Монгайт: А вот зайдем с другой стороны. Светлана, ваш муж был на этом митинге?
Бондарчук: Нет. Его не было.
Монгайт: Он же член «Единой России»?
Бондарчук: Он член «Единой России».
Монгайт: У вас есть какой-то семейный конфликт, связанный с этим?
Бондарчук: Нет. Он, кстати, знает, что я пошла, и он меня, не то, что не остановил...
Монгайт: Отпустил?
Бондарчук: Не, ну зачем так «отпустил»? Нет, поддержал, сказал: «Правильно, у тебя есть своя позиция». Не отпустил, меня сложно отпустить, меня можно…
Монгайт: А что он считает по этому поводу?
Бондарчук: Что он считает по этому поводу?
Монгайт: Что он считает по этому поводу, да?
Бондарчук: Вы знаете, мне, наверное, как-то неправильно сейчас говорить, что он считает. Он, наверное, он очень переживает все, что происходит и, наверное, один из немногих членов «Единой России», который переживает абсолютно искренне. Потому что у него есть позиция гражданская, он человек, который не то, чтобы… У него, кстати, были очень резкие высказывания, если вы так наблюдали, даже на их съездах. Он никогда не пытался, и это не были заготовленные вещи, вы тоже должны понимать. Просто он шел, и его многие вещи возмущают не меньше, чем всех нас, которые оказались здесь. Я вам даже скажу одну вещь, откровенно говоря, я не знаю, был бы он с нами, у него, действительно, безумно страшная простуда, и он очень грустно меня провожал. Может быть, это был единственный аргумент, что его так уже точно остановило. Сложно сказать. Действительно, наверное, немножко абсурдная ситуация, что я на митинге, а вот он…