«У нас нет отношений уже четыре года»: президент Грузии о бывшем премьер-министре Грузии Иванишвили

Вы когда стали президентом, у вас были очень тесные отношения с бывшим премьером Бидзиной Иванишвили. Спустя буквально пару лет или даже года полтора после этого в одном из интервью он сказал, что он в вас разочаровался. Каковы ваши отношения с этим человеком, которого многие называют реальным делателем королей в Грузии? Вот какая его роль?

Отношений у нас уже нет четыре года.

То есть вы даже не общаетесь?

Нет.

А почему?

Ну, это такие личные вопросы, которые я не собираюсь разбирать на телевидении. Но я и никогда не разбирал эти отношения по масс-медиа и не обсуждал их. Я думаю, что это и не нужно обсуждать, потому что это отношения между государственным чиновником, коим я являюсь в некой инстанции, и гражданином. Это могут быть только личные отношения, которые я не собираюсь обсуждать. Естественно, что любой гражданин Грузии имеет право высказываться обо мне, и главным образом, высказываться нелестно, это нормально для демократии, это нормальные процессы, и это нормальный демократический процесс.

Смотрите, как у президента, у вас есть право накладывать вето на законопроекты. И в последнее время вы наложили вето на целый ряд, десятки практически законопроектов, которые продвигаются в основном правящей партией «Грузинская мечта». С чем это связано? Это тоже какой-то элемент конституционного кризиса? Как вы это объясните? Потому что вы, по сути дела, получается, находитесь в оппозиции к парламентскому большинству, если считать, что вы постоянно ветируете их законопроекты.

Нет, ни в коем случае. Это просто та функция, моя конституциональная функция. И по нашей Конституции, президент является неким арбитром. Да, за ним стоит некая политическая сила, естественно, моя политическая биография была в конфронтации с бывшим правительством, в оппозиции с бывшим правительством. Меня поддерживала «Грузинская мечта» во время президентских выборов. Однако я не являюсь членом ни партии, никогда, либо других партий, которые составляют «Грузинскую мечту», как коалицию. Моя функция, после того, как я принял присягу, заключалась в том, чтобы служить не какой-то политической силе, а служить грузинскому народу.

И я не десяток вето использовал, я использовал только около девяти или десяти вето, это было сделано с позиции государства, главой коего я являюсь, и с позиции народа, я так и должен был делать. Я подписал около двух тысяч законов, которые приняла «Грузинская мечта», и наложил вето только на десять законов. И имею свои аргументы, и эти аргументы, кстати, они в последующем, через год или два, они реально иллюстрировали, что то мое решение было правильным. Однако решение исходит не из конфронтации с «Грузинской мечтой», а исходит их тех конституционных функций и обязанностей, которые у меня существуют как у президента. Я не президент партий, я президент грузинского народа. То, что партия мне помогла в выборах, это не значит, что я обязан служить партии.

Фото: Алексей Куденко/РИА Новости