Зыгарь: Насколько можно Ким Чен Ына считать самостоятельной политической фигурой? Вообще он ли будет управлять Северной Кореей, или он, скорее – такая декоративная фигура?
Асмолов: Сказать сложно, потому что, с одной стороны, Ким Чен Ын получил довольно хорошее образование, имел некоторый руководящий опыт, и в общем, неслучайно попал в преемники. Но понятно, что большого количества административного опыта, витального для работы лидером страны, у него нет.
Зыгарь: Его начали готовить год назад?
Асмолов: Его начали готовить, по сути, несколько лет назад, но более-менее серьезно он начал заниматься руководством около года. Понятно, что это хорошо, но мало. И поэтому понятно, что та система власти, которая существовала при Ким Ир Сене, она отличалась от той, которую потом сделал Ким Чен Ир, и такова же будет разница между системой власти при Ким Чен Ире и его сыне Ким Чен Ыне.
Зыгарь: При этом вы все-таки считаете, что это будет система власти, которую выстроит под себя Ким Чен Ын, а не то, чтобы ему навяжут какие-то правила игры?
Асмолов: Не совсем. Вполне понятно, что на Дальнем Востоке молодые должны в определенной мере слушаться старших. Понятно, что, возможно, руководство будет более коллективным. Но вероятность хрущевского варианта крайне мала. Тут проблемы надо ждать с другой стороны. Понятно, что новое руководство будут активно испытывать на прочность, пробовать «на слабо», и делать это будут как те, кто просто хотел бы укрепить свое влияние в Северной Корее, так и те, для кого смерть Ким Чен Ира – хороший повод окончательно раскачать лодку, добиться смены режима.
Зыгарь: Вы говорите про внешние факторы?
Асмолов: Да, про внешние факторы. Потому что в Северной Корее нет прослойки фрондирующих диссидентов, нет прослойки безработной молодежи с доступом в интернет, которая была основной силой арабских революций.
Зыгарь: Вообще там есть какие-нибудь прослойки? Со стороны северокорейское общество выглядит довольно монолитным.
Асмолов: Оно, конечно, на самом деле является не совсем таким монолитным, но мерить его российскими или советскими мерками тоже неправильно. Поэтому рассуждения о том, что вот-вот тиран умер, и наступит демократия и благорастворение в воздухе – они неверны.
Зыгарь: Мне кажется, никто так не рассуждает.
Асмолов: Я видел довольно много таких высказываний, особенно в Южной Корее, в Японии, на Западе. Проблема, конечно, в том, что реально смерть Ким Чен Ира может стать не столько концом нынешних проблем, сколько началом гораздо больших, особенно если лодку начнут раскачивать. Просто маленькая деталь: если при текущей розе ветров какая-нибудь страна вздумает разбомбить северокорейские ядерные объекты, то примерно через два часа радиоактивное облако придет во Владивосток. Поэтому понятно, что ни России, ни тем более Китаю…
Зыгарь: Ни, видимо, Японии…
Асмолов: Нет. С Японией все интереснее. Не нужно, чтобы в Северной Корее происходила гражданская война, «оранжевая революция» или любая гуманитарная катастрофа. Это тренд на стабильность, это тренд на статус-кво. Есть некоторые маргиналы в Японии, потому что именно Япония является основным источником «уток» про ужасный северокорейский режим. Если вы помните, до нынешнего времени японские СМИ 5 раз убивали Ким Чен Ира – то в ходе военного переворота, то от инсульта, то вообще выяснялось, что страной давно управляет двойник.
Но надо обратить внимание и на консервативные круги на юге, которые во многом держат контроль над южнокорейской внешней политикой. Там очень много людей, отравленных ядом «холодной войны», естественно, для них, особенно учитывая, что у Ли Мен Бака последний год президентства, это своего рода шанс войти в историю как объединители страны, а со всеми экономическими и социально-политическими проблемами, которые будут потом, пусть президент разбирается.
Но я надеюсь, что скоординированная позиция России и Китая, взвешенная политика южнокорейского руководства и США избавят нас от больших неприятностей в наших непосредственных границах.
Зыгарь: Насколько оправданны страхи того, что молодой и неопытный, может быть, горячий руководитель Северной Кореи может нажать на ядерную кнопку и применить ядерное оружие?
Асмолов: Эти страхи были реализованы в известной компьютерной игре Homefront, где Северная Корея сначала присоединила Юг, а в 2028 году напала на Америку. «Красный рассвет» ремейк. Про Северную Корею все, конечно, знают, что это четвертая армия по численности на планете, и что там миллион с гаком. Проблема в одном: на пятом месте Россия, а на шестом – армия республики Корея, в которой 700 тысяч, и воюет она на технике 21 века, а не на технике 70-х годов 20-го, как это делают северяне. Южнокорейский военный бюджет в 26 раз больше северокорейского, и это о чем-то говорит.
Ах, да, еще: в случае нападения Севера на Юг, согласно договору о совместной обороне, американские войска автоматически не просто принимают участие в качестве союзников Южной Кореи, а принимаю верховное командование над совместными американо-южнокорейскими войсками.
Зыгарь: Вы говорите так о войне между Севером и Югом как будто бы это вполне реальный сценарий. Вам кажется это реалистичным?
Асмолов: Мне очень не хотелось бы, чтобы этот сценарий был реалистичным, но поскольку разговоры о том, что ужасный Север вот-вот нападет на белый и пушистый Юг, периодически всплывают – вспомните, сколько раз в течение прошлого, позапрошлого года журналисты выходили: «Корейский полуостров на грани войны».
Зыгарь: Это просто плохие журналистские штампы.
Асмолов: Ну да. Почему тут грани войны никакой нет? Потому что при таком соотношении сил Северу нападать на Юг – особо жестокое самоубийство. А применять при этом ядерное оружие – это особо жестокое самоубийство вдвойне, потому что по стране, которая нарушит ядерное табу, естественно, отбомбятся американцы свои ядерным оружием. Не надо приписывать ни Ким Чен Иру, ни новому наследнику менталитет главного гада индийского кино. Иначе Северная Корея не просуществовала бы так долго.
Зыгарь: Вы сказала про менталитет Ким Чен Ына. Что мы о нем знаем? Где он учился, правда ли то, что он учился за границей?
Асмолов: Он действительно учился в Швейцарии, он получил хорошее образование.
Зыгарь: Он там инкогнито учился?
Асмолов: Он там учился инкогнито. Здесь, конечно, есть одна важная деталь: «уток» и про Ким Чен Ира, и про всю его семью, и про Кима-младшего, конечно, очень много. Большая часть информации, которую, как мы с вами сказали, неопытные и непрофессиональные журналисты используют – это как раз подобные жареные факты, которым место в утятнице, а не в интернете или на страницах СМИ.
Про Кима действительно известно, что он делал карьеру по военной линии, затем работал в силовых структурах, после чего последние год-полтора активно помогал отцу в ведении государственных дел.
Если Ким Чен Ир восходил к власти в течение 30 лет, ему было 50 с плюсом, он плавно перенимал власть, то здесь, конечно, все произошло, по сути дела, в обстановке аврала. С одной стороны, конечно, все понимали, что здоровье Ким Чен Ира становится все хуже и хуже, потому что несмотря на тяжелую болезнь, он реально вкалывал и реально спал по 5 часов в сутки. Если вы помните, Ким Чен Ир умер во время поездки по стране, в поезде, то есть, несмотря на здоровье, он до последнего действительно руководил страной, а не сидел в бассейне с фуа-гра, я надеюсь, что новый руководитель окажется достойным сыном своего отца.
Хотя понятно, что отсутствие административного опыта в сочетании с довольно серьезным давлением, которое ему, естественно, придется испытать, может повлечь за собой разные последствия. Ибо, с одной стороны, надо демонстрировать конструктивность, а с другой стороны, надо показывать твердость и неуступчивость. И при этом, естественно, не перегнуть палку. Ким Чен Ир был мастером политического чутья, он очень хорошо ходил по грани. Будем надеяться, что у сына это тоже получится.
Зыгарь: Он даже позволял себе иногда такие политические фривольности. Вспоминается его первые переговоры с Владимиром Путиным, когда он сначала многого наобещал ему перед саммитом G8в Окинаве, а потом сказал, что я, мол, пошутил.
Асмолов: А там действительно было много моментов, когда некоторые вещи реально пошли в эфир не совсем правильно. Там не столько Ким Чен Ир пошутил, сколько в очередной раз журналисты несколько не так поняли, потому что все хотели явных результатов.
Зыгарь: Опять журналисты виноваты.
Асмолов: Понимаете, в чем дело: Северная Корея имеет весьма специфический имидж. Идет это еще с советского времени, когда наша интеллигенция очень любила выписывать журнал «Корея», чтобы читать его и выяснять, что где-то еще хуже, чем в Советском союзе. Именно поэтому как раз в сочетании с закрытостью Северной Кореи та информация, которая применительно к любой другой стране была бы давно отброшена как фейк или как «утка», иногда появляется, потому что типа они такие странные, такие таинственные. Вдруг они действительно копают тоннель от Бомбея до Лондона, чтобы пропустить туда свой бронетранспортер?