняшний митинг?
Мединский: Я сборами не занимался, поэтому оценивать не могу. Я могу сказать так….
Кремер: Вы там были, вы видели.
Мединский: Очень важно следующее понять, поймите, я тоже организовывал в своей жизни много митингов. Если вы организовываете митинг на 100-процентном ресурсе, вам нужно контролировать приход - это самое главное. То есть, для этого существуют контроллеры, у которых вы подходите и отмечаетесь. Самая слабая часть митинга, проблема заключается в том что, как только вы отметились, этот митинг прекращается.
Кремер: Сегодня тоже был огромный отток людей, по-моему, еще до начала митинга, который…
Мединский: Слушайте, я все два часа простоял там: пока не выступил Путин, никто не уходил.
Кремер: Я видела в Интернете уже выложенные ролики с людьми, которые уходили как раз до того…
Мединский: Вот своими глазами, я пришел, я зашел…
Кремер: Подождите, вы не могли видеть, вы были там, где выступал Путин.
Мединский: Я был внутри, я же не в VIP ложе сидел, я могу делиться только своими впечатлениями.
Кремер: А там была VIP-ложа?
Мединский: Нет, не было. Там был VIP, там был свободный проход, там сидели все желающие. Мне интереснее было с вашим Лобковым поближе к сцене. И я видел, что народ там переминался, кто-то ходил пил чай, кто-то слушал, кто-то даже пританцовывал, потому что зябко. Но пока не выступил Путин, народ не уходил. Когда выступил Путин, это было где-то без двадцати два, вот тут народ массово стал уходить, хотя митинг продолжался, хотя там дальше был Расторгуев и кто-то еще.