Макеева: Вы вообще следите, наверное, за этими событиями, в Москву приехали. Как вы думаете, что от власти ждать завтра? От Центризбиркома никто не дождался никаких новых заявлений, скажем так, но те, кто выйдут на Болотную площадь завтра - это очень приличное число граждан, - они, возможно, рассчитывают на что-то, быть услышанными. Чего стоит ждать?
Ройзман: В любом случае, те, кто выйдут, в любом случае будут услышаны. Для власти - это момент истины, очень серьезный публичный тест. На самом деле, власть, если включает задний ход, то это не показатель слабости, а показатель зрелости и мудрости. Это означает: люди, мы вас услышали, да, мы признаем ошибку и попытаемся ее исправить. Это мужской и очень грамотный государственный подход.
И наоборот, когда власть начинает упираться, и говорить, что нет, это вам показалось и, на самом деле, все фальсификации, которые вы показали, - это фальсификации фальсификаций и так далее. И было очень неприятно.
Я простой человек, гражданин, я смотрю по телевизору, как наш президент выступает в Праге, и вдруг я понимаю, что мне стыдно за моего президента. Мне просто стыдно. Я разделяю этот стыд, мне неловко, что президент моей страны, моей великой державы вынужден лгать в эфире. Это дико, это нехорошо смотрится. И поэтому у людей, у всех состояние такое, что да, действительно, обманули, некрасиво.
Но, можно включить задний ход, можно показать, что власть услышала. Но власть уже в любом случае услышала. И в любом случае идут тонкие-тонкие месседжи: там поменяем, там готовы изменить, здесь готовы услышать, здесь готовы создать. Процесс идет. И на самом деле, нет никакой речи ни о каких революциях – ничего. Это просто с перепугу.
Те люди, которые вышли на Чистопрудный, - люди нормальные, лица нормальные. Там не было никого агрессивно настроенного, там нормальные люди. И нельзя бить при задержаниях, нельзя ломать при задержаниях.
У нас в Екатеринбурге ситуация была: какие-то там полудети вышли, что-то голосили, - взяли троих человек, на глазах у всех свинтили, причем очень жестко, и увезли. И тогда оставшиеся повели себя по-другому - они возмутились, говорят: «А зачем забрали?». Там какие-то 16-летние парни, ну зачем забрали-то? Я подхожу к полковнику, говорю: «Забрали они зачем?». Он говорит: «Да отпустим». Я говорю: «Подойдите к людям и скажите, что вы отпустите. Люди перестанут злиться, перестанут волноваться. Люди-то нормальные в большинстве своем».
Я хочу сказать еще одну очень серьезную вещь. Вот это очень хорошо, что люди вышли на улицы. Это показывает то, что у страны есть будущее. Вот если бы прижали задницы, сидели бы на диванах, ну и молчали бы, или трепались бы на кухне - это было бы плохо, а то, что вышли, показывает, что нормально, нормальные люди, хорошие. В стране есть будущее, вот и все.